Десять раз говорил — не лезь своими дурацкими манипуляторами к Эгиде! Мне её… прекрасная дама прилепила, да! И нечего к ней всяким вулканистам лезть! Техобслуживанием занимайся, кибердурачьё!!! — рявкнул Бронзовый уже явно самому Ферромантуму, давно досеменившему до ангара.

— Я и занимаюсь, — негромко заворчал вулканист. — И должен знать инструменты обслуживаемой машины! Есть приказ подготовить к возможному противостоянию с ксеносами — а ты не даёшь провести всестороннее исследование, сбоящая машина!

— От сбоящего кибердурачья слышу! — отрезал Бронзовый. — И не ври — тебе это не нужно! Эгида в прекрасном техническом состоянии, подготовка с твоей стороны может касаться только видов и типов снарядов для Жнеца. В моём случае, — уточнил честный Эмик. — А если «интере-е-есно» — то иди в задницу, любопытный вулканист. Или в коридор, куда я тебя пинаю.

— Всё равно узнаю, что это за приспособление, — почти неслышно пробормотал себе под нос Ферромантум.

Но я был уже в ангаре и, не без помощи браскомма, услышал. Стараясь не ржать, засунулся в ложемент управления и там, выслушав гневное бурчание Эмика, наконец, проржался от души.

Ну, в общем, с Эгидой действительно выходило, что она техобслуживания не требовала, имея систему самодиагностики и всё такое. Но у Ферромантума взыграло любопытство и всякое такое. И он нудно пытался до приспособления добраться и понять, что это такое. Ну а Бронзовый крутил вулканисту соответствующий бронзовый шиш. И это вылилось в виденный мной «пинок вулканиста» с неопознанным киберобъектом в коридоре. Причём, что не менее забавно — Ферромантум понимает, что его интерес не «служебный». А то бы не бурчал, а орал, размахивал манипуляторами и ябедничал всем. Да ко мне бы обратился — мол, так и так, дукс, образумь своё бронзовое чудовище.

В общем — забавно, да и Бронзовому есть вулканист для пинания. Только не слишком часто…

— Сам знаю, занудный Гален. Только когда лезет к Эгиде. И к вычислителю… впрочем, к вычислителю он ни разу не лез, — признал Инвиктус.

Так что Бронзовому появилось новое развлечение. Ну и вулканисту — если бы он от бронзовых пинков не развлекался, то и не лез бы. Правда, близнецы начинали потихоньку, пока по мелочи, безобразничать. Что ожидаемо, но не слишком приятно. Оставалась только надежда на то, что мы с этими дурацкими ксеносами побыстрее встретимся и мигом со всем и вообще разберёмся.

Так и дошли до Эглы, где кораблей Космофлота и вправду было столько, что они были видны невооружённым глазом: этакая «дымка», кольцами, вокруг обитаемой планеты. В переговоры мне лезть не пришлось — Колин пихал во всех своими полномочиями, которыми его щедро осыпала Императорская Канцелярия. Подозреваю — не без умысла Его Предусмотрительности. Ну, в заботе о психике и прочих подобных вещах военных Империи. Чтобы ни я, ни, тем более, Эмик лишний раз не переговаривались и не подрывали боеспособность Империи, хех.

Ну и осыпали полномочиями триерарха, а его в моё подчинение. И вправду лучше выходило — я вот тоже не слишком объективно оценивать и в лицо говорить правдивые вещи люблю. Дурачьё на это обижается. Эмик — любит, но у него есть вулканический мячик, так что нормально, обойдётся.

По итогам получасовых переговоров «гиперпатрули» в регионе несколько изменили движение, предоставив Фермопилам отдельный коридор. Ну и полетели мы по этому коридору, ловить ксеносов.

И ожидания, что так и будем мотаться, как дурачьё — не оправдались. Ксеносы на нас напали, но нашли время, блин! Сволочные и гадкие твари, чтоб их!

— Ты только, взамен упущенного оргазма, нахрен этого противного ксеноса не разнеси, — заботливо сообщил Бронзовый, когда злобный я влез в ложемент. — Нам их вообще-то ловить надо, — просветил меня он.

Хоть стой, хоть падай. И даже не огрызнёшься, блин! Но в себя я пришёл, стали мы сопоставлять схемы и данные. И на данный момент выходила такая картина:

Поверх Фермопил — щит, в перегретом режиме. Поверх щита — ксенос, в режиме запредельного сволочизма и гадства. Тычется своими ксеносскими и противными щупальцами в просвет поля, там, где двигатель, отдергивает их, повреждёнными, назад. И это всё, что его ксеносская морда может на данный момент сделать. Щиты Фермопил мацает, использует всякие подлые состояния-излучения, но Фермопилы — чертовски мощный, вооружённый и просто, и энерговооружённый кораблик. И все сдавливания и попёрдывания излучениями ксеноса хоть поля и рушат, но есть запас конденсаторов-эмиттеров, с энергией вообще проблем нет. То есть, судя по всему, Фермопилы могут спокойно закончить в нужное время гипермаршрут, на прицепившегося ксеноса не обращая внимания.

Это, конечно, хорошо. Только нам и нашей миссии — нахрен не нужно.

И, кстати, учитывая антропоморфные и платформоподобные боевые эффекторы — ксеносы учатся. И совершенно не факт, что даже тот, который сейчас уныло тужится на поле Фермопил будет так же уныло пыжиться. А вот использует какую-нибудь редкостную пакость, типа барионной плоскости или чего-то такого, и хана полям корабля. Пока не использовали, судя по известному, но судя по известному — теоретически могут. Впрочем, мы наше задание от Императора получили, чтоб возможности ксеносам учиться, как нас убивать, не дать. В перспективе, конечно. А значит — не мыслеблудствовать надо, а дело делать.

Так что потопали Инвиктусы на палубу штурмовиков, от этих самых штурмовиков избавленную. Они в конфликте с ксеносами вообще были не особо нужны, ну а пару оставленных «на всякий случай» техники оттягали в ремонтные мастерские и куда придётся. Потому что нам нужно было кусок ксеноса изучить, покромсать, ну и штурмовая палуба, со здоровенными воротами и большая, подходила лучше всего.

Выстроились, подготовились. Абордажная команда за закрытыми люками-дверями заблокировала проходы. И тут смотрю на схему отключения щитов — и ни хрена она мне не нравится! Вот совсем.

— Дурачьё-о-о-о… — протянул Эмик.

— Ну схема, похоже, стандартная — выпуска пустотных аппаратов. Но да, дурачьё, — признал я.

Дело в том, что по этой схеме поле напротив ворот отключалось полностью. Вроде то, что нужно, только оно — плоскость! И ксенос свою противную плоть потянет к нам, это факт. Вот только она же бессуставная, огромная. И вот выпустит он её по бокам, вдобавок — так сломать Фермопилы может!

— Колин, стоп! Отмените отключение полей! — рявкнул я в корабельную сеть.

— Слушаюсь! Отменено, дукс. А что… — начал было триерарх, но я скинул в сеть нашу схему, с «полем-воронкой», сходящим на нет как раз у ворот палубы. — Понял. Виноваты, не подумали. Благодарю, дукс…

— И Величайший Инвиктус Империи, — педантично уточнил Эмик.

— И вас, Энеус Эквис.

— Да не за что, триерарх. Одно дело делаем. Откройте, пожалуй, пока ворота. Пока перерасчитываете поле, — уточнил я.

— Слушаюсь.

Ворота открылись и… в общем — звиздец, это ваше гиперпространство, как он есть! Это при том, что генераторы Фермопил создавали область «нормализованного», точнее, соответствующего привычной метрике, пространства. Ну противный ксенос — ладно. Противный, неприятных цветов, со вспышками всякими, бьющими в поле и его несимпатичную персону освещающими. Это он поле так ковыряет безуспешно, паразит, да и хрен бы с ним.

Основной звиздец был в том, что сенсоры всех видов и типов, по мере отдаления точки зрения-наблюдения от Фермопил начинали сбоить. Причём совершенно нелогично. То есть, дальномеры, радары, гравиметры давали расстояние до ксеноса от полусотни метров (как и было по факту), до нескольких километров. Вот просто на пустом месте, с разницей в замерах в секунду! Ну и показания датчиков друг с другом ни хрена не коррелировали, давая показания вразнобой и без связи.

— Шагнём, — мужественно решил я, не отводя взгляд от противного ксеноса.

Инвиктусы шагнули… а я, проглотив мат, просто отключил на время оптические датчики. Вестибулярный аппарат не выдерживал совершенно невозможной, дёрганой и неестественной перспективы. В плане прочих сенсоров — творилась такая же неудобоваримая хрень, но её воспринимать было психологически проще.

—… — веско и бронзово высказался Эмик. — Даже у меня вычислитель закружился. Фигурально и ориентируясь на твои ощущения, пилот, — уточнил он.

— Как же нам там действовать? — протараторила расстроенно Веснушка.

— А что такого? — вопросительно пискнула Вё.

— Смена перспективы хреново действует на вестибулярный аппарат, да и не только.

— А нам нормально.

— Нормально-нормально!

— Правда, полагаться на эту информацию нельзя.

— Но смотреть — можно. Даже прикольно!

Хм, видимо гиперразвитые области мозга близнецов — как раз области трёхмерного ориентирования, используемые для математический вычислений — справляются с этим бардаком. И воспринимают-игнорируют это надругательство они совершенно нормально.

Впрочем, мы тоже привыкнем. Человек — он такой, ко всему привыкает. А может, и не придётся, если вся наша ксеноборческая эпопея закончится блестящей победой и захватом нужного куска прямо сейчас. Не очень в такое верится, ну а вдруг?

— Отступаем от ворот, — распорядился я. — Старайтесь ограничить поле зрения проёмом. Ну а как ксенос полезет — уже и не страшно будет. И собирайте данные, от всех