Стремясь вбить клин между немцами и полицейскими, партизаны подкидывали оккупантам записки, в которых показывали, что полиция не помогает бить партизан, а, напротив, действует с ними заодно. Так, зимой 1941—1942 годов немцы проводили локальную операцию по уничтожению народных мстителей в Клетнянском районе. Вместе с ними в операции участвовали сотрудники полиции. Понимая всю серьезность положения, партизаны пошли на хитрость. В одном из населенных пунктов, где они стояли на привале, ими была оставлена книга, а в ней записка:

Провокация партизан удалась. Записка попала к немцам и вскоре была передана начальнику операции — полковнику вермахта. Он распорядился прекратить боевые действия и обезоружить всех полицейских.

С середины зимы 1942 г. партизаны начали постепенно вытеснять полицию из населенных пунктов и громить гарнизоны, чем поставили оккупационные органы в непростое положение. К концу января 1942 г. партизанские отряды юго-западных районов Орловской области освободили 348 сел и деревень с населением 170 000 человек[183]. Местные тыловые структуры вермахта вынуждены были признать, что в селах «население сочувствует и помогает партизанам», ни полиции, ни старост там нет[184].

Похожая ситуация была на территории Ленинградской области, где еще в октябре 1941 г. был образован «партизанский край», представлявший собой территорию, которая простиралась с севера на юг на 120 километров и с запада на восток на 80 километров[185]. На всей освобожденной территории (более 400 населенных пунктов) были ликвидированы почти все оккупационные органы, в том числе и полиция[186].

Со временем партизаны начали доставлять оккупантам все больше проблем. Во многих случаях плохо вооруженная полиция не могла оказать равноценного сопротивления народным мстителям. Так, 8 марта 1942 г. партизаны отряда № 1 первой партизанской бригады объединения «Бати» напали на полицейский гарнизон деревни Воскресенское (Касплянский район Смоленской области). Несмотря на то что полицейские тяжело ранили командиров отряда ст. политрука А.С. Туровского и мл. политрука Г.З. Соловьева, отбить нападение не удалось[187].

Вместе с тем, в тех районах, где удалось создать боеспособные полицейские отряды, положение выглядело иначе.

В некоторых исследованиях утверждается, что к февралю 1942 г. отряды партизан под командованием А. Сабурова и 3. Богатыря, насчитывавшие 1800 человек, контролировали помимо Суземскош и Навлинского почти всю территорию Трубчевскош и Выгоничского районов Орловской области[188]. Однако из партизанских же документов видно, что бои за населенные пункты, например, Навлинского, Выгоничского, Брасовского и других районов, продолжались и весной 1942 г. Так, в обзорном донесении головного отрада «Смерть немецким оккупантам»

Нетрудно заметить, как в донесении приукрашиваются действия народных мстителей. О своих реальных потерях партизаны не говорят, только в конце они приводят явно заниженную статистику. Но даже такой сомнительный отчет показывает, насколько интенсивными были боевые контакты партизан с полицией.

Партизаны не контролировали Брасовский район, особенно Локоть, где в начале действовали подразделения самообороны, переименованные в «народную милицию» (в немецких документах она проходила под названием «народной стражи» — Volkswehr[190], в целом же на первом этапе оккупации процессы, связанные с созданием вспомогательных сил в районе, представлялись германской военной администрации «движением самообороны» — Selbstschutzbewegung[191]), а также органы полиции, подчинявшиеся местным начальникам. Хотя партизаны совершали нападения на полицейские участки, достичь главной цели—развалить Локотское самоуправление — им не удалось. В последующем полиция размещалась поротно и повзводно в крупных и средних населенных пунктах Локотской автономии. В задачи полиции входили охрана правопорядка, пресечение уголовных и административных правонарушений, охрана отдельных объектов и тюрем, исполнение приговоров, пожарная охрана, регулирование движения, борьба с партизанской агентурой[192].