— И горе его унялось?

Почему-то Кэсси обязательно надо было это узнать.

— Мне кажется, да, мадам, хотя у него иногда случались приступы меланхолии. — Тут ее лицо посветлело. — Но, знаете, в последнее время настроение у него стало лучше.

— Благодарю вас, миссис Вулсли. — Кэсси задумчиво кивнула, размышляя над словами экономки. — Простите, что отняла у вас столько времени.

— О, не беспокойтесь, мадам, но вообще-то мне уже пора.

Кэсси продолжила путь по садовой тропинке и поднялась на террасу. В голове у нее царила неразбериха. Как много нового узнала она об этом человеке! В сотый раз вернулась она мыслями к сцене у входной двери, когда он стоял с ней рядом. Никогда в жизни Кэсси не испытывала подобного возбуждения. Но как он посмел разбудить в ней желание, а потом уйти без единого поцелуя, которого она жаждала?

Должно быть, подобную тактику выбирают заправские сердцееды, чтобы сломить решимость женщины. Однако Кэсси не верила, что Зено действительно мог быть настолько жесток. Если не считать актрисы, убитой взрывом, за ним не числилось никаких любовных похождений. Его привязанность к мисс Джейн Уэллс тронула ее сердце. Кэсси ощутила некое родство между ними.

И тут принесли цветы.

Кэсси велела курьеру поставить их на столик в холле. Букет состоял из тюльпанов, нарциссов и темно-бордовых ирисов. Искусный флорист даже вплел в свое изысканное творение засахаренную ипомею — вьюнок, который многие называют «утреннее сияние». Среди листьев обнаружилась телеграмма.

ПРОСТИТЕ МЕНЯ ТОЧКА Я ЧУДОВИЩЕ ТОЧКА ВЕРНУСЬ СУББОТНИМ ПОЕЗДОМ ПОЦЕЛОВАТЬ ВАС ТОЧКА ЗАК

Сердце Кэсси забилось учащенно. Она обошла букет и решила, что вестибюль — самое подходящее место для этого символа наступающей весны. «К тому же от такого чудовища», — ухмыльнулась Кэсси. И она еще жаловалась на однообразие бытия! А теперь посмотрите-ка на нее! Вчера один мужчина был убит почти у нее на глазах, другой едва не поцеловал. Воистину жизнь сложна и многообразна.

Часы пробили четыре раза. Пора одеваться к вечеру, который Кэсси собиралась провести с друзьями. Она, Лидия и Джереми едут в «Савой» слушать новую комическую оперу Гилберта и Салливана «Руддигор». Потом будет ужин, и Кэсси наконец сможет внести свою лепту в обсуждение самых животрепещущих новостей.

Под руку с Лидией Кассандра шла следом за Джереми, который прокладывал путь сквозь мешанину экипажей, уставленных вдоль Стрэнда. Лидия была настроена довольно критически:

— Нет того блеска, что был в «Микадо». Но кроме досадных обстоятельств, эта вещь в избытке обладает неким обаянием.

Кэсси усмехнулась, но улыбка была предназначена себе, а не друзьям. Ей был известен некий детектив, у которого, кроме некоторых негативных качеств, в избытке имелось обаяние.

— Ах, перестань, Лидия, моя драгоценная розочка! На самом деле там было несколько чудесных мелодий. «Когда капризный баронет…» — Джереми сделал пируэт и вклинился между дамами, по памяти напевая отрывки мелодий. — «Ах, почему я так грущу?..»

И он закружил своих спутниц в вальсе.

Кэсси со смехом подчинилась.

— Джереми, ты же знаешь, Лидия вовсе не в восторге от комических песенок. Не то что ты и я.

— Это не мое мнение. Я прочла его в «Манчестер гардиан», — фыркнула Лидия. — И кстати, раз уж ты вспомнила, «Микадо» мне очень понравился.

— А вот и карета, дорогие леди. — Джереми распахнул дверцу экипажа. — Перехватим позднего супчику в «Звезде и подвязке»?

— С удовольствием. — Лидия наклонила голову, поднимаясь в карету. — К «У Верри», пожалуйста.

Кэсси была с ней согласна.

— Давайте закажем их знаменитую рыбу в вине.

Выбравшись из скопления колясок на Стрэнде, они быстро добрались до цели и поужинали чудесным раковым супом. Джереми и Лидия съели на десерт по кусочку сладкого пирога с глазурью, а Кассандра заказала мороженое. Однако десерт был прерван появлением Джона Кольера, известного лондонского художника-портретиста, который остановился возле их столика и начал оживленную дискуссию по поводу спорной статьи в «Художественном журнале». К моменту, когда они заплатили по счету, Лидия, любившая драматические сцены, дошла до крайней степени возбуждения.

— Статью написал мракобес! Он просто смешон! Предлагает, чтобы молодые люди и девушки обучались рисовать человеческое тело в отдельных классах, да еще чтобы оно было задрапировано!

Джереми фыркнул:

— Работа с натурщиками вообще развращает, разве нет?

Стоя на тротуаре, Кассандра прислушивалась к оживленной беседе Лидии и Джереми, который помогал девушке сесть в карету. Внезапно он обернулся и побледнел.

Громкий стук копыт прилетел не со стороны мостовой, а от тротуара. Кассандра обернулась в направлении его взгляда и с ужасом увидела взмыленного жеребца, который летел прямо на нее. У всадника, одетого во все черное, на голове была широкополая, низко надвинутая шляпа, а шарф полностью закрывал лицо, оставляя открытыми только глаза.

Кассандра, словно во сне, отшатнулась в сторону. Происходящее казалось ночным кошмаром, когда хочешь бежать и не можешь. Стук копыт попадал в такт ударам бешено колотящегося сердца. Уши заполнили леденящие крики. Какие-то фигуры метнулись прочь от черного всадника, а он вдруг наклонился в седле и протянул к ней руку.

Кассандре почудилось, что прозвучало ее имя.

— Кэсси!

Джереми бросился к женщине и в последний момент отбросил ее с пути лошади.

С земли она видела, как жеребец пролетел мимо, видела зубы, вцепившиеся в удила, видела раздутые ноздри. Всадник пронесся по улице и скрылся во тьме.

Грохот пульса в ушах постепенно стих. Крики зрителей превратились в возгласы облегчения. Страшная сцена промелькнула как сон. Пережитый ужас скоро уступит место сомнениям. Что же все-таки произошло? Несколько человек, включая ресторанную прислугу, бросились следом за бешеным всадником.

Над ними склонился кучер Джереми:

— Целы? — и подал обоим руки.

К Кассандре бросилась Лидия.

— Слава Богу, ты цела! Тебя могли сбить. В этом городе все с ума посходили.

Джереми с тревогой заглянул ей в глаза.

— Надеюсь, ты ничего себе не сломала?

Кассандра отряхнула юбку.

— Может, немножко поцарапалась. Не о чем говорить. Благодарю тебя, Джереми. Похоже, ты спас меня от страшных увечий.

Тем временем лакей принес несколько горячих кирпичей, чтобы согреть карету изнутри, и до самого дома Лидии спутники обсуждали в мельчайших деталях это страшное и удивительное происшествие.

— Вечером непременно выпей что-нибудь успокаивающее. Может быть, с опиумной настойкой, — посоветовала Лидия, целуя Кэсси на прощание.