четкие очертания, завораживала. Медани все больше и больше начинали походить на людей.

Еще несколько шагов назад. И еще.

Чем больше, тем лучше. Чем дольше, тем лучше.

Вот они мы, доступные, но не слишком, интересные и вкусные.

И тьма поползла следом за мерно шагающими назад людьми и пятящимися конями, пластаясь щупальцами по земле, поднимая мелкую пыль и вминая когти в щели между дорожными плитами. Над городом медленно росла тень, пронизываемая зелеными молниями. Раскинулись, застилая солнечный свет, огромные крылья, полные зеленых молний.

Кто-то, отходя, тихо ругнулся, споткнувшись. Бряцнуло оружие.

Бенкго тихо угрожающе вжикнул. Добыча должна отбиваться?

Возможно, из этой ситуации выйти без потерь не получится.

Кехан еще раз крутнул бенго, разминая запястья.

Нужен огонь.

Нужен — будет.

Еще шаги в медленном танце, странной охоте, когда и добыча, и хищник видят друг друга, но не решаются на действие, балансируя на грани.

Медленно. Осторожно. Затаив дыхание. Под шелест и свист теней, клубящихся в небе.

И как ни медленно они отступали, шаг за шагом, шаг за шагом, шаг за шагом, шаг за шагом… тянуть время дальше не получалось, наступило время бежать. Это было видно. Тени уже совсем очеловечились, сквозь черный, сочащийся туман уже проступили черты лиц, словно зеркало, похожие на лица тех, кто им противостоит.

Харит шикнул, всадники развернулись и рванули прочь, к мосту.

Логично.

Кехан перехватил из рук последнего всадника копье, поспешно обмотанное кожаным ремнем пониже острия и политое крепким горючим рамуи.

Шершан, плавно продолжая движение назад, начал раскручивать обвязанный веревкой глиняный горшочек. Огненный бахан взрывался, если его как следует взболтать и ударить обо что-то твердое. Что туда мешали гильдейские маги, не знал никто, но такой горшочек, размером с кокос, на десять-пятнадцать шагов окрест мог изрешетить и огнем залить.

И — раз, и — два, и — три…

Эхли медани готовятся к рывку, бахан взлетает по плавной дуге и спустя миг вязнет во взметнувшихся вверх когтистых щупальцах.

— Пошли!

Все оставшиеся пешими Джихан Беру, развернувшись, рванули к мосту.

Кехан, бросив бенго в ножны, на ходу разжигал огонь. Кожа занялась очень хорошо, резко.

Вдох, выдох, копье на плечо, дорога ложится под ноги, сзади нарастает гул и вдруг в спину бьет взрывная волна, насильно разгоняя, от грохота закладывает уши, а жар на коже заставляет вспомнить не такие уж давние ожоги. Краем глаза Кехан отслеживает тех, кто бежит рядом… кто-то уже вырвался вперед.

Они с Шершаном держатся последними, и тьма хватает за пятки.

Не спотыкаться!

Копье тянет плечо. Бенго в ножнах дрожат от ярости. Шершан раскручивает бахан, оглядываясь и выдыхая ругательство.

Или правду?

Но Кехан одергивает его и машет в сторону брошенного почти у самого моста фургона. Мост узкий, подвесной. Фургон не прошел. Пуст.

Люди бегут по мосту, им навстречу почему-то бежит еще кто-то. Первые Джихан Беру, спешившись, тащат упирающихся лошадей на мост.

Нужно время.

Кехан тормозит, раскручивая копье, и резко оборачивается.

Выпад.

Огонь и металл танцуют, рисуя яркие дуги. Косой удар разбивает пополам тело эхли медани.

Вой, темная дымка, зеленый ихор.

Слишком похожи на людей?

Хорошо. Можно убивать, как людей.

Танец, плавный и быстрый, копье помогает, словно вращается само, инерция тянет вперед, назад, словно маятник, шаги следуют памяти не тела, но разума.

