куда-нибудь повыше, — сказал он решительно, потому что и так уже было ясно, что Биси скачет совершенно не в ту сторону и больше веселится, чем пытается проводить его до жилья побыстрее.

— Было б куда, — протянула Биси, — городишко для муравьёв, — но вскоре придумала куда, потому что после нескольких прыжков они очутились на причудливой резной крыше высокой башни. Даже в вечерней полутьме видно было, что крыша красная.

— Орден Гао? — прошептал Чжан Вэйдэ. Он протянул руку, чтобы уцепиться за гребень резного алого дракона, украшавшего скат, но Биси стукнула его по запястью:

— Не трожь! Там защита. Смотри, и сматываемся.

В носу у Чжан Вэйдэ закололо сильнее — то ли Биси создала поле для маскировки, то ли проклятый насморк возвращался.

Биси вдруг стремительно скользнула вниз и подползла на животе к самому краю крыши. Чжан Вэйдэ неуклюже пристроился рядом — лежать на животе не давал свёрток с лекарствами, который он и так удерживал с трудом.

Внизу стояли дежурные ученики. Биси, приноровившись, ловко плюнула прямо на макушку одному из них.

Ученик ордена Гао возмущённо дёрнулся, замахал руками и, конечно, глянул вверх, решив, что это дождь или пролетавшая птица, но не увидел ни Чжан Вэйдэ, кое-как прикрывшего голову рукой, ни Биси, которая и не думала скрываться, а лежала с нагло высунутым языком.

— Слепые дурачки, — вынесла приговор Биси. — Но ладно, пойдём, а то вдруг кто из старших ещё явится.

— Погоди, я тоже плюну, — сказал Чжан Вэйдэ, но, конечно, не попал; тогда он просто метнул во второго ученика горсть гниющих листьев, которые ветром намело под хвост алого дракона.

— Ты-то чего? — спросила Биси изумлённо, перетащив Чжан Вэйдэ на крышу старого храма неподалёку. — Они ж такие же, как и ты.

— Они оскорбили брата Суна, — буркнул Чжан Вэйдэ. — И они не такие, как мы.

— Ты чуть не снёс мою маскировку своей духовной силой! Предупреждал бы хоть!

— Ты меня тоже особо не предупреждаешь. — Он перехватил свёрток поудобнее и шагнул к краю крыши. Глянул через плечо: Биси заправляла за ухо непокорную прядь. — Но спасибо за… за прогулку. Я пошёл домой.

— Долго же ты так будешь топать. — Биси покачала головой. — Иди сюда, провожу, как обещала.

До постоялого двора по воздуху было, конечно, куда ближе, чем по земле, но всё равно уже окончательно стемнело, когда они добрались до нужной крыши. Фонари горели в считанных местах — хозяин отчаянно экономил на всём.

Сун Юньхао сидел на крыше с кувшином вина.

— Всё забрал? — спросил он, делая вид, что не замечает Биси, которая принялась снова с удвоенным старанием поправлять волосы.

Чжан Вэйдэ быстро кивнул, приподняв свёрток, бочком добрался до Сун Юньхао и сел рядом. Тот ничего не стал больше спрашивать. Чжан Вэйдэ потёр раскрасневшиеся щёки.

— Восстановился? — спросил он осторожно.

— Угу.

— Не сердишься?

— Если она никого не сожрала по дороге, не особенно. Ты вообще никогда раньше не летал?

— У наставника тоже не было меча. — Чжан Вэйдэ робко потянулся за кувшином, но Сун Юньхао нахмурился:

— Голова кружится? Обойдёшься пока.

— Братец Сун разбирается в артефактах? — спросила Биси голосом сладким, как каменный мёд из Сычуани.

— Не разбирается, — отрезал Сун Юньхао.

— Но ты просто взгляни… — начала Биси, но вдруг вскрикнула: — Ой, моя ласточка! — и стремительно скользнула вниз.

Чжан Вэйдэ довольно резво подобрался к краю крыши и глянул во двор. У одного из немногих зажжённых фонарей стояла Ло Мэнсюэ, вытянув перед собой обе сложенные горсточкой руки, и удивленно на них смотрела. Рядом парила, чуть-чуть не касаясь земли, Биси. Из-под юбки у неё топорщились хвосты, но Чжан Вэйдэ опять не успел их пересчитать — Биси мгновенно их спрятала и мягко опустилась на землю.

— Спасибо, сестрица! — сказала она восторженно.

Ло Мэнсюэ робко улыбнулась.

Из её ладони высунулась птичья головка, сверкнула круглыми цепкими глазками и спряталась обратно. И тут только Чжан Вэйдэ догадался, что светится не фонарь — потому что такого удивительного света у фонарей смертных не бывает.

Карта чиновника Яна

Сяо Цингэ все в городе звали по мужу — госпожою Ян, но по ней сразу было видно, что она из семьи Сяо: то же суховатое строгое лицо, что у брата, те же светлые глаза, крупные, с широкими ладонями руки. Вернее, одна рука, левая, — правая целиком скрывалась в длинном рукаве.

— Я Ло Мэнсюэ, бродячая заклинательница. Судья Сяо нанял меня, чтобы я сопроводила вашу племянницу в Хугуан. — Фраза, повторённая с утра уже с полсотни раз, всё равно звучала громоздко, нелепо.

Ло Мэнсюэ была уверена, что подготовилась насколько возможно, но, ступив на двор госпожи Ян, позабыла всё, что хотела сказать, — просто глядела в оцепенении на чистый песок без единого сухого листочка, на блестящие после недавней уборки половицы. Хозяйство велось идеально — но Ло Мэнсюэ любила совсем другие, шумные хозяйства, чтобы корзинки повсюду, дети, гуси, а здесь только огромные растрёпанные хризантемы нарушали гармонию. Всё вокруг пропиталось их горьким запахом.

Комнаты госпожи Ян были тихими и так же тщательно прибранными, как и двор.

— …а это мой шиди. — Ло Мэнсюэ поняла с ужасом, что про Чжан Вэйдэ нужно было сказать с самого начала, он и так уже усердно застыл в поклоне, но госпожа Ян, кажется, не обращала на него никакого внимания. — И Пин-эр.

Пин-эр, сложив руки у пояса, кое-как присела и чуть не упала — Чжан Вэйдэ даже испуганно протянул руку, чтобы её подхватить.

Взгляд госпожи Ян мимолётно скользнул по девочке и снова устремился на Ло Мэнсюэ.

— Барышне Ло непременно нужно приходить в мой дом с оружием?

— Мой меч — часть меня. И всё, что осталось от моего наставника.

— Слишком тяжкая ноша для молодой женщины. — Госпожа Ян вздохнула. Пальцы левой руки поправили тяжёлый фиолетовый рукав. — И ваш шиди не носит меч.

— Он избрал другой путь совершенствования.

Это было почти невозможно для ордена, кроме самых крупных, объединивших несколько школ, от изобретателей ловушек для духов до лекарей, — такие ордена в Хугуан и не захаживали.

Но Чжан Вэйдэ был похож на Юньи-шиди: гибкостью, мимолётной лукавой улыбкой, он даже так же вплетал ленту в волосы и кланялся похоже. Ло Мэнсюэ ещё при первой встрече подумала об этом, но теперь поняла с новой силой.

Бессмысленные воспоминания. И бессмысленные вопросы.

Юньи не любил долго помнить обиды — может, даже о своих убийцах давно забыл и благополучно отправился на перерождение. Чжан Вэйдэ был отдельный мальчик, а не чужая тень. А госпоже Ян они оба были