на звук, то ли соскучившись, прискакала Ксюшка и с ходу объявила, что тоже хочет «колотить по тарелкам». Пришлось усадить её с нами и сдерживать, чтобы не разбила блюдце. Полагаю, зрелище было настолько экстравагантное, что зашедшая Марья Алексевна молча посмотрела, покрутила пальцем у виска и ушла, так ничего и не сказав.

К полудню появился Киж. Заляпанный грязью с ног до головы, но неожиданно воодушевлённый.

— Вот и я, Константин Платонович. Умоляю, выключите, я от этого писка с ума сойду!

Таня отобрала у Ксюшки ложечку. Девочка, едва вошедшая во вкус, обиженно засопела. А я махнул мертвецу.

— Мойся, переодевайся и приходи в гостиную. Там и расскажешь всё.

Киж поклонился и умчался к себе.

* * *

В гостиную, где мы собрались для обсуждения результатов, пришла и Марья Алексевна. Молча устроилась в кресле с вязанием, будто её наша затея не интересует, но я заметил, что она внимательно прислушивается.

— Первые два часа ехал не спеша, — начал Киж доклад, — но писк не прекращался. Так что я положил ваше блюдце за пазуху и пришпорил коня. Мне даже останавливаться не пришлось — слышно было прекрасно. Ехал всю ночь, добрался до Владимира. Звук сделался тише, но был вполне различим. Так что я взял на себя смелость и поехал в сторону Москвы. Около села Петушки звук крайне ослаб и местами прерывался. Отъехав ещё на пять вёрст, я не услышал ничего. После этого я поехал обратно, посчитав ваш «эксперимент» выполненным. Всё верно сделал, Константин Платонович?

— Идеально, Дмитрий Иванович. Ты заслужил самую искреннюю благодарность. Ей-богу, можешь быть ближайший вечер свободен — играй в свои карты сколько влезет.

Киж щёлкнул каблуками и улыбнулся во все тридцать два зуба.

— До этих Петушков, если по прямой, больше ста вёрст будет?

Он на секунду задумался.

— Сто пятьдесят, не меньше. Я вас на расстоянии хорошо чувствую, Константин Платонович, так что от ста пятидесяти до ста шестидесяти.

— Шикарно!

Я даже зажмурился от удовольствия. Если поставить усилитель сигнала на приёмнике, а на передатчике давать больше мощности, то можно довести и до двухсот вёрст. Остаётся развернуть производство самих приборов, придумать кодовую таблицу и можно смело разворачивать телеграфную сеть.

— Константин Платонович, вы гений!

— Нет, Таня, мы сделали это все вместе. Мы все — гениальная команда.

Таня и Сашка ещё не понимают, к чему приведёт появление телеграфа. Это лишь первый шажок к ускорению информационных потоков. А когда к нему добавится железная дорога, ускоряя движение людей и товаров, начнётся совершенно новая эпоха. Маго-промышленная революция!

Глава 14

Дела семейные

К вечеру Боброву надоело изображать умирающего. Он спустился к ужину вполне себе весёлый и счастливый, а Сашка так и вилась вокруг своего героя. Тут-то я наших голубков и поймал для разговора. Закрылся с ними в гостиной, чтобы никто не мешал, и прямо задал вопрос: как они собираются жить дальше. Судя по тому, как парочка стала переглядываться, о будущем никто даже не задумывался.

— Не знаю, Костя, как-то не до того было.

— У моих родителей жить можно, — рыжая вздохнула, — наверное.

— К тебе будем проситься, — Бобров развёл руками и кисло усмехнулся, — если не выгонишь.

— Так не годится, дети мои, — я усмехнулся. — Супружескую жизнь надо начинать вдвоём, а не среди толпы родни и знакомых. Придётся вам помочь, чтобы потом не бегали и не жаловались, что совершили ошибку.

Две пары глаз уставились на меня с напряжённым вниманием.

— Завтра утром отправляйтесь к Сашиным родителям получать благословение. Затем к твоим, Пётр.

Бобров закашлялся. Ах, точно, родня у него далеко не сахар, и ездить к ним в гости он терпеть не может.

— Костя, у меня есть к тебе просьба. Съездишь с нами? Вот ей-ей, честное слово, без тебя поездка точно знатным скандалом закончится. Родственнички мои даже свадьбу расстроить могут, если им вожжа под хвост попадёт.

— Я-то как на них повлияю?

— А тебя они побоятся сердить. Вот увидишь, даже слова против не скажут.

— Я что, такой страшный? Ты меня ни с кем не путаешь?

Бобров многозначительно хмыкнул.

— Ты, Костя, кого угодно запугаешь. Как посмотришь своим взглядом, всякое желание спорить пропадает.

— Ладно, — я махнул рукой, — составлю вам компанию. Съездим к твоим, а затем и свадьбу сыграем. Поскольку Александра моя ученица, то приданое я ей дам — десять тысяч рублей.

Сашка от неожиданности икнула, а Бобров засопел.

— Костя, не надо, я…

— Не перебивай. После свадьбы вдвоём отправитесь в Павлово. Займёшь место управляющего, и будете налаживать семейную жизнь. А чтобы не скучно было, организуете производство телеграфных аппаратов.

— Так там же мастера-замочники живут, ничего другого делать они не умеют.

— Замки — к чёрту, мне они совершенно неинтересны. Отберёте способную молодёжь и тех мастеров, что не закостенели. Их руками и будете производить. Кто не захочет, тот пусть дальше свои замки делает. Чертежи механизмов и схемы деланных Знаков я дам. А остальное за вами. Стройте там себе дом, весь доход с производства вам идти будет.

Александра переглянулась с женихом и кивнула.

— Мы согласны, — она посмотрела на меня и улыбнулась. — Вы специально для нас придумали, Константин Платонович? Чтобы мы с Петей могли вдвоём жить, да?

Не дожидаясь ответа, она вскочила, кинулась ко мне и обняла.

— Спасибо, Константин Платонович! Вы! Вы самый лучший! Спасибо-спасибо-спасибочки! Это замечательный подарок!

— Костя, — Бобров тоже оказался рядом и стал трясти меня за руку, — ты настоящий друг!

— Отпусти, задушишь…

Я с трудом оторвал от себя Сашку. Да, пожалуй, подарок действительно удался: будут сами себе хозяевами, никакие родственники на мозги не капают, да ещё и работа интересная. А если постараются, то и капитал себе соберут. И мне тоже хорошо — не надо возиться с производством телеграфов. Кроме того, для Сашки с Бобровым это замечательная возможность повзрослеть и набраться опыта. Через пару лет, если всё пойдёт удачно, им можно будет поручить и дела посложнее.

* * *

На следующий день муромский особняк княгини опустел. Бобров и Сашка отправились на запад — прямиком в Добрятниково, решать свадебные дела. А я с Марьей Алексевной в компании Кижа, Тани и Ксюшки поехал на север в имение Лариных.

Тридцать вёрст по отвратительной дороге на Гороховец через