– Все в порядке, – говорю я. – Она всегда опаздывает. Я перекушу чем-нибудь, пока буду ждать.

Папа кивает и барабанит пальцами по рулю.

– Передай Луле Би от меня привет. – Он улыбается. – И Скипу с Дианой тоже.

– Обязательно, – говорю я и тут вспоминаю речь, которую репетировала все выходные. – Ой, пап, может случиться, что мы заработаемся допоздна. Понимаю, завтра в школу, но нам надо сдать тезисы по своему проекту, и, наверное, будет лучше, если я останусь на ночь. А утром попрошу, чтобы меня подбросили вместе с Лу. Ладно?

По лицу папы видно, как он борется с собой: и хочет поверить, и не верит, и надеется, что у меня действительно есть подруги и я действительно старательно занимаюсь.

– Конечно, – отвечает он. – Только позвони, если за тобой надо будет заехать.

– Хорошо, – обещаю я, замешкавшись. В последнее время у нас случаются такие моменты, когда вроде бы надо обняться на прощание, но кто-то должен сделать первый шаг. Никто из нас не двигается, и я захлопываю дверцу. – До завтрашнего вечера.

Папа дважды нажимает на клаксон и уезжает, а я впервые за несколько часов облегченно перевожу дух. На другой стороне парковки – причал, там из парома выгружается вереница машин и толпы пассажиров.

Я оглядываю парковку в поисках фургона Росса, большого белого автомобиля с надписью «Дэвидсон Электрик» на боку. Смотрю на часы в телефоне и понимаю, что еще рано – ребята обычно приезжают минут за пять до окончания регистрации на паром.

И это хорошо, потому что у меня много дел. Я ныряю в отдел бакалеи и по списку, забитому в телефон, начинаю складывать в корзинку лакомства: тянучки для Росса, хумус и крекеры для Тедди, нарезанный ананас и сырные палочки для Юджина. У прилавка гастрономии я заказываю сэндвичи, по одному для каждого, и еще один, из индейки на пшеничной булочке с беконом и авокадо, для Ноя, – это своего рода дань памяти. Я не знаю, что любит Симона, поэтому еще раз прохожу по рядам и беру яблоки, виноград и упаковку кокосового молока – мне кажется, что Симона не из тех, кто любит перекусы из пакетиков.

На улице я ставлю покупки на скамейку и собираюсь присесть, когда вижу знакомую фигуру на потрепанном велосипеде. Лула Би останавливается на углу и приковывает велосипед цепью к фонарному столбу, а потом заходит в тату-салон.

Я устремляюсь следом. Вчера я собиралась связаться с ней, чтобы объяснить причину пропуска уроков и договориться, как будем врать, – мне совсем не хочется, чтобы папа под каким-нибудь предлогом позвонил ей и обнаружил, что я у них и не появлялась, – но в суете сборов и репетиций совсем забыла об этом.

И вот я стою у салона, смотрю в окно и вижу Лулу, которая сидит в углу и сосредоточенно листает заламинированные страницы с рисунками. Я толкаю дверь, и звяканье колокольчика тонет в сердитой панк-музыке, льющейся из динамиков на стене.

– Лула Б… – Она вскидывает голову, и я замолкаю на полуслове. – Лу, привет.

В ее сильно накрашенных глазах мелькает растерянность.

– Ты что здесь делаешь? – недовольно спрашивает она.

На другом конце комнаты за наполовину отодвинутой занавеской я вижу крупного бородатого парня. Ему чуть за двадцать, и каждый сантиметр видимой части его тела покрыт разноцветными замысловатыми татуировками. Он склонился над длинной кушеткой, на которой лежит клиентка. Мне видны только ее волосы, длинные и вьющиеся, они свисают сквозь специальное отверстие в подголовнике. Она приглушенно вскрикивает, и я вздрагиваю.

– Я… я была в городе, – говорю я. – Увидела, как ты подъехала. Зашла сказать тебе «привет».

– Привет, – как попугай повторяет Лула, косясь на дверь. – Что еще? – Она скрещивает руки на груди и быстро переводит взгляд с меня на грозно жужжащую машинку и обратно.

– Мы можем поговорить? – спрашиваю я. – Снаружи?

Лула недовольно хмыкает и захлопывает альбом.

– Сейчас вернусь, Гас, – кричит она парню за занавеской. Тот медленно поднимает голову и кивает, а Лула идет за мной.

– Хочешь сделать татуировку? – спрашиваю я, как только мы оказываемся на улице.

– Нет, – отвечает она и, привалившись к окну, сдувает с лица неоновые пряди. – Может быть. Еще не решила. – Она неопределенно взмахивает рукой. – А что?

– Ну, – начинаю я, перекладывая тяжелые сумки с продуктами из одной руки в другую, – проект.

Лула сгибает ногу и ставит ботинок на низкий подоконник, а затылок прижимает к стеклу, на котором наклеен цветущий лотос, плавающий под словами «Татуировки Тайни».

– И? – произносит она.

– Завтра мы должны представить тезисы, – напоминаю я ей. – Только… так уж получается, меня, скорее всего, не будет.

– Почему? – спрашивает она.

Я ставлю сумки на тротуар и разминаю пальцы.

– Извини, – говорю я, – появилось одно дело, и…

– Дай-ка отгадаю, – хмыкает она. – Группа. Я киваю.

– Выступление, – объясняю я. – В Бостоне. Я добилась, чтобы их включили в программу, так что мне придется быть там…

Я замолкаю, а Лула мрачно смотрит на меня. В ее взгляде присутствует нечто знакомое – точно так же она смотрела, когда мы в детстве играли в какую-нибудь игру и она позволяла мне выиграть.

– Отправила тебе по «мылу» свои записи, – говорю я. – Можешь просто взять их с собой и зачитать. Скажи Олдену, что я заболела, в общем, придумай что-нибудь. Сможешь?

Она продолжает смотреть на меня, молча и напряженно, как на чужого человека. Которого когда-то знала, но долго не видела. Или всячески избегала.

– Спасибо, – говорю я, инстинктивно дотрагиваясь до ее локтя. Она переводит взгляд на мою руку, и вид у нее такой, будто моя рука заразная. – Я серьезно, – добавляю, убирая руку.

– Конечно, – бросает она, поворачиваясь, чтобы зайти в салон. – Развлекайся.

– Лула? – окликаю я ее, когда она толкает дверь. – Еще кое-что.

– Ну, я в этом не сомневалась, – говорит она, под звон колокольчиков закрывая дверь.

– Я тут сказала папе, что сегодня ночую у тебя, так что… Ну, ты понимаешь… если он спросит…

Лула хмыкает. Ветер треплет полы ее черного пальто.

– Ты хочешь, чтобы я ради тебя соврала? Смотрю на нее умоляющими глазами.

– Лула, пожалуйста, – прошу я. – Обещаю, в долгу не останусь. Когда вернусь, я сама доделаю проект, ладно?

Лула вздыхает, встряхивает головой и опять толкает дверь.

– Естественно, доделаешь, – беспечно говорит она. – Только не забудь вернуться, ладно? Я уже начала привыкать к тому, что ты рядом.

Я улыбаюсь и наклоняюсь за сумками.

– Тэм? – говорит она, одной ногой переступив порог.

– А?

Она кивает в сторону моря, в сторону материка, в сторону реального мира, лежащего за морем.