Танец, среди теней, вперед, назад, назад, назад. Огненный круг, круг стали, со свистом режет воздух, почти человеческие тела.

Заманить, задержать, станцевать.

Дышать тяжело, воздух словно воск.

Огненный круг сливается в щит, глаза почти не видят, залитые потом и тьмой. Танец на слух, на ощупь.

Последние люди ступили на мост.

Вот и фургон.

Шершан?

Кехан оглядывается, отступает на пару шагов, замедляется, эхли медани, шипя, приближаются.

Они хотят крови?

Ближе…

Большие колеса, высокие деревянные борта. Внутри, за полотном, бочка с потеками.

Что-то горючее?

Эхли медани почти люди, они обтекают преграду, на миг застывают, отвлекаясь на полотно, в котором путается, словно в сети, тьма.

Еще шаг назад, Шершан за спиной.

Свист раскручиваемой веревки.

Кехан ступает на мост.

Бахан летит.

Эхли медани… кричит.

Огонь расцветает, словно алый цветок. Белые, оранжевые, пурпурные и красные, словно кровь, лепестки раскрываются, разрывая тьму в клочья.

Тьма вопит, в стороны брызжет зеленью ихор.

Осколки фургона пронзают воздух словно наконечники стрел.

Плечо, левый бок, щека.

Сзади удаляется топот.

Кехан раскручивает копье, пламя сбивается, обжигая руки.

Бахан не убьет эхли медани.

Но даст время обрушить мост.

Деревянные плашки скрипят под ногами, полотно колеблется.

Веревки… горят.

Эхли медани ступают на мост по одному.

Кехан улыбается. Кажется, это уже привычное место, позади, прикрывая отступающих.

Копье вращается, прорезая первую тварь.

Веревка горит, пламя весело бежит вперед и назад.

Страха нет.

Под ногами пропасть.

Еще шаг назад.

Еще один эхли медани. С лицом ребенка.

Огненный круг смерть его.

Еще шаг.

Мост опасно покачнулся, просел. Огонь уже добрался до опорных канатов, что привязаны ко вбитым в скалу столбам.

Еще шаг, еще один пламенеющий круг.

Лезвие копья надламывается у основания, чад от горящей кожи выбивает слезы.

Швырнув остатки древка в очередного медани, Кехан разворачивается, и несется по проседающему мосту.

Некогда смотреть на пропасть внизу, он сосредоточен только на том, чтобы ноги раз за разом попадали на деревянные плашки.

Одна хрустнула прямо под сапогом, Кехан успел схватиться за горящие веревки и буквально швырнуть себя вперед.

Упал, вцепляясь в мост буквально ногтями, развернулся, резко выхватывая бенго и полосуя приближающихся медани.

Обернул запястье еще не прогоревшим насквозь канатом, и раскрутив клинок, со свистом обрушил его на все остальные. И еще раз, и еще, и еще.

И когда под ногами ощутил пустоту, изобразил на лице злую улыбку, ощерясь в лицо тьме не хуже любого хищника.

Взгляд со стороны. Мост.

Харит из Нехри, третий этого имени, бывший житель прибрежного анклава небольшой серебряной купеческой гильдии, любит строить планы. Благодаря одному из таких планов и он, и его семья сейчас живы, пусть и разбросаны по всей стране Рё, не смотря на то, что на не угодивший высоким родам купеческий дом была обрушена вся мощь наместника провинции. Итак, планы, составляемые и реализуемые им, доказали свою состоятельность.

И поэтому, поощряемый кеду, он все еще строит их, и учит действовать по придуманным шаблонам всех Джихан Беру, кто выражает малейший интерес. Он и нынешний отряд для патрулирования собирал именно по этому признаку.

Но, во имя всех богов, ни разу Харит не предполагал, что план, как подманить эхли медани, понадобится. И сработает. Причем успешно.