Получив по паре ракет в упор, машины противника рухнули вниз. Одна взорвалась ещё в воздухе. С земли по заходящим на боевой курс истребителям хлестнули несколько трассеров.

— Атака! — прорычал Брискин, уводя свой «Игл» левее и выше, давая «дорогу» четверке двухместных «Страйков».

Звено Коэна отработало на отлично. Земля вспухла клубами дыма и пламени, и через мгновение весь склон превратился в море огня. Вторым заходом истребители-бомбардировщики прошлись по уже уничтоженной цели кассетными боеприпасами. На подвесках осталось только по паре ракет «воздух-воздух».

— Отходим, — скомандовал подполковник…

Обратный путь лёгким не стал. Спустя минуту вырубилась связь с беспилотниками, потом спутниковая навигация. Двум F-16, назначенным на роль лидеров, пришлось включить собственные РЛС. Буквально в ту же секунду заверещали бортовые станции предупреждения об облучении. Эскадрилью обнаружили и взяли на сопровождение.

Координировать действия стало почти невозможно. Эфир забило шумами на всех частотах. Радиосообщения с трудом пробивались сквозь ворох помех, команды едва угадывались.

По согласованному заранее плану эскадрилья разделилась на три группы. Два F-16, управляемые Ицхаком Гиршем и Шевахом Баразом — признанными мастерами воздушного пилотажа, резко взмыли на высоту, сопровождаемые облаком дипольных отражателей и разлетающимися тепловыми ловушками. Задача простая — пару-другую минут крутить в небе «бочки» и «иммельманы» и вызывать огонь на себя. Остальные «Фальконы» ушли влево, в сторону Керманшаха. Маневр, хотя и опасный, но трудно просчитываемый. Пролет по ущелью, под самым носом у иранских пэвэошников — такого они явно не ждут, поэтому реакция будет, скорее всего, запоздалой. Звено «Страйков» тоже сменило курс, направившись на северо-запад. Все так же, на малой высоте, огибая рельеф подобно крылатым ракетам. «Игл» подполковника летел следом, на удалении полутора километров…

Как стало известно позже, план мог сработать на все сто, если бы не случайность. Именно в это время на маршруте пяти F-15 проходили тактические учения батальона КСИР, отрабатывающего отражение воздушной атаки с помощью ПЗРК. Появление в воздухе самолетов противника неожиданностью для иранцев не стало. Мишени, они мишени и есть, а пилотируемые или беспилотные — для выпущенной вдогонку ракеты разница несущественная. Просто одни маневрируют размашистее, другие ловчее.

Больше всех не повезло экипажу капитана Цойфера. В его «Страйк» вонзились сразу четыре «Стрелы». Самолетам майоров Коэна и Бен-Леви досталось чуть меньше — всего по две ракеты на брата. Катапультироваться никто не успел.

Уклониться от выстрелов удалось лишь самому старшему по званию и самому младшему — подполковнику Брискину и старшему лейтенанту Шамесу.

Месть Брискин решил не откладывать. В предыдущей атаке он не участвовал, только наблюдал, поэтому весь подвешенный на пилонах боезапас подполковник вывалил на радующихся победе иранцев.

Несколько гектаров долины превратились в огненный ад.

Отбомбившись, летчик направил машину к границе.

На душе у него было паршиво…

Сирия. 8.06.2018 г. 04:56

Подвески пустые, топлива в баках — минут на пятнадцать, с форсажем и того меньше. А настырный русский всё не уходит и не уходит и раз за разом пытается подловить на выходе из виража. Плевать, что у него тоже не осталось ракет, зато пушка рабочая, в отличие от истребителя Хиггинса.

Ближний бой. Настоящая собачья свалка.

Уму непостижимо.

Почти как во времена второй мировой.

Еще час назад Майки даже представить не мог, что всё будет настолько серьезно.

Шок и трепет обернулись для эскадрильи «Иглов» ужасом и позором. Впрочем, как и для всей авиации Коалиции.

А ведь всё так хорошо начиналось…

Прорыв в зону чужой ПВО вышел на удивление лёгким.

Ударные эскадрильи бодро отчитались о поражении всех намеченных целей. Две с половиной сотни AGM-158 и AGM-88 HARM разнесли в хлам бОльшую часть ЗРК и радиолокационных станций русских. С дистанции сошли менее 30 процентов всех выпущенных ракет.

— Ну что, парни, покажем, кто в небе хозяин? — не удержался полковник Кларк, нарушив режим радиомолчания.

