Марка Фейгина, которые перестали подчинять свою речь привычной советской цензуре и высказываются о главном текущем спикере русского мира иногда единственно подходящим крепким словом. Но одно дело – блогеры и журналисты, совсем другое – политики. Но вот вы сбежали от этого спикера или отбежали от него во внутреннюю эмиграцию, как вы оттуда смотрите на свой собственный, свой родной, или, как теперь принято говорить, свой материнский язык, слушаете другие речи на нем? Как вам на нем говорится-дышится? Кончается год 2024, подступает 2025. Три года идет не только неоколониальная война в Украине. Идет и массовое привыкание к этой войне. С течением времени меняется пространство, или поле, в котором оказались сейчас, через почти три года войны в Восточной Европе, русские люди. И те, что остались на родине, дома, остались на месте, страдая от ничем не смываемой ответственности за войну, от отвращения и горя. И те, что разбежались кто куда, одни – с облегчением, что здесь с них скорей всего никто никогда не спросит за преступления оставленной страны, другие – с тоской, что на них, на их языке и их душах, лежит и расползается все то же пятно отвращения, горя и ответственности. Все эти люди объединены потреблением информации на русском языке, да они и сами участвуют в беспрерывном капельном общении на родном языке – через соцсети. Одни открывают каналы с миллионами подписчиков, а другие – крохотные киоски, куда заходят, может быть, десятки близких друзей. Было бы самонадеянно пытаться охватить глазом это распластавшееся преимущественно по северному полушарию новое русскоязычное поле. Но было бы малодушием и не попытаться это сделать. Приближающийся конец 2024 года как раз был бы хорошим временем для такого обзора. Но не успел я подумать об этом, как противостояние кремлевского режима и героически сопротивляющейся Украины достигло некой новой речевой отметки. На публичное предложение Путина провести «дуэль» между российскими бомбовозами и украинской ПВО над Киевом президент Украины, потому что «интересно было бы увидеть, кто победит», Владимир Зеленский отозвался на эти слова в сети Х (бывший твиттер): "Люди гибнут, а ему "интересно"... Дολбοёб". Разумеется, сама по себе публичная матерная брань далеко не новость в дипломатическом общении последнего времени (чего стоит известное прозвище мининдела С. Лаврова). И сами украинцы, широко пользующиеся общерусским сквернословием, давно окрестили российского президента χуйλοм. Сам Путин процитировал применительно к Украине вторую часть советской матерной же частушки («Нравится – не нравится, терпи, моя красавица»). Почему же сказанное президентом Украины так важно именно теперь? Потому что сквозь корку все еще формально действующего дипломатического этикета окончательно выбилась наружу лава массового глубинного отношения украинцев к россиянам вообще. Дело не в том, что дολбοёб – Путин. Беда в том, что дολбοёбами Путин предложил считать самих себя всем своим подданным. Четыре с половиной часа внимавшая ему страна не проронила ни слова возражения на глумление своего вождя именно над ними. Ведь что сказал им их президент: «Когда у нас все спокойно, размеренно, стабильно, нам скучно, застой, хочется движухи. Как только начинается движуха: все свистит у виска - и секунды, и пули, к сожалению, и пули сейчас свистят, так нам страшно. Ужас-ужас. Ужас. Но не ужас-ужас-ужас, всё измеряется экономикой» - в очередной раз процитировал Путин старый советский анекдот, на этот раз – о публичном доме: в анекдоте эти слова произносит бандерша. Путин предложил европейским военным провести экспериментальную «дуэль» - «ударить ракетой по одному из объектов Киева, который был прикрыт современными комплексами противовоздушной обороны. Мы к такому эксперименту готовы». Если перевести все это на человеческий язык, то получится вот что: «Мы начали движуху, вступили в войну, захватить Украину не получается. Ну тогда мы накроем ее ракетами. Чтобы никому не досталась «моя красавица». И это – тот пренеприятный речевой фон, на котором разворачивается вся жизнь русского мира, привыкшего к данности войны, – и того, что находится внутри РФ, и того, что растекся по диаспоре. Характеристика, данная Зеленским Путину, содержит только одно слабое утешение: имя dolboeb избрал в свое время для аккаунта в «Живом Журнале» один из пионеров рунета Антон Носик (1966-2017). Но едва ли президент Украины хотел таким образом напомнить согражданам Путина, что те были когда-то и согражданами Носика. Поставив перед собой задачу обозначить вехи сегодняшнего русского мира, натыкаешься на эти пограничные медийные столбы и остолбеневаешь. Антон Носик ерничал и бросал интеллектуальный вызов почти бесцензурному миру конца 1990-х-начала нулевых, а сегодня главный поджигатель настоящей войны, рвущий все мыслимые социальные сети, получил эту характеристику публично, как первую награду, которую он делит теперь со всеми нами, говорящими с ним на одном языке. Перевести это слово на обычный язык довольно просто. Дολбοёб – это «человек, добивающийся самоутверждения изнасилованием в уверенности, что изнасилованные признают его первенство и полюбят его». Есть литературная пословица, выражающая ту же концепцию в семейном аспекте: «Стерпится – слюбится». Формула эта действительно работает в некоторых странах и популяциях. Когда в 2021 году президент США Джо Байден назвал Путина «киллером» и попытался потребовать от Кремля разъяснений, зачем РФ сосредоточила войска в аннексированном пятью годами ранее Крыму и вдоль восточной границы с Украиной, Путин посмеялся над грозным супостатом советской поговоркой «кто так обзывается, тот сам так называется». С начала большой войны Путин в ответ на обидные слова посылает российских летчиков бомбить украинские города. Носители русского языка помнят, что и Бориса Немцова убили после того, как тот оскорбил Путина, назвав президента РФ за вторжение в Крым и на Донбасс «ёδнyтым». Как перевести это слово на обычный язык? О, это вовсе не так легко, как думают сами носители языка. Ведь сексуальная компонента этого слова содержит тот же концепт изнасилования, что и в случае «дολбοёба», но включающий еще и другой оттенок значения. «ёδнyтый – это человек, подвергшийся безвозвратной экзекуции, в результате которой лишился рассудка». Далеко не все соотечественники поняли тогда Бориса Немцова. Свежие (после 24 февраля 2022 года) комментарии к видеоролику от апреля 2014 года свидетельствуют: понимание, пусть медленно и далеко не ко всем, но приходит. Беда в том, что понимание это все-таки запоздало и настигает оно далеко не всех. Одни сограждане продолжают сплачиваться вокруг своего свеженазначенного дολбοёба. Другие прячут носы в воротники от мороза в зимней Москве, обиженные на своих вчерашних друзей-релокантов за неуместные поучения. Третьи из европейского далека через прикормленных журналистов мужественно передают в Москву свои критические воздушные поцелуи, оставаясь в профессиональном диалоге с родиной. Четвертые дολбοёбы,