— Дерьмо нулячье, — выругался я, когда Дидрич спешился с коня, но двинулся вслед за воинами.

Человек явно намеревался биться бок о бок со своими зверями. Я спрыгнул, хлопнул Мышика по крупу, отправляя за телеги, и быстро кивнул Матсу спускаться следом.

Шоне я указал на лес:

— Смотри туда, и слушай!

Сокол, двигаясь на лошади вслед за нами, положил стрелу на тетиву и стал оглядывать кромку леса. Мы же с Матсом встали по бокам от Дидрича.

— Мастер, не стоит в бой, — намекнул я, хотя уже и знал ответ.

— Твое дело опасность чуять, — хмыкнул купец, — А тут я уже сам разберусь.

Я едва сдержался, чтобы не выругаться. Из прошлой жизни прилетело напоминание, что там, на Земле, клиенты вели себя так же — никому особо не нравится, когда его опекают. Тем более, когда он привык и сам командовать.

— Так из леса она, опасность-то! — выпалил я, решив схитрить.

Дидрич удивленно уставился на стену деревьев.

— Ничего не вижу, нуль тебе в глотку.

Секай сразу подъехал, и тоже уставился на лес.

— Что тут, мастер?

— Да веларий твой воду мутит.

Все взгляды скрестились на мне, но я даже виду не подал.

— Матс, что за следы видел? — громко спросил я у Хорька.

— Лошадь тут прошла, с нее человек слазил. И не один. Много следов, — Хорек, пока говорил это, смотрел с легким чувством вины.

— Человек? — купец поморщился, — Да что он забыл на границе приората?

— Есть движение, — донесся крик Шоны, — На меня кто-то глянул.

Он поднял лук, пытаясь кого-то выцелить. А я, напрягая жилы до предела, в одно мгновение подскочил к соколу и рывком стащил с коня.

— Ай, — Шона бухнулся на землю, возмущенно глядя на меня.

Сверху сразу же свистнула вражеская стрела.

— Ого! — вырвалось у Матса, — Как ты увидел?

Я не успел ответить, как меня оглушил крик Дидрича:

— ЩИТЫ-Ы-Ы! Звериные вы глотки! ЩИТЫ-Ы-Ы!

Он тоже увидел стрелу, пущенную с другой стороны леса.

Тут же мимо пробежал Секай, направляясь к повозкам, где осталась вторая половина охранников. Монгол соскочил с лошади, не желая становиться высокой мишенью.

— Щиты, нулячьи вы дети! Толкайте телеги, сдвигайте.

— У, звериные глотки, не видать вам моего товара, — Дидрич размахивал мечом, едва не задевая нас с Матсом.

В этот момент сороконожка все-таки выкарабкалась из-за стволов, изрядно помяв их, и по пригорку скатилась на дорогу. Сразу же свернулась кольцом, а потом прыгнула прямо на первые ряды охранников.

Сил у нее было хоть отбавляй. Бедные звери разлетались, принимая удары на щит — в них будто таран влетал.

Я едва успевал крутить головой на два фронта опасности. Мне показалось, или от огромной твари пошли какие-то волны? Такая знакомая энергия.

А через миг земля под моими ногами закричала, будто предупреждая, и я, плюнув на все формальности, прыгнул на Дидрича.

Все-таки человек — это человек! Мне не удалось сбить его с ног, я с кряхтением уперся, и он лишь отступил на пару шагов.

— Нуль мне в ме… — хотел выругаться купец, но замолк, и сам дернул меня на себя.

Что-то толкнуло в спину, порвав голенище сапога, и острая боль резанула икру. Оглянувшись, я успел заметить, как в земле, оставив широкую трещину, исчезла каменная пика.

— Да твою-то мать! — вырвалось у меня, когда я понял, какой дар у животного.

Раздались крики первых павших зверей — сороконожка обладала стихией земли, причем на весьма серьезном уровне. Каменные пики, до полуметра длиной, вырывались сразу в нескольких местах, пронзая колени и стопы, как масло.

Но и атаки воинов достигали своей цели — строй теснил ее назад, обрушивая град ударов. Мечи и копья мелькали, пытаясь раздробить твердый хитин.

— Назад! — зарычал я, — К телегам отступите!

— Да чтоб я… — купец ударил себя в грудь, — Перед какими-то шавками?

— Так товар-то, мастер? — надавил я на больное место.

Наконец сбоку высыпали разбойники. И мое чувство опасности резко вернулось. Кто-то явно отключил глушилку, чтобы не мешать разбойникам пользоваться своими дарами. Я с облегчением понял, что не вижу среди них людей — на нас бежали только звери.

Разбойники были облачены в обычные кожаные доспехи, довольно приличные для такого сброда. Разукрашенные лица, на некоторых шлемы с масками. Позади нападающих среди деревьев появились лучники. Они выпустили стрелы, но, к счастью, у каждого второго нашего воина был щит.

Перед Дидричем оказался Матс, прикрывая хозяина. В меня не попала ни одна, я четко ощущал траекторию каждого снаряда, летящего в нашу сторону. И даже подправил щит Матса, резко рванув его вверх.

Хорек только круглыми глазами посмотрел на торчащий перед его лбом наконечник. Стрела пробила щит, но застряла.

— А, нуль вам в глотки, — Дидрич приготовился к бою, но я выскочил перед ним.

Первый же разбойник, добежавший до меня, получил «каменное жало» в грудь и даже не успел ничего крикнуть. А потом они набежали один за другим, и закипел бой.

Нападающие ругались и орали, как недорезанные.

— А, дичь скотская!

— Дерьмо нулячье!

— Шавки Зигфрида!

Довольно ощерившись, я отражал удары один за другим. Все-таки тут замешаны приоры, это что-то проясняло.

Я специально не брал щит — без него двумя руками копье управлялось в разы быстрее. Мне даже не надо было долго разогреваться — через пару секунд тело заработало уже на предельной скорости.

И в этот момент мне в грудь стали прилетать светлячки…

— Вот на хрен, — выругался я, когда понял, что поднимаю ступень.

Из моего горла вырвались крики, тело сковало, будто разом свело сразу все мышцы. Сверху, как в замедленном кино, опускался вражеский клинок, я попробовал отразить его, но ватным движением отвел неудачно, и лезвие опустилось на наплечник.

Доспех не пробило, но удар был ощутимый. Меня кинуло на колени, и тело совсем перестало слушаться.

— Сдохни, синяя падаль!

Клинок вошел мне прямо в нагрудник, я почувствовал, как острие пронзает ребра… Но тут меня рванули за плечо назад, и, словно мешок, выкинули в задние ряды.

— Веларий хренов! — донеслось до меня от Дидрича, — Нашел время ступень поднимать!

Я свалился на землю, мимо протопали ноги, кто-то даже наступил на меня. В двух шагах застучали твердые хитиновые лапы — многоножка совсем рядом.