– Ты продолжаешь издеваться надо мной, бес, – тяжело вздохнула Алена.

– Чего это?! – всерьез психанула Аластор. – Отличная информация, смертная! Бери, твой босс будет доволен!

– Сколько я буду добираться до Шатуры? – хладнокровно поинтересовалась Алена. – Собственных корреспондентов у меня там нет. Даже если я немедленно вызову репортерский вертолет, то как раз прибуду к тому моменту, чтобы полюбоваться на забетонированную площадку и остывающие вокруг нее гильзы. Кроме того, говоришь, началось час назад? Да там уже местного воронья полно, с какого-нибудь «Шатур-ТВ». Кому-то из мелких провинциальных неудачников сегодня сказочно повезло подняться на одну ступень в орденской иерархии, с чем его и поздравляю. Еще есть варианты?

Демоница надулась.

– Ты получаешь за одну цену столько материала, сколько другие получают за две-три, – буркнула она.

– Если я не могу воспользоваться предложенным материалом, это означает, что я его не получаю, – резонно возразила Эбола. – Еще есть варианты?

Провернувшись, жалюзи рекламного плаката сложились в новую надпись: «Работай в «Макдоналдс»!

– Сама работай в «Макдоналдс», – фыркнула девушка.

Аластор молчала.

Будь на месте Алены, допустим, тот второгодник с Ленинградского шоссе, он уже решил бы, что больше здесь ловить нечего. Однако на самом деле хитроумная огненная бестия всегда приберегала самую лакомую информацию напоследок, рассчитывая, что Алена удовлетворится меньшим, а настоящую бомбу можно будет продать подороже какому-нибудь недоучке, еще не знающему толком расценок на рынке информации, но позарез нуждающемуся в чем-нибудь сногсшибательном, чтобы сдать наконец чертову зимнюю сессию.

Ладно, отступать все равно некуда. У того полководца в аналогичной ситуации Москва была хотя бы позади, а у Алены она со всех сторон. Чуть промедлишь – свои же растопчут раздвоенными копытами к чертовой матери.

– Плачу две цены, – заявила Эбола, швыряя окурок на тротуар. Это ей, конечно, аукнется в дальнейшем, когда хитрая тварь начнет тянуть из нее двойную цену за любую мало-мальски внятную информацию, но сейчас некогда жевать сопли. Как оказалось, половина суток на поиски Великой Сенсации или даже просто интересного сюжета – срок слишком небольшой, чтобы тратить его на длительный торг и препирательства.

Аластор упрямо молчала. Не получила ли она все-таки верные сведения о том, что Эбола в немилости? В такой ситуации она вполне могла попытаться сбыть затухающей звезде какой-нибудь информационный шум, а реально ценные сведения придержать для более солидного адепта как демонстрацию собственной лояльности.

– Если поможешь, я разрешу тебе сегодня ночью посетить меня на ложе, – пошла ва-банк Алена. Черт с ним, неизбежные ожоги она потом как-нибудь залечит. После повелителя Мабузе порой приходилось и похуже. – Давай я немного помогу тебе: иллюминаты и посольство Империи Добра. Ну?

Рекламный щит сложился в новую комбинацию: «Дерзко острый вкус». Суккуб высунулась из щита, подперев голову рукой, испытующе посмотрела на собеседницу. Проворковала наконец:

– Загляни прямо сейчас в Московский зоопарк, златовласка. Увидишь интересное.

– И там что? – скривилась Эбола. – Львица родила детеныша мантикоры?

– Нет, гораздо интереснее. – Аластор забросила руки за голову, сладко потянулась, выпятив голую грудь. – В зоопарк завезли многомерных животных из Нигерии 5D, а о соответствующих клетках почему-то не подумали, тупицы. Что касается обычных барьеров высшей защиты, то для существ, способных перемещаться не только в направлениях, производных от горизонтальной и вертикальной плоскостей, но еще и в двух умозрительных плоскостях, – причем во всех одновременно, – так вот, для таких креатур барьеры едва ли представляют более серьезную преграду, чем нарисованный на земле забор – для обычного трехмерного тигра.

– Это любопытно, – задумчиво проговорила Алена.

– Не то слово! Терафим в штаб-квартире иллюминатов на Остоженке с вероятностью до восьмидесяти пяти процентов предсказывает, что навуходоносорог окончательно просочится мимо примитивных трехмерных прутьев и устроит в зоопарке кровавую баню в течение получаса плюс-минус пять минут. Увидев, насколько это весело, к нему присоединятся инфражираф и гипергепард. Бойня с некоторой долей вероятности докатится до американского посольства, погибнет от шестнадцати до сорока девяти человек. Сорок девять – если многомерные животные доберутся до дверей посольства, шестнадцать – если их заблокируют еще в зоопарке. Если звери проникнут за ворота зоопарка, но не прорвутся к посольству, возможны варианты.

– Отчего же братья-иллюминаты не предупредят Архимэрию о готовящемся инциденте?

– Зачем это? – искренне удивилась Аластор. – Какую финансовую или духовную пользу они сумеют извлечь из столь нерационального поступка?

– Ну да, действительно, что это я… – Алена рассеянно покивала. – В течение получаса, значит? – Она подозрительно прищурилась. – И для кого же ты, родная, придерживала такую славную информацию, которая вот-вот протухнет?

– Что ты, подруга! – талантливо оскорбилась демоница. – Я всегда работаю только с тобой. Кто раньше пришел и заплатил двойную цену плюс ночь изысканной плотской любви, тот всегда получит сюжет пожирнее. Тебя что-то не устраивает в таком раскладе?

– Да нет, подруга, все справедливо.

– Когда заплатишь-то?

– В конце недели, как обычно.

– Девочки должны быть не старше тринадцати. Не как в прошлый раз.

– Да помню я, помню.

– Кровь сцеживай в бронзовый тазик. Не в эмалированный, поняла? Не в пластмассовый. Не в алюминиевую кастрюлю. В бронзовый тазик.

– Слушай, ну сколько можно повторять-то одно и то же!

– Ладно-ладно, дорогая, успокойся. Надрезы делай обсидиановым ножичком.

– Исчезни!!!

– Правильные вещи непременно нужно проговаривать еще и еще раз. Во избежание. Вы, люди, существа трагически несовершенные и склонные к склерозу. И не забудь сегодня перед сном совершить тщательное духовное очищение – я, как ты знаешь, страшно брезглива. Непременно постарайся заснуть до полуночи; я посещу твой сон от половины первого до четверти третьего.

Жалюзи плаката в очередной раз с треском провернулись, снова поведав всем, кто находился в пределах непосредственной видимости, что зебра главнее всех лошадей.

– Счастливо оставаться, горячая штучка, – пробурчала Алена и зашагала в сторону Поварской улицы.

– И тебе не кашлять, красавица, – отозвалась ей в спину демоница. – Пусть твои критические дни всегда проходят быстро и безболезненно.

Ну, что ж, похоже, жизнь потихоньку налаживается. Отсюда до зоопарка рукой подать – только промчаться по недлинной Поварской улице и выскочить на Садовое кольцо, а там уже и «Баррикадная» виднеется. Времени еще вагон, что немаловажно, когда в твоем распоряжении нет машины. Алена стиснула пальцы, словно обхватывая руль своего милого «ровера», и снова с сожалением разжала кулаки. С машиной все оказалось бы куда проще. Но машины нет, и денег на бомбилу тоже больше нет. Привыкай к недолгой походной жизни, красавица, если в дальнейшем хочешь по-прежнему кушать элитный творожок серебряными ложечками.