Все три красноармейца уставились на командира с огромным недоумением. Тот назидательным тоном устроил небольшой ликбез подчинённым:

— Для тёмных и отсталых объясняю: вдеревнях покойников хоронят по возможности на сухих местах, а потому часто на возвышенностях, где вода не застаивается. То есть с такого рода позиций хорошо видны окрестности. Кроме того, ещё на кладбищах часто растут деревья. А ближайший к этой деревне погост именно таков, как раз что нам и нужно. Мы возьмём под наблюдение дорогу и спрячем лошадь с повозкой.

— Это понятно, а могила-то зачем?

— Красноармеец Самойлов, а как ты собираешься наблюдать за врагом? Просто поставишь стереотрубу, а потом будешь ждать, пока он тебя увидит? Фрицы не дураки, и стоит им очутиться под обстрелом, как они сразу же начнут искать наблюдателя противника, то есть тебя. И поверь, без маскировки они найдут такого остолопа менее чем за три минуты. Так что могила нужна для того, чтобы туда залезть, вести наблюдение без помех и вылезти оттуда после завершения боевого задания. Оставаться там я не собираюсь и вам не советую!

— Ясно, товарищ капитан!

Пятью минутами позже повозка встала у деревянной ограды кладбища, поросшего разными деревьями. Капитан Остапчук долго ходил по погосту, что-то высматривал в бинокль и постоянно сверялся с картой и компасом. Затем приказал свалить метра три ограды, поскольку упряжка не могла пройти под коваными воротами, и распорядился оставить её под раскидистой сосной. Эту часть забора сразу же разобрали на доски и снесли их в указанное командиром место на другом краю кладбища. Там также пустили ещё один участок ограды на стройматериалы и принялись в три пары рук рыть ложную могилу на самом краю погоста, откуда хорошо просматривалась местность. Земля была более-менее сухой и податливой, так что управились быстро. В яме сделали отдельную нишу для радиостанции и выход-потерну. Используя доски от забора, соорудили перекрытие с щелью для стереотрубы, насыпав на него «надмогильный холмик».

Какое-то время капитан ещё побродил по кладбищу, остановившись возле деревянного креста со слабо различимой надписью «Осипова Аграфена Игнатьевна, 1850–1927». Подозвав бойцов, он сказал:

— Вы уж простите, Аграфена Игнатьевна, кем бы вы ни были, но ваш крест уж очень нам нужен. Ребята, выкапывайте его и тащите к «нашей» могиле!

На месте в перекладине креста сделали два отверстия, под оба объектива колен стереотрубы, после чего смонтировали всю конструкцию, да так, что издали ложная могила была неотличима от настоящей. Потом по очереди все посмотрели в устройство, в котором очень рельефно отражался поворот дороги, по которой ожидалось движение немцев. До заката капитан Остапчук с Сашей составили по всем правилам схему ориентиров на местности и приступили к наладке радиостанции. Со штабом полка установили связь быстро, выбрав себе позывной «Одиссей»— несколько против правил, зато в полном согласии с древнегреческими мифами и для дальнейшего одурачивания противника. Как известно из одноимённого произведения Гомера, хитроумный скиталец Одиссей сошёл в подземное царство мёртвых Аид в поисках ответов на свою судьбу, а затем живым благополучно выбрался на солнечный свет.

«Разыгрывание» неприятеля заключалось в том, чтобы сменой позывных внушить ему мысль о том, что ему по ходу наступления противостоят куда более значительные силы по сравнению с теми, которые реально готовы были дать ему бой. Радиоразведка немцев постоянно слушала эфир и имела хорошее представление о протоколах радиообмена советских частей, в том числе артиллерийских. По результатам такого перехвата враг очень часто принимал тактически правильные решения, поскольку ему становился ясным состав противостоящих сил, их местоположение и выполняемые ими задачи.

