для вас выходной. Мы теперь составим более четкий план и по порядку очистим каждый этап вмешательства.

– Поможет? – с надеждой спросила я.

– Должно! – решительно заявила она, но после менее уверенно продолжила: – А если нет, тогда что ж поделать? Раз такие пироги, то поженим вас к едрене фене – будете жить долго и счастливо, в любом случае вместе.

– Ма-ам!

– Не отвлекай!

Улеглась на свою постель и услышала голос Сата:

– Должен признаться, что твоя мать мне чем-то импонирует, несмотря на ее грубость и дикость. По крайней мере, чувство юмора у нее отменное.

Я лишь вздохнула. Хотелось бы тоже посмеяться над удачной шуткой – знать бы только для начала, что это была именно шутка. Маме показалось, что все это с нами случилось не на пустом месте, а в результате сильной взаимной симпатии. Но для эйра эта новость хорошая – теперь ковен не будет даже рассматривать те идеи, которые могут ему навредить. Потом, когда все закончится, я им всем объясню, что мать не совсем верно меня поняла. Вот у Сата были чувства – как тогда раздраконился этот дракон! А со мной все в порядке.

На шестой день непрерывной работы ведьмы выглядели воодушевленными. Мама огласила их общее решение:

– Сегодня точно справимся – или же выхода нет вообще. Надо будет последовательно применить целый десяток заклинаний, потихоньку разбирая все, что там сейчас спрятано – и тогда мы вас разделим. – Она с горделивым видом оценила мой загоревшийся взгляд и черненького дракончика на моей кисти, а обратилась почему-то к нему и таким тоном, будто сомневалась в его содействии: – Сат, тебе придется за это заплатить.

Рисунок тряхнул крылышками и произнес:

– Можете называть цену в килограммах золота.

– О нет, милый, речь не о деньгах, – удивила она нас обоих. – Понимаешь ли, солнышко ты наше черномазое, чтобы вас разделить… стоило бы с разделения и начать. То есть Ирис поделилась с тобой своим телом, тебе в ответ необходимо поделиться с ней чем-то настолько же значимым – ну, к примеру… – Она возвела очи к потолку и сделала вид, что глубоко задумалась: – Даже и не прикину, что же такого же равноценного ты можешь положить на чашу? Может, годы своей длиннющей жизни?

Я ничего не поняла, но Сат, кажется, сразу уловил суть, и оттого нервно хмыкнул:

– Я знаю об этом заклинании. Делиться надо добровольно, без принуждения и в ясном уме – вот вы и придумали это прекрасное объяснение. Но ведь врете же. Ритуал уравнения не связан с тем, что с нами произошло.

– Что ты! Без этого никак не обойтись! – заголосила тетя Дарина.

– А почем тебе знать, что врем? – удивилась тетя Марийка. – Ты же в ведьмовском деле не разбираешься – вот и не лезь на нашу территорию!

– О-о, эти заклинания тесно переплетены! – убеждала тетя Алана. – Честно-честно!

– Да и какой у тебя выход? Тут, драгоценный наш эйр в плохом состоянии, выбор-то невелик: или верить нам, или остаться пятном на теле моей дочери.

После очевидной угрозы главы ковена остальные прыснули и уже не стали ничего добавлять. Сат закрутился на моей коже, выражая крайнюю степень злости. Притом ворчал:

– Так и знал, что целым отсюда не выберусь, так и знал…

– Да что происходит-то? – спросила, наконец, и я.

Но меня здесь будто не было – ведьмы ждали, когда дракон созреет. И его действительно загнали в тупик:

– Ладно, хорошо, цена большая, но и проблему мою мелкой не назовешь. Давайте для начала вы нас разделите, а потом я выполню эту часть сделки – даю слово. А то вдруг расплачусь, а у вас не выйдет?

Тетя Килана продавала на рынке заговоренные отвары, которые изготавливались в ковене, и в этом деле ей равных не было, потому она без промедления взялась за тонкое дело грубой торговли:

– А вдруг у нас выйдет, а ты не расплатишься?

– Расписку дам! – Сат пока верил в свои силы.

– Написанную рукой Ирис? Вот уж документище!

– Обещаю, что расплачусь с вами именно так – почему вы сомневаетесь?

– Потому что драконам привычнее рассчитываться золотом, остальное как-то из вашей головы вылетает. Хотя мы и золотом потом попросим, – она победно улыбнулась.

