— Не только дипломат, но еще и посыльный от братца, — судя по тону, быть на побегушках у Дэна ему претило, но младший пересилил себя. — Старший просил передать для тебя оберег.

Сразу после этих слов Не-Дэн достал из кармана небольшой медальон на цепочке. Тот был явно старинный, и от него буквально разило магией.

Младший Стилл не стал передавать мне его из рук в руки, а, перешагнув через лужу разлитого на полу зелья Лори, просто положил кулон на стопку лекционных тетрадей, что высилась на прикроватной тумбе.

— Это Эвинос — родовой артефакт нашей семьи, передававшийся из поколения в поколение на протяжении сотен лет, от главы рода наследнику. Обычно Эвинос хранится в семейной сокровищнице. Его надевали, идя на войну, когда грозила смертельная опасность непреодолимой силы. Но всегда его надевали только Стиллы, — с толикой пафоса произнес гость. — И если судить по отчаянной просьбе брата отдать его некой Николь Роук… — Не-Дэн жестко усмехнулся, словно сделал для себя какие-то выводы, замолчал на миг, а затем выстрелил вопросом в упор: — Опасность, что рядом с тобой, настолько смертельна?

Я поежилась, припомнила волкодлака.

— Я не могу о ней судить. Лишь о своей везучести.

— Ее может и не хватить. Так что лучше носи Эвинос всегда с собой… — произнес Не-Дэн и уже собрался уходить.

— Зачем ты помогаешь? — моя фраза, словно стрела, вонзилась в широкую спину Стилла. — Ты ведь недолюбливаешь Дэна.

Я не заметила у младшего теплых братских чувств к Дэну. Потому этот вопрос царапал меня, не давая покоя. Я просто не могла его не задать.

— Может, потому, что мне надоела быть вторым? — не оборачиваясь, лишь чуть повернув голову, усмехнулся и ехидно бросил через плечо. — А братишка сам подставился. Я просто не мог не воспользоваться этим шансом.

И я враз все поняла и похолодела…

Если младший Стилл, который, к слову, даже не представился, — второй, то сам Дэн — первый… первенец… Наследник рода! И то, что он попросил брата отдать родовой артефакт, семейную реликвию мне, девице без роду и племени… Что-то подсказывало: такой поступок грозит не просто ссорой. Отречением.

— Я не возьму! — крикнула уже перешагнувшему одной ногой через порог Стиллу.

— Быстро соображаешь, — все же обернувшись в дверях, произнес с усмешкой гость и, глумясь, добавил: — Не возьмешь — так отдай.

С учетом того, что он не сделал ни шага обратно в палату, это явно была издевка. Я с больной ногой не могла встать. А вот уложить этого типа…

Я почувствовала, как тонкий браслет-артефакт, что глушил на время лечения мою собственную магию, позволяя восстанавливающим зельям и чарам делать свою работу, захрустел и начал крошиться. Металл трещал, словно необожженная глиняная корка. А все оттого, что моя магия, бесновавшаяся внутри, просто смела ограничивающие чары, как бурный поток — хлипкую плотину.

В моей руке вспыхнула магия. Сырая, но, как при встрече с тварью позавчера ночью, даже не облеченная в формулу заклятья, смертельно опасная и неумолимая.

— Мы не договорили. Можно сказать, даже не приступили как следует к разговору. Ведь беседу стоит начинать со знакомства.

Братец Дэна посмотрел на меня остро и бросил:

— Я уже оценил твою силу, не стоит демонстрировать ее повторно.

— Это не демонстрация, это предупреждение, Второе и последнее, — возразила я холодно и приказала: — Возьми. Артефакт. Обратно!

Вместо ответа этот гад выставил щит.

— Повеселимся? — усмехнулся он, бросая вызов.

— Сволочь. — Я понимала, что не могу позволить себе роскошь разнести магией палату: за такое могут и отчислить.

— Таких изысканных комплиментов мне еще не говорили, — усмехнулся Не-Дэн, показывая, что здесь и сейчас хозяин ситуации он, но никак не лежащая на кровати с перебинтованной ногой адептка. А затем неожиданно добавил: — Эшбрук.

И в ответ на мой недоуменный взгляд пояснил:

— Мое имя Эшбрук, язва. Кстати, отличное заклинание высшего порядка. Неплохо для наивной, глупой и жадной до денег провинциалочки, в которую моего братца угораздило втрескаться по уши… — судя по интонации, эпитеты, которыми Стилл-младший меня одарил, были явно чьей-то цитатой.

— Это твоя матушка меня так охарактеризовала? — не удержалась я от вопроса.

— Тебе не говорили, что быть такой умной и догадливой просто неприлично? — хмыкнул Стилл. — Хотя теперь я, кажется, начал понимать, почему старший решил рискнуть. — И, резко сменив тему, добавил: — Спокойной ночи, язвочка…

И ушел. Просто ушел, закрыв за собой дверь.

А мы остались в палате. Я и понимание того, что Дэн, пытаясь защитить меня, сам подставился. Причем добровольно и прекрасно осознавая последствия.

Я втянула магию в руку, уже догадываясь, что прорыв силы не пройдет для меня даром. И плевать. Не обращая внимания на боль в ноге, достала магофон и зарядила его. Что уж… теперь-то можно… А затем набрала Дэна. И когда услышала его родной до боли голос, хрипло выдохнувший: «Ники!» — спросила лишь:

— Зачем?

Пояснений не потребовалось. Он все понял:

— Эш сдержал обещание, — с облегчением произнес Дэн. И в этот момент мне захотелось его прибить. Да, страж заботился о моей безопасности, но подставляясь сам. — Надень артефакт и не снимай!

Я хотела было перебить речь одного слишком благородного стража. Даже воздуху в грудь для этого набрала, но кое-кто хорошо успел меня узнать, потому как опередил:

— Ники, не возражай! — слова прозвучали почти приказом. — Это мое решение. И я прекрасно понимаю последствия. Поверь, они не идут ни в какое сравнение… — Дэн осекся и замолчал, а потом, словно собравшись с духом, продолжил: — Я не хочу потерять тебя… Ликвидатор едва не убил тебя, и я не допущу, чтобы что-то подобное повторилось.

Я сглотнула, не зная, что на это ответить. За мной кто-то вел охоту. Целенаправленно. И Дэн защищал меня как мог. Даже не будучи рядом.

Спорить расхотелось. Совершенно. В горле стоял ком. И единственное слово получилось хриплым и каркающим:

— Спасибо.

Мы еще говорили с Дэном. Споря и тут же мирясь. А когда за полночь все же попрощались, я ощутила, как нестерпимо жжет лодыжку. А вот и последствия. Как говорится, любишь, ведьма, порчу наводить — люби и откат получать… Призвала силу — теперь расплачивайся.

До утра провела в полусне. Окончательно задремать не позволяла боль. Полностью проснуться — накопившаяся усталость. Так и балансировала между сном и явью. Определиться помог целитель, заглянувший с утренним обходом. После его осмотра я узнала для себя много новых и интерсных слов. И лишь малая их часть была врачебными терминами. В основном лекарь одаривал эпитетами меня.

Оказалось, вчерашний призыв сил выжег всю целебную