— Я ожидал приятеля, который так и не появился.

Странно, подумал Уилл. Почему бы, не ждать его в клубе? Но он не стал задавать вопросы. Сомертон чем-то заинтересовал его.

Они дошли до кареты и поехали в другой клуб. Уилл смотрел в окно, поскольку в карете воцарилось молчание. Хорошо ли, что он сидит здесь с этим человеком? Элизабет пыталась предупредить его не иметь дела с Сомертоном, к тому же он прятался в темноте, словно преступник.

— Вы еще не выезжали на балы? — спросил Сомертон, нарушив давящее молчание.

— Еще нет. Но я принял приглашение вдовствующей графини Кантуэлл. Вы там будете?

— Господи, нет. Я ненавижу эти отвратительные балы. Их посещают по одной-единственной причине.

— Что за причина? — спросил Уилл.

— Женитьба, старина. Мамаши гордо демонстрируют своих дочек, позволяя вам увиваться вокруг них с единственной целью — как можно скорее сбыть их с рук.

Уилл поразмышлял. Может быть, ему следует отклонить приглашение, потому что он не собирается жениться на английской леди, которая будет думать исключительно о себе. Только не Элизабет. Она определенно умна.

— Ну, вот мы и приехали, — лениво протянул Сомертон. Он вышел из кареты и ждал Уилла.

— И где мы?

— У леди Уайтли. — Сомертон уже поднимался по ступенькам. — Идемте, Кендал.

Кендал. Он никогда не привыкнет к этому имени. Дверь открылась, внутри было шумно.

— У леди Уайтли вечеринка?

— Каждую ночь, — ответил Сомертон, входя внутрь.

Уилл вошел в дом и остановился. Комната ослепляла множеством свечей и полуодетых женщин. Ему приходилось бывать в борделях, но он никогда не видел такой роскоши. Кресла, обитые красным бархатом, диваны, образующие укромные уголки для разговоров, и прочее.

Несколько мужчин посмотрели в их сторону и кивнули Сомертону. Несколько женщин увидели их и заулыбались им, зашептались, которую из них Сомертон выберет на ночь.

— Сомертон, это место не для меня, — сказал Уилл.

— Идите в заднюю комнату. Мы пришли сюда только чтобы выпить и поговорить. Если вы после этого захотите еще и другого — дело ваше.

Уилл со вздохом последовал за Сомертоном в глубь дома. Сюда не доносился шум из передней комнаты, женщины появлялись здесь с подносами, уставленными напитками для джентльменов. Сомертон и Уилл сели у окна, выходившего в сад, освещенный фонарями. Уилл огляделся — даже этот дом греха мог посрамить его жилище в Йорке.

— Могу я предложить вам выпить, лорд Сомертон?

Уилл взглянул на оказавшуюся рядом с ним высокую женщину с распущенными белокурыми волосами. Платье на ней представляло собой кусок прозрачной красной материи, расшитой цветами, которые прикрывали наиболее интимные места. Нельзя сказать, чтобы они прикрывали много.

— Принесите нам бутылочку лучшего виски, Венера.

Она кивнула, посмотрела на Сомертона и подмигнула.

— Не представите ли вы меня своему другу, лорд Сомертон?

— Я не уверен, что ему понравится, если о его присутствии здесь станет известно, милая.

Ее полные накрашенные губы слегка надулись.

— Хорошо, — сказала она и направилась к бару.

Уилл не мог оторвать взгляд от ее покачивающихся под прозрачным платьем бедер.

— Миленькое место Сомертон.

— Я подумал, вам может понадобиться место, где вы могли бы на время расслабиться.

Венера вернулась с бутылкой виски и двумя стаканами. Она нагнулась над плечом Уилла, чтобы поставить перед ним бутылку и стакан. Ее полные груди терлись о его спину.

— Если у вас будут пожелания, — шепнула она ему на ухо — просто дайте мне знать. — Она отошла, оставив в воздухе сильный запах своих духов.

Сомертон взял бутылку, наполнил стаканы и, откинувшись назад, произнес:

— За титулованных джентльменов, которые могут поручить все, чего захотят.

Уилл не был уверен, что это хорошо. Родители учили его, что успех приходит, если много трудиться и он им верил… до возвращения в Англию. Однако он поднял стакан в знак согласия и сделал большой глоток.

По деревянному полу застучали каблучки. Он взглянул в сторону двери. Женщина постарше лет тридцати пяти, шла к ним, не обращая внимания на приветствия мужчин. В отличие от остальных женщин, одетых в прозрачные платья, на ней было элегантное шелковое платье в синюю полоску. Она выглядела как женщина, которую можно встретить на балу, но не как проститутка.

Сомертон оглянулся, покачал головой и пробормотал проклятие.

— Добрый вечер, Энтони. — «Леди» положила руку на спинку стула, на котором сидел Сомертон. — Итак, вы приходите в мое заведение и не находите нужным поприветствовать меня, прежде чем начать развлекаться.

— Добрый вечер, леди Уайтли, — сказал он, поднося ее руку к губам.

— Вот так-то лучше. Теперь скажите мне, кто этот красавец.

— Уилл, это леди Уайтли. Она хозяйка дома. Леди Уайтли, это мой друг Уилл Атертон.

— Добрый вечер, леди Уайтли. — Уилл встал и поцеловал тыльную сторону ее ладони. Он должен был признать, что впервые обращается с обычной блудницей как с леди.

— Добрый вечер, ваша светлость! — Леди Уайтли улыбнулась ему. — Вы думаете, я ничего не слышала о вас?

— Не знаю.

— Все знают, что вы в городе, ваша светлость. — Она снова повернулась к Сомертону:

— Я бы хотела поговорить с вами.

— Завтра.

— Хорошо, — сказала она, быстро кивнув, и удалилась.

Уилл выпил еще виски; откинулся на стуле и засмеялся.

— Я догадываюсь — вот одна из причин, по которой, Элизабет предупреждала меня насчет вас.

— Вот как? Я едва ее знаю. Почему она не любит меня?

— Это связано с вашей репутацией, — пояснил Уилл. Виски в конце концов помогло ему расслабиться, и он вы и ил еще.

Сомертон пожал плечами:

— Меня знают во многих борделях. Я не отличаюсь от большинства мужчин.

— Пусть так. Но она упомянула, что вы убили нескольких человек.

— Все ложь, чтобы очернить меня в глазах общества. — Сомертон подался к Уиллу: — Так как же прекрасная леди Элизабет?

— Она рассержена.

Сомертон скривился.

— На вас?

— Конечно, на меня. Она прекрасно ладит с детьми, и они с Элли, кажется, подружились.

— Что же явилось предметом ваших разногласий нынешним вечером?

Уилл пил виски, собираясь с мыслями.

— Семья.

— Ваша или ее?