– Нет!

– Ну нет так нет, мы тогда по домам.

Судя по голосу, эйр понял, что в этой битве проиграл:

– Какие же ведьмы ужасные, отвратительные и подлые! О-о бесы, да как я вообще в вашу компанию вляпался?

– Называй как хочешь, только плати вовремя.

Получив принципиальное согласие, моя мама решила его напоследок утешить:

– Не сердись, а подумай, Сат. Ты все равно это рано или поздно сделал бы – мы всего лишь поторопили события.

Он процедил:

– Будь вы в этом уверены, не было бы нужды торопить события. Я и раньше пришел к правильным выводам, а теперь уж тем более стану держаться подальше от Ирис и ее больной семейки.

Мама вдруг наклонилась к моей руке и выдохнула едва слышно:

– Ну да. Как будто драконы могут разлюбить по щелчку пальцев, не смеши мои котелки. – Выпрямилась и неожиданно громко выкрикнула: – Начинаем!

Я только в процессе осознала до конца, что они замыслили – распилить бесконечно длинную жизнь эйра на нас двоих. Да, формально он участвовал в этом добровольно, но теперь стала понятна причина ярости. Что же ведьмы наделали?! Ясно, что ради меня они на что угодно пойдут, но это было слишком. Сат Дикран возненавидит меня! А мне еще учиться в его академии…

Честно говоря, я никакого результата не почувствовала – возможно, лет через двадцать дойдет осознание, когда буду выглядеть значительно моложе своих ровесниц. Без перерыва ковен перешел к другому колдовству. Меня до смерти измучили – дергали то туда, то сюда, а потом заставили выпить целый черпак ужасающей на вкус жижи, от которой слезились глаза и все внутри выкручивало. Но когда я справилась и с этим испытанием, ощутила что-то новое – сначала на уровне странных чувств и дрожания воздуха, а затем убедилась и воочию. Четкая фигурка эйра на моей коже бледнела, а где-то рядом со мной появилась тень – вначале совсем прозрачная, но постепенно она обретала объем и краски. Ведьмы уже охрипшими от напряжения голосами читали одно и то же заклинание – несколько часов подряд. Мы с Сатом молчали, боясь помешать искусной магии, ведь, пусть и очень медленно, но получалось. Из маленькой сущности вырастала большая человеческая фигура. Само это влияние на нас было истощающим, потому тетя Алана кивнула, разрешая обоим улечься на пол. Я сразу провалилась то ли в обморок, то ли в глубокий сон. Зато так ждать финала стало куда проще.

Пробуждаясь, я наверняка знала одно, и доказательств не требовалось: Сата больше не было на моем теле. Исчезло едва уловимое ощущение его присутствия на моей коже. Я радостно вскрикнула, села, а затем и вскочила на ноги. Лежавший рядом со мной Сат сделал точно так же – и, выпрямившись, мы уставились друг на друга счастливыми глазами.

Склонили головы и уже менее счастливые взгляды перевели на столпившихся у стола ведьм. А голоса наши можно было назвать и вовсе несчастными – да что уж там, это был одновременный истерический крик:

– Что за бесовщина?!

– Вы что натворили?!

Мама подбоченилась и обиженно выдала:

– Дети, будете так разговаривать, назад вернем. Делов-то.

Ее совсем не смущал тот факт, что я стояла перед целой толпой полностью обнаженной. Хотя на фоне прочих переживаний этот факт не смущал и меня. Тетя Заряна подошла ко мне, прикоснулась к плечу и захихикала:

– Какой симпатяжка! Меняю трех Андаев на одного дракончика!

Сат, стоявший рядом в худеньком теле рыжеволосой девушки, уже начал приходить в себя, раз вспомнил о привычном сарказме:

– Я по этому курсу десять к одному иду. Уважаемые ведьмы, вы совершенно случайно ничего не перепутали? Нас, к примеру.

Я грубым мужским голосом поддакнула:

– Да, мам, вы нас как-то неправильно разделили.

Женщины были всерьез удивлены и побежали к свиткам, чтобы такое успешное дело завершить все же более приемлемым результатом. Я тем временем метнулась к шкафу в желании отыскать хоть что-то из отцовской одежды, но таковой уже давно в нашем доме не водилось. Зато материн сарафан налез. А Сат уже совсем расслабленно их обнадежил:

– Все в порядке.