Для полковника Молодцова это тайной не было, поэтому он всячески поощрял нестандартные схемы голосовой беспроводной связи. В частности, использование «неуставных» ичасто меняющихся позывных, чтобы противнику оставалось только гадать, сколько батарей, командных и наблюдательных пунктов находятся в радиосети сейчас и кто из них активен двумя сутками позже. Поскольку были случаи, когда с помощью то ли предателей, то ли своих аналитиков немцы оперативно вскрывали секретные коммуникационные шифры, комполка решил им насолить от себя лично. Ему доводилось слышать, что в Первую мировую войну в США секретные телефонные переговоры прослушивались, опять же, германскими шпионами. Чтобы предотвратить утечку важных данных, американские военные и дипломаты использовали в качестве связистов представителей малочисленных индейских племён, чью речь почти никто не понимал. У Григория Фёдоровича сразу же возник вопрос: «А мы чем хуже?» Поэтому для особо ответственных радиопереговоров он стал подыскивать надёжных бойцов родом из волжских, кавказских, среднеазиатских или дальневосточных народностей, живущих в Советском Союзе. Именно с этой целью капитан Остапчук и взял Мишши — в штабе у радиостанции находился его односельчанин-визави. Если хорошо знающие русский язык немцы, эмигранты или перебежчики были в передовых частях врага не редкостью, то для поиска кого-нибудь понимающего чувашский язык, который надо было ещё идентифицировать на слух, требовалось очень много времени. Тем самым значительно снижались шансы гитлеровцев при прослушке радиосети извлечь из неё актуальную информацию.

Вот и сейчас Мишши говорил по-чувашски о чём-то непонятном. Закончив сеанс связи со штабом, он, сняв гарнитуру с головы, уже на хорошем русском языке произнёс:

— Товарищ капитан, начштаба сообщает, что подход немцев к нам будет завтра около десяти утра. Они сегодня весь вечер лупят по нашим бывшим позициям, только там уже никого нет. Следующий раз нам выходить на связь в девять часов вечера на волне шестьдесят.

В военном деле весьма полезно прослушивать эфир непрерывно, однако ламповая радиостанция даже при работе только на приём довольно быстро «скушала» бы заряд аккумуляторов, поэтому капитан Остапчук приказал её выключить. Не без определённого устройства устроившись в могиле, он достал фонарик, сделал несколько отметок карандашом на карте и отдал распоряжения бойцам:

— Полухин, до полуночи ты в караул, остальным заняться приготовлением пищи!

Саша взял бинокль и ППД, выбрался через потерну из могилы. На кладбище царило подобающее спокойствие, только где-то вдалеке слышалась работа немецкой артиллерии с сопутствующими всполохами зарниц у горизонта. На ясном тёмном небе позднего октября высыпали звёзды, и бывший студент вновь не без удовольствия нашёл знакомые созвездия. Вега уже стояла не так высоко, зато на востоке уже были видны Альдебаран и маленький ковшик Плеяд. Часть незаходящих звёзд северного неба скрывали слегка покачивающиеся от небольшого ветра деревья на погосте. Но не особо яркая Полярная всё равно уверенно опознавалась через просветы в их кронах. Короткая сверка с компасом и ориентирами на местности добавила уверенности в топогеодезической привязке наблюдательного пункта.

В такой обстановке всем не хотелось думать о войне — капитан Остапчук, как истинный украинец, мечтал о картошке с салом и горилке, Родион вспоминал походы в ночное, а Митттттти подрагивал от нехороших мыслей насчёт кладбища. Чувашские народные верования, не до конца вытесненные христианством и советским мировоззрением, превратились в сказки, повествующие о тёмных силах, в том числе и о злых духах, способных восстать из могилы. Поэтому ему было очень неуютно, а его страх в какой-то мере передался и Родиону Тому тоже не раз бабушка рассказывала про заложных покойников. Однако красноармеец Самойлов встречи с нежитью в ближайшее время не ждал, так как та же бабушка говорила, что лошади гораздо лучше её чуют, чем люди. А Дуся спокойно себе стояла привязанной к кресту под сосной, с удовольствием съела свою порцию фуража и беззаботно помахивала хвостом. Саше хотелось бы и дальше смотреть на звёзды в компании с Катей, но вместо этого в поле зрения его бинокля попадали разные ориентиры на местности: боец смотрел, не появится ли где-нибудь свет фар какой-либо техники. Но никаких подозрительных огней не обнаружилось, даже канонада стихла и пропали зарницы у горизонта — немцы, настрелявшись из своих орудий, угомонились.