встречаемся в «Чемпионе» через десять минут. С тобой хочет поговорить один человек.

Пока не начались вопросы, я отключился, вернулся к Аркаше.

— Побудь пока тут, я переоденусь и устрою тебе встречу с Хотеевым.

Глаза Аркаши заблестели, он закивал, потом указал на Погосяна.

— А можно нашку с вами двумя? Пацаны охренеют!

Похоже, мы переоценили тяжесть проступка Микроба. Питекантроп — наш преданный фанат, и травма принесла ему больше пользы, чем вреда. По морде такие парни получать привыкли, а вот подарки судьбы типа застольной беседы с Хотеевым или фото с Нерушимым — нет. Ну и с ментами таким связываться западло, так что о заявлении в милицию можно не волноваться.

— Мика! — позвал я.

Погосян сразу же образовался рядом, покосился на Аркашу недобро.

— Нужно селфи… То есть Аркадий хочет совместное фото. Так надо.

Мы сели с двух сторон, попросили Левашова нас сфотографировать. Еще бы Димидко привлечь, но он что-то обсуждал с арбитром.

— Спасибо, пацаны! — все так же улыбаясь, прогундел Аркаша.

— Жди меня здесь, переоденусь — и сразу в «Че». Мика, идем в раздевалку, конфликт исчерпан.

Погосян засеменил рядом.

— Ты обалдел? — возмутился он. — Микроб тебя загрызет, что ты дружбу с его врагами водишь.

— Не загрызет. Потому что поговорит сам с этим парнем. И не сопи. Хочешь, чтобы они раздули скандал, и Микроба по судам затаскали?

Мы переоделись, прихватили Аркашу и отправились в «Чемпион». Пострадавший выглядел счастливым и про Леру не вспоминал. Надеюсь, Микроб будет в адеквате и поговорит с ним мирно.

Микроб уже ждал нас, мрачно пил пиво в компании Дарины, которая поднялась, уступая место за для мужского разговора. Встала между мной и Погосяном. Микроб вскочил, набычился, сжал кулаки и захотел запустить в Аркашу теперь уже увесистой кружкой пива, потому я спикировал к нему. Погосян пока отвел Аркашу к стойке.

— Федор, послушай меня. — Я кивнул на диван, и Микроб сел. — Он ни в чем не виноват, он, как и ты, жертва дойная. Я ему ничего про вас с Леркой не рассказывал. Сам расскажи, что считаешь нужным, чтобы она и его так же не кинула.

Микроб мгновенно переключился с ненависти на сострадание, и я уступил место Аркаше, а сам отправился к стойке, пожал ручищу Кирилла и уселся рядом с Погосяном, с тоской глядящим на Дарину.

— Что с носом пострадавшего? — спросил я у девушки.

— Жить будет, — сказала она и засмеялась. — Парень, не нос. Хотя нос — тоже. Все скоро пройдет.

— Спасибо, — поблагодарил я и за подлеченный нос, и за то, что она появилась так вовремя и увела Леру.

— Да не за что. Слушай, до чего же гнилая эта курица! Еле сдержалась, чтобы ее не придушить.

— Молодец, что сдержалась. — Я обратился к бармену: — Кирилл! Есть безалкогольный мохито?

— Сделаем! — отозвался он.

— А мне — че-нить пожрать… Хотя жрать тут нечего, а столовку мы прогуляли. — Погосян тягостно вздохнул.

— Творожный тортик! — мечтательно закатила глаза Дарина. — И какао с молоком-м-м!

— И мне торта, — поддержал ее Погосян.

Я обернулся. Микроб и Аркаша разговаривали. Федор жестикулировал, менял выражения лица, Аркаша кивал. Расчувствовавшись, обнял Микроба его и гаркнул:

— Да хрен я на нее клал! Телка и телка. Чо из-за нее — с нормальными пацанами ссориться? Последняя, что ли? Так это, мир? По пиву?

Микроб кивнул, и довольный Аркаша направился к стойке. Ну вот и разрешился конфликт, можно выдыхать. Кирилл выставил на стол наш заказ и переключился на Аркашу. Погосян проглотил свой кусок чизкейка и грустно смотрел, как Рина смакует лакомство — маленькими порциями, закрывая глаза и мурлыча, как изящно пьет какао…

Наконец он не выдержал, спрыгнул со стула и проговорил:

— Саня, Рина… — Мы посмотрели на него. — Я все понял. Извините, был неправ. Вы такие классные! Не буду мешать вашему счастью. Бывайте!

Он направился к выходу. Мы переглянулись, Рина потупилась и принялась комкать салфетку. Усмехнулась.

— Это что, он объявил нас мужем и женой?

Она придвинулась чуть ближе — понятная, милая. Девушка излучала ровное тепло, и я, повинуясь порыву, погладил ее по волосам. Рина от неожиданности дернулась, и пальцы скользнули по ее щеке. Самое забавное, что она меня хотела, и я…

Нет! Не стоит портить дружбу сексом! В моей душе хрен знает что творится после той истории с Лизой. Поддамся порыву — потом обижу хорошего человека, неспособный ответить на зародившиеся чувства.

Как сказал Аркаша — телок вокруг полно. Дарина — не телка.

— Мне пора, — улыбнулась она, доела чизкейк, коснулась губами моей щеки, спрыгнула со стула и направилась прочь.

На пороге столкнулась с Клыком, который вел под руку фигуристую Машу. Увидев нас, он залился краской.

Забавно, но рьяный боец был категорически не согласен с верхней головой и даже пытался рассказать, что Рина красивая — раз. Ну да, не настолько, как Лиза или Энн, зато — адекватная. И умная! С ней нескучно, к тому же она теперь тоже одаренная, а значит, своя. И, несмотря на то, что она отличный боец и скрутит любого мужика, Дарина не потеряла женственность, а боевая подруга дорогого стоит. А ноги! Ты посмотри на эти точеные спортивные ножки! И попа — как орех!

Иди за ней, дурак! Беги! Скажи ей — «Да»!

Я залпом осушил недопитый мохито и…

Никуда не пошел. Съел шоколадку с кофе, заметил болел, которые меня опознали, и, пока не началось, отправился домой.

В девять вечера Димидко официальным тоном всех оповестил, что завтра тренировка начнется позже, после пятиминутки, которая пройдет в большом конференц-зале. На повестке дня очень важные вопросы. К тому же появилась информация, которую он хочет обнародовать официально, в присутствии нескольких журналистов.

Глава 10. Ветер перемен

Утром Микроб был мрачнее тучи. Он понимал, что накосячил, а Димидко с ним разговаривать отказывался. По всему выходило, что его ждал раздолбеж.

— Я перед Аркашей извинился, — ворчал он, звеня ложкой в чашке чая. — Публично — не буду. Вот пусть у него спросят. Может, пригласить его, а?

Погосян прожевал круассан и покачал головой.

— По-моему, у тебя начинается мания величия. Димидко хочет сказать что-то другое.

— Да, — поддержал его я. — К чему официоз? Чтобы публично провозгласить тебя негодяем? Он бы это с глазу на глаз сделал.

— А мне кажется, — подал голос Клык, — опять что-то с Саней связанное.

— Вот уж не надо, — проворчал я. — Меня все устраивает. Но об этом Димидко лично сказал бы.

Сема Саенко, который немного обжился и привык к нам, спросил: