разгонников и термических метателей. Ну и ряда специфических дронов Хлоя лишилась — они ухнули в ксеносовы недра, послав напоследок, перед оконательным прощанием, кучу неудобоваримых данных. Но это вещи ожидаемые и всё такое.

И наконец, не найдя на что бы ещё такое срочное-важное отвлечься, мы с Эмиком хором издали тяжёлый мысленный вздох. И занялись четвёртым: собой.

— У-у-у-у, — огласил канал общения в ИР печальный вой, не поймёшь — то ли Бронзового, то ли мой, то ли обоих. — Хреновастенько, — охарактеризовал я положение с нашим «щитовым вооружением».

— Какой ты сегодня РЕДКОСТНО деликатный, Гален, — бурчал Эмик. — Это… полный… и никак иначе!

— Ну, вообще, чинится…

— В регионе в состоянии войны⁈ С чуть ли не единственными Инвиктусами в виде нашей компании?!! Я, Гален, на данный момент не щитовой Инвиктус, а долбаный погрузчик!!! Чтоб его… — расстроенно выдал Эмик. — И Эгиду жалко…

— Ну Эгида точно не сломана, хоть и утратила в функциональности. И с ней — действительно выйдет непросто, — признал я. — Но с чего ты взял, что нет оборудования и запчастей для Инвиктусов? Фирмоментумы в регионе есть, а у них — прекрасные мастерские!

— Хм-м-м… — задумался, перестав страдать, Бронзовый. — Ну, может быть. Но тут мы не починимся! У этого пронырливого Ферроманта точно нет нужной номенклатуры конденсаторов и эмиттеров. И Эгиду жалко! — уже с вызовом повторил он.

— Есть у меня нужная номенклатура, буйная машина! — проскрипел ввалившийся в отсек для штурмовиков вулканист, в сопровождении орды технических дроидов и техников на подпевках. — И я хоть пойму, что это за механизм, — озвучил он, подумал с полминуты и выдал. — Ха. Ха. Ха.

— Сломаешь — я сам тебя сломаю, — посулил Эмик. — А какого долбанного вулканиста мы общались в боевом чате, Гален? — уже личным каналом поинтересовался он.

— А почему нет? Мы вроде как особо и не скрываем ничего. И видишь — номенклатура есть. И подслушивал, киборг пронырливый. Но… присмотреть со стороны? — уточнил я.

А то мало ли. Нет, вроде всё в порядке, да и попытка «злодейского кибернетического гогота» у Ферромантума вышла так себе, неубедительно, прямо скажем. Но можно и присмотреть, чтоб вулканист какие-нибудь не те гайки не стал откручивать.

— Не надо, сам присмотрю. И сломаю, если что! И я его предупредил, — прогудел Бронзовый.

Так что оказалось, что всё не так страшно. В системе мы «подвисли» на несколько дней: капитан Колин был категорически против входа в гиперпространство до починки всего, что возможно (а в идеале — и чего нельзя). В чём был абсолютно прав.

Эмик пару раз пнул Ферромантума, но был починен. Правда, Эгида полностью восстановлена не была: мощность и функционал сохранился, но срок работы устройства сократился до получаса.

— Нет нужных запчастей и должного оборудования, — почти извинялся вулканист. — Требуется техобслуживание на производственном Мире Ордена не ниже класса Бетта плюс.

— Дурачьё! — показушно страдал Бронзовый.

— Сам дурачьё, неблагодарная и бешеная машина! — парировал вулканист.

— Спасибо, почтенный Ферромантум, — отдувался я за заносчиво сложившего манипуляторы на груди бронзового зазнайки. — И, кстати, Эмик, — обратился я к Инвиктусу, когда Ферромантум уже утопал из ангара, — Не обязательно этот мир бет с плюсом.

— Серина! — довольно прогудел Эмик.

— Угу. А пока, нам в общем-то хватает. Мы и получаса-то Эгиду не используем, и мне сложно представить бой, в котором нужно будет использовать.

— Ладно, уговорил. Бой-то представить несложно, Гален со слабым воображением. Но вот чтоб использовать Эгиду полчаса подряд — это да, практически невозможно.

— Ну а теперь, раз ты в порядке и опять ворчишь и обзываешься, как склочный старикашка…

—…!!!

—…то займёмся делом, — не обращая внимание на нечленораздельное возмущённое гудение продолжил я.

— Данные о мерзком ксеносе?

— Да. Хло уже почти сутки возится с данными, близнецы оказались не слишком полезны — не в их…

— Трансгуманных головёнках.

— Они, вообще-то, не трансгуманы!

— Пилот, не неси пургу. То, что они не признаются трансгуманами, не делает их сапиенсами. Сам понимаешь — объём изменений превышает любой ценз. Не по букве! А по смыслу!

— И чего ты до Вё и Вили докопался? — поинтересовался я.

— Я не «докопался», дурацкий Гален. Просто они — трансгуманы, ты сам это понимаешь и…

— И грань между человеком и трангуманом определяется только Имперской Комиссией, Эмик, — не то чтобы гневно, но с напором ответил я. — Меня Никс тоже «не человеком» называл, — напомнил я, поскольку за эпичными пинками сволочной киберзадницы Эмик наблюдал, — но…

— Ладно, согласен. Убедил — на мнение этой киберзадницы полагаться нельзя. И твои мелкие родичи — ОЧЕНЬ странные люди, а не трасгуманы, — буркнул Бронзовый.

Так вот, Фермопилы чинились и, как оказалось, из строя вышло дофигища всего: ничего критичного, но буйство ксеноса с электромагнитными излучениями разных спектров привело к тому, что куча неэкранированного (ну и не жизненно важного для корабля — жизненно важное экранировано до предела) оборудования если и не сломалось нахрен, то сломалось не нахрен. И его тоже надо чинить: сантехническое оборудование, климатическое, осветительное, да банально — кухонное. Всё это «не критично», но без него, в темноте, с пятнадцатью градусами тепла и нулевой влажностью, да ещё и на сухпайке… Ну как-то не очень комфортно, уж ума не приложу — с чего.

А мы стали смотреть на картину данных от сенсоров по ксеносу. И пытаться понять, что к чему (тупо смотрим, что к чему — бурчал Бронзовый). И в общем — пока толковых результатов-подходов у нас не было. Но не слишком толковые — были. То есть, например, плоть ксеноса выходила биологическим объектом. Ну, в смысле поглощение вещества, переработка его, получение энергии и возможность самовоспроизводства и регенерации. От всяких механизмов это отличалось… Да в общем крайне немногим, кроме того, что это был биообъект. Я даже офигел немножко, когда понял что формулировка «жизни» вполне подходит… да к той же колонии микророботов. Полностью они во все граничные критерии укладываются, хотя и не «живые», как понятно.

Ну да не суть, а ксенос — живой, но в качестве части его несимпатичной плоти использовались такие состояния вещества, которые были просто невозможны в нашей топологии. Которые, в свою очередь и давали этой плоти возможность морфировать и воспроизводить всякое там оборудование и всё такое со страшной силой и скоростью.

— И выходит, — заключил я наше «смотренье что к чему» уже в гипере, — что некоей «стабилизирующей фигулины» может и вообще не быть.

— Погоди, Гален, это…

— Да воспроизводит их гнусный чужак, когда они ему потребны, рыжая Хлоя, — сообщил Эмик.

И выходило, что это наиболее вероятный вариант. То есть некий «мозгляче-управляющий центр» — не точка стабилизации. А его источник, то есть плоть ксеноса делает некий биомеханизм, который стабилизирует и себя, и окружающую плоть-корабль. По крайней мере — наиболее логичный вариант.

И довольно неприятный для нашей миссии — ну в смысле отрезать кусочек ксеноса и принести его на блюдечке (можно и без него, но с блюдечком более стильно) исследователям. То есть у ксеноса в гипере вообще может не быть «стабильной части» или стабилизатора, потому что она, эта часть и он, стабилизатор, ему в гипере нахрен не нужна.

— И в таких раскладах — совершенно непонятно, как задание выполнять, — констатировал я.

— Захватить поганого ксеноса, который управляющий кораблём, и вытащить в нормальное пространство! Он сам себя стабилизирует, — прогудел Эмик.

— А если возможность воспроизводства нужного стабилизатора есть только у «корабля»? А если он возьмёт, да и умрёт нам назло? Он — редкостно гадкая тварюка, а гадкие тварюки и не на такие гадости способны. Я проверял.

— Если, если, — бурчал Бронзовый. — Занудный Гален! Не знаю я! Но захватывать этот «мозг» — надо! Потому что других вариантов нет!

— Или выпустить чужака в нормальное пространство, — задумчиво затарахтела Хло. — И захватить уже у нас.

— Вариант, теоретически, интересный, — признал я. — Но практически — не представляю, как его осуществить. Ксеносы прорываются в нормальное пространство только на корабле с генератором гиперпрохода, — стал загибать я пальцы. — И только на ЗАХВАЧЕННОМ корабле с генератором. То есть, скорее всего, ещё и переконфигурируют работу систем корабля, чтобы их протащило. А на незахваченом — просто отваливаются при выходе из гипера.

— Так что выпустить из гиперпространства чужака для его захвата — не только опасно. Но ещё и непонятно, как сделать, — подытожил Эмик.

— Ну в общем, как основной вариант остаётся поиск мозга в этом условном «корабле», — протянул я. — Вопрос — как его искать, по каким критериям? И как в этой запредельной пакости гиперпространства, да ещё в глубине этого биокорабля, ориентироваться?

Вместо ожидаемого мной: «да это просто, Гален!» — ну или хотя бы: «Глупый пилот! Смотри, как надо…» — повисла тишина. Недобрая, потому что что доброго в тишине, когда хочется получить ответ?

— Ищи свой дурацкий Путь, Гален! — наконец, нашёл «изящный ответ» вредный Инвиктус.

— Зараза бронзовая, — посетовал я.

— Да!

— Да хоть тоже подумайте! — возмутился я.

— Конечно, Гален! — тут же протараторила Хло и практически