В ту же секунду эфир буквально взорвался нелестными комментариями в адрес противника и хлещущим через край бахвальством в свой собственный. Полковнику даже пришлось призывать к порядку некоторых особенно рьяных. А через десять минут в небе разверзся ад…

Сначала с одного из бортов ДРЛО передали о появлении четырех целей. По ним почти на предельной дальности отработали тридцатью AIM-120D. Все ракеты ушли в «молоко», цели легко уклонились и, слегка изменив курс, продолжили идти на сближение. С АВАКСа их определили как «Фланкеры» модификации С (Су-30).

На встречу с «Сушками» Кларк отрядил эскадрилью майора Стивенса. Три оставшиеся эскадрильи авиакрыла занялись новыми целями — заходящими с запада восемью «Фланкерами Е+» (Су-35).

На этот раз дальнобойные ракеты не применяли. Дождались, когда русские подойдут ближе и врезали по ним AIM-7 «Спэрроу». Определенная вольность здесь, безусловно, присутствовала — учебники по тактике не рекомендовали использовать против маневренных целей ракеты средней дальности, однако полковник решил рискнуть, благо соотношение сил (один к четырем) это вполне позволяло. Увы, но русские снова смогли удивить. Все «Воробьи» промахнулись, не помогла даже активная радиолокационная подсветка. А затем произошло неожиданное. «Фланкеры» бросились врассыпную.

Эскадрилья Макгилла погналась за парой «Сухих», уходящих на север. О том, что это ловушка, выяснилось, только когда запищали приборы предупреждения об облучении.

— Четыре ракеты справа, восемь спереди-снизу, — «невозмутимо» проговорил летящий первым Ральф Вулластон. Это сообщение оказалось последним.

Не помогли ни противоракетные манёвры, ни дипольные отражатели, ни тепловые ловушки. «Уничтоженные» несколько минут назад ЗРК били в упор. Только пять из двенадцати самолетов смогли избежать катастрофы. «Фланкеры» их попросту обманули. «Бросились наутёк» и вывели «Иглы» под удары наземных систем ПВО.

Самое страшное, что это случилось не только с группой, в которой летел капитан Хиггинс. Нападению с земли подверглись практически все самолеты авиакрыла. Буквально пара минут и от подразделения в сорок восемь машин осталось менее половины. А потом в воздухе началось настоящее светопреставление…

Исчезли сигналы ДРЛО, связь, навигация, экраны радаров заполонила белёсая муть.

Спустя ещё полминуты в разрозненные боевые порядки истребителей Коалиции вломились русские «Сушки».

Майки не знал, да и не мог знать, что в это время происходило с другими авиакрыльями и авиагруппировкой в целом. А происходило с ней то, что штабы и газетчики любят называть красивым и ёмким словом — «Разгром».

Выпущенные четвёркой Су-34 ракеты дальнего действия Р-37 оказались эффективнее аналогичных американских. Две из них поразили Е-3 «Сентри», барражирующий в небе Ирака. Второй борт ДРЛО ссадила на землю ракета 40Н6Е С-400. Две ПУ и один радиолокационный комплекс «Триумфа» скрытно перебросили на юг провинции Хомс, откуда они сумели-таки достать «летающий радар» янки. Совместными усилия авиации и ЗРК были уничтожены и самолеты постановщики помех Коалиции.

Лишившись внешних «глаз и ушей», «Иглы», «Фальконы» и «Рапторы» вынуждено перешли на собственные бортовые системы обнаружения, целеуказания и связи, мгновенно став видимыми не только для сверхсовременных русских комплексов ПВО, но и для устаревших сирийских. Больше всего в этом плане не повезло «малозаметным» F-22. Не обладающие маневренностью менее навороченных собратьев, они становились лёгкой добычей даже для древних сирийских МиГов, не говоря уже о новейших Су-30 и Су-35. Все восемнадцать участвующих в сражении’Рапторов' были потеряны за десять минут. «Фальконы» и «Иглы» сопротивлялись чуть дольше. Размен шел примерно один к восьми в пользу русских. Комплексное использование и четкое взаимодействие наземной и воздушной составляющих российской системы ПВО в Сирии сыграло решающую роль в гибели американской авиационной армады. Из более чем трехсот самолетов на базы вернулись тридцать четыре машины, две трети имели довольно серьезные повреждения. То, что противник тоже лишился почти всей своей авиации, утешало слабо. Операция «Неотвратимое возмездие» фактически провалилась. Ни о каком новом массированном ударе больше не могло быть и речи…

И это был ещё не конец…

Пот заливал лицо. От перегрузок темнело в глазах.

Очередная полупетля, очередной разворот…

Самолёт ощутимо тряхнуло.

«Да сколько же у него снарядов⁈» — мысленно чертыхнулся Майки.

Он понимал, что следующий вираж будет последним. Пробитым крылом