противоречащее последнему, отвергать, хотя бы оно и казалось неопровержимым, а все, согласное с ним, признавать. Принимая нечто, не подлежащее обосновлению с точки зрения высшего авторитета (веры), хотя бы и доказанное на основании доводов разума, Ансельм приписывал ему предварительную и временную достоверность, остающуюся в силе лишь до тех пор, пока Бог не даст возможности познать эту истину иначе. (Cur Deus homo, L. I, c. 2. c. 38. De conc. praesc. c. lib. arb. qu. 3, c. 6.). Следовательно, здесь Ансельм стоит на совершенно иной точке зрения, чем Эриугена, который требовал признания выводов разума даже и в том случае, если они не согласуются со священным писанием.

6. Выясняя понятие истины, Ансельм различает истину познания, истину воли и истину вещи. В каждом из этих трех отношений понятие истины сводится к понятию rectitudo. Истина познания состоит в согласии познания с вещью, следовательно, в rectitudo cognitionis; истина воли есть согласие воли с законом, т. е. rectitudo voluntatis, и, наконец, истина вещи состоит в согласии вещи с божественной идеей, т. е. в rectitudo rei. Абсолютная истина есть поэтому абсолютная rectitudo.

2. Его учение о Боге

1. В своем «Monologium» Ансельм приводит три доказательства бытия Божия а posteriori:

а) первое доказательство исходит из того, что в объективном мире находятся бесчисленные блага, которые в отношении их благости в свою очередь чрезвычайно разнообразны. Но это возможно только вследствие того, что, не будучи благи через себя, они причастны в разной степени из себя и через себя сущему Благу. Следовательно, должно существовать такое Благо, а оно, как таковое, должно быть и высшим Благом, ибо ничто благое чрез посредство другого не может стоять выше Благого чрез себя. Но высшее Благо есть Бог;

b) второе доказательство основывается на бытии сотворенных вещей. Последние предполагают первую и высшую причину, давшую им бытие. Эта первая причина может быть только едина. Ведь если бы их было много, то все они должны бы были существовать из себя и чрез себя, следовательно, в свою очередь, предполагали бы единую природу, благодаря которой они из себя и чрез себя существуют. А это снова привело бы к единству. Но единую, из себя сущую причину всех вещей мы называем Богом;

c) третье доказательство исходит из различных степеней в благости и совершенстве вещей. Эта градация не может тянуться в бесконечность; она должна завершиться в бесконечно совершенном существе, стоящем над всякой градацией. Такое существо должно быть едино, потому что, если бы существовало несколько бесконечно совершенных существ, то они снова предполагали бы единую природу, благодаря которой они бесконечно совершенны, так что в конечном счете опять-таки пришлось бы допустить единство. А бесконечно совершенное существо мы называем Богом.

2. Но Ансельм не довольствуется этими доказательствами а posteriori. Он хочет найти такое доказательство, которое сделало бы все их излишними, заменило бы их. Таким он признает доказательство, выводящее бытие Бога из самого понятия Бога. Он развивает его в «Proslogium». Сущность этого доказательства сводится к следующим положениям:

а) когда мы мыслим Бога, то мы мыслим Его как самое высшее существо, выше которого не может быть мыслимо еще более высокое. Хотя отрицающий бытие Бога и не признает, что такое существо есть в действительности, однако, он понимает, что обозначает существо, выше которого немыслимо другое. Но раз он это понимает, то оно находится в его разуме, хотя бы он еще и не признавал, что оно имеет и объективную действительность. Таким образом, он не может отрицать того, что «существо, выше которого нельзя мыслить еще более высокого», находится в его разуме, поскольку он его может мыслить и действительно мыслит;

b) но это существо не может находиться только и исключительно в разуме; оно должно существовать и в действительности. Ограничивая его бытие лишь пределами разума, мы должны все же признать по крайней мере в качестве возможного и его объективное существование, а это есть уже нечто большее, так как существовать объективно значит больше, чем просто быть мыслимым. Если таким образом существо, выше которого не может быть мыслимо другое, находится только в разуме, то оно и будет как раз таким существом, над которым может быть мыслимо еще высшее: этим высшим существом и будет то, которое существует в действительности. Но это— противоречие. Итак, несомненно существо, выше которого не может быть мыслимо другое высшее, находится не только в разуме, но и в действительности;

c) И оно существует в действительности с такою необходимостью, что не существовать даже и не могло бы. Мы можем представить себе нечто, немыслимое в качестве несуществующего, и оно будет, очевидно, выше и преимущественнее, чем другое нечто, которое мы можем мыслить как несуществующее. Если бы могло не быть такого существа, над которым немыслимо высшее, то именно это существо, над которым, по предположению, немыслимо высшее, оказалось бы таким, над которым было бы мыслимо еще более высокое. Но это – противоречие. Следовательно, то существо пребывает так необходимо, что оно и не может не существовать.

3. Этому доказательству, как сказано, Ансельм приписывает большую ценность и полагает, что оно делает излишними все остальные. Однако еще при его жизни против изложенной аргументации сделал серьезные возражения монах Гаунило (Gaunilo) в своей книге «Lider pro insipiente». Он совершенно справедливо отмечает слабые стороны этого доказательства и утверждает, что оно совсем не убедительно;

a) во-первых, говорит он, «из ясного уразумения понятия Бога еще не следует бытие Бога в интеллекте; в этом случае бытие в нашем интеллекте того, quo majus cogitari nequit, имеет тот же смысл, что и бытие в нем всякой другой вещи, поскольку она мыслится; если же принять в более строгом смысле формулу entelligere rem esse, чего не допускает и Ансельм, то этим уже предполагалось бы то, что еще требуется доказать»;

b) во-вторых, хотя мы понимаем, что существо, над которым немыслимо высшее, необходимо заключает в себе реальное существование, однако из того только, что мы это понимаем, нельзя заключать о реальном бытии этого существа. Его существование должно быть известно прежде и иным путем. И только тогда от спекулятивного рассмотрения его мы можем перейти к дальнейшему выводу, что оно должно существовать чрез себя и из себя, следовательно, необходимо. «Prius enim certum mihi necesse est fiat, revera esse alicubi majus ipsum, et tum demum ex eo, quod majus est omnibus, in se ipso quoque subsistere non erit ambiguum»;

c) если признать правильным ансельмовское доказательство, то тогда с таким же правом можно было бы заключить от представления совершеннейшего острова к его бытию. Древние