локон кудрявых волос. У мужчины были очень выразительные губы ярко розового цвета и большие круглые глаза насыщенно голубого цвета. Он был практически голый, единственная одежда — это необъятных размеров памперс. Или просто эта одежда выглядела, как памперс, энурезом этот дух не страдал, но высшие силы решили, что он должен выглядеть так, и он выглядел так. А ещё, за огромной спиной у него были маленькие крылышки размером с ладонь. Это был Купидон, для друзей просто Купи. После его промашки на свадьбе у герцога Лотаринга, взбесившаяся стрела Купидона соединила не те сердца, в результате чего невеста и отец жениха влюбились друг в друга. А Купидона с позором перевели на более спокойный участок. Тот случай потом ещё долго расхлёбывал. Отец и сын не поделили невесту, а потом ещё и герцогство, сейчас там два крупных графства. 701 участок, наверное, один из самых спокойных участков, плотность населения маленькая, к благам цивилизации общество приобщено слабо, люди простые и искренние. Но работы было мало. “Мне ещё повезло” — подумал Купи, если бы стрела срикошетила чуть левее, то герцог Лотаринг влюбился бы в младшую сестру невесты, а ей всего-то 7 лет. Тогда бы Купидона понизили бы в должности. А так, должность он сохранил, хоть и отправился в то ещё болото, в котором ничего не происходит.

Купидон вздохнул, глядя на экран монитора компьютера. Пасьянс-косынка опять не разложился. Тут его внимание привлёк заскрипевший факс. Из него медленно стала выползать бумага. Купи потянулся к ней своей пухленькой ручкой, но не достал. Он вздохнул, его маленькие крылышки стали махать. Сначала никакого эффекта не было, но по мере течения времени, маленькие крылышки набирали обороты. Через пару минут они набрали достаточно тяги, чтобы оторвать массивную тушу от пола, вместе с креслом. Оперевшись о подлокотники руками, Купи выдернул себя из кресла. Подлетев к факсу, Купи взял бумагу и стал её изучать. По мере прочтения, его и без того большие глаза увеличились и рисковали выйти из орбит.

Прошение исходило непосредственно от верховного жреца, а точнее жрицы любви. Та взывала о божественном вмешательстве, хоть и не отдавая себе в этом отчёт. Прошение было весьма специфическим и в обычных случаях для обычного жреца было бы отклонено. НО все основные формальности были соблюдены, жрица высшая — это раз, взывание произошло на святой земле — это два, рядом стоит храм Лилит, это — три, жрица взывает к действиям любовного характера — это четыре. Согласно всем должностным инструкциям, Купи не мог проигнорировать все эти факторы. Но это же божественное вмешательство третьего уровня, а это же скандал! Что же после такого станет с его карьерой? Как минимум, переведут в младшие любовные духи, и придётся ему до скончания века уговаривать детишек на первый детский поцелуй или друг другу писку показывать из любопытства.

— Ёбушки-воробушки, да что ж это делается-то?! — спросил в никуда Купи.

Он приземлился на стол, от чего тот истошно заскрипел. Но потом у него на горизонте зажегся огонёк надежды. БОЖЕСТВЕННОЕ ВМЕШАТЕЛЬСТВО ТРЕТЬЕГО УРОВНЯ, а значит, он может переложить с себя ответственность на начальство. Левитируя на своих двух наспинных турбинах, он снова воспарил над столом и стал в нём рыться, отыскивая планшет. Наконец, найдя его, он положил туда лист с прошением от высшей жрицы и повесил его через плечо. На планшете были изображены стрелы, пронзающие сердце и надпись: “Осторожно, любовные стрелы, не использовать необученному персоналу”. Купи, конечно, давно уже не оперативник, но даже офисные сотрудники у богини смерти с косами ходят.

Купидон вылетел из своего кабинета и его чуть не сбил отряд амуров, промаршировавших на его пути. Он еле успел взмыть вверх.

— Вы что, ослепли?! Куда вас столько несёт?! — возмутился Купидон.

— Извините, товарищ-оператор 701, — остановился один из старших амуров. — В Рафнии начался курортный сезон.

— Ну, и что? Там усиленные бригады, каждый год справляются.

— Да, но в этому году тёмные эльфы выбрали Рафнию местом своего туризма.

— Уй! Ё-ё-ё-ё-ё! Это ж аврал! Если нужно, обращайтесь, перенаправим свободных амуров с моего участка в Рафнию.

— Спасибо, оператор 701, но мы справимся … должны.

— Это вы сейчас говорите, знали бы вы, что творилось 46 лет назад, когда тёмные эльфы отправляли большое посольство к эльфам мириться.

— Ну, и как, помирились?

— Нет, но одну десятую населения Рафнии за собой в тёмные земли утянули.

Купи попрощался с амуром, похлопав его по плечу и сказав что-то вроде: “Пока мы в месте — мы сила и любовь”. Амур как-то косо поглядел на него, и поспешил удалиться.

Купидон отправился на ковёр к начальству. Всё-таки, нынешняя богиня любви отличалась редкостным раз****ством. Это ж надо додуматься назначить высшей жрицей любви воина, да который ещё будет использовать свои полномочия в боевой обстановке. Да во веки веков такого не было и вот — опять!

— Стоять! К босу нельзя, занята она, — тормознула Купидона секретарша, — У неё гости.

Секретаршей у Лилит была роскошная блондинка, Капиэлла. На вид ей было года 23. Длинные, золотые волосы чёлкой спадали на красивые, слегка раскосые, голубые глаза. На затылке длинные волосы были собраны в пучок. Одежды на Купиэлле, как и на Купидоне, было мало, такие же, не то памперс, не то трусы, но грудь, была прикрыта лифчиком из перьев, ни лямок, ни застёжки за спиной на них не было. И вообще, казалось, что перья растут прямо из-под кожи. На носике Купиэллы красовались изящные очки на тонкой душке, придающие ей образ бизнес-леди. Какой красоты ножки скрывались под столом, определить было сложно, но точёная талия, гладкая кожа светло бронзового цвета и подтянутая грудь второго размера служили украшением девушки. Из-за спины торчали громадные красивые крылья. Купиэлла и Купидон знали друг друга давно, можно сказать, дружили, и когда-то их отношения чуть не переросли в нечто большее. Но Купидон в очередной раз накосячил и был сослан на землю оперативником, из-за этого они очень долго не виделись, с тех пор Купи сумел поправить свою карьеру, но в верха так и не выбился. А Купиэлла доросла до личной помощницы самой богини любви. Их чувства не пережили любви на расстоянии. Но они сумели сохранить приятельские отношения.

— Эллочка, свет души моей, как же я рад тебя видеть, — сказал Купидон, всей своей тушей оперившись на её стол. Телефон был тут же похоронен под громадным пузом.