взвода, увидев Бобаджанова. Лейтенант послал в помощь Мирзо красноармейца Васюкова. Солдат оказался расторопным. Он четко выполнял все команды старшего сержанта.

Напоровшись на меткий огонь пулемета, фашисты отхлынули. Но вскоре пошли в новую атаку.

— Давай, сынок, — сказал Васюков — он был гораздо старше Мирзо. — Вся надежда на тебя…

И «максим» опять «заговорил». Поле боя огласило дробное «та-та-та-та-та»…

Рота в неполном составе отбила и эту атаку.

Почти весь август шли, не затихая, бои на Сандомирском плацдарме. Гвардии старший сержант Бобаджанов не раз показывал в них свои отвагу и мастерство, за что был награжден орденом Красного Знамени. Мирзо Бобаджанову и его товарищам по оружию — Алексею Матыгулину, Фарфуддину Аминову и Антону Гливницкому была посвящена листовка. О подвиге Мирзо в ней говорилось коротко, но ярко:

«Контуженный, потерявший слух и речь, гвардии старший сержант Мирзо Бобаджанов не покинул поле боя. Его глаза видели врага, его пальцы сжимали рукоятки «максима», и он продолжал косить немцев. Когда гитлеровцы подобрались совсем близко к окопу пулеметчиков и начался бой гранатами, Мирзо был ранен. Он наспех наложил повязку и продолжал бой. Герой-комсомолец уничтожил в одном бою до взвода гитлеровцев и две огневые точки».

Текст, помещенный на плакате, заканчивался призывом:

«Воин! Бей врага, как бьют его Фарфуддин Аминов, Алексей Матыгулин, Антон Гливницкий и Мирзо Бобаджанов!»

Отразив атаки гитлеровцев и прочно закрепившись на достигнутых рубежах, наши части стали готовиться к наступлению. Командование и политотдел дивизии развернули широкую разъяснительную работу среди личного состава. Мурадян (накануне ему присвоили звание подполковника) постоянно бывал в частях, помогая коммунистам полков и батальонов вести партийно-политическую работу среди гвардейцев, мобилизуя их на решение новых боевых задач.

24 октября начальник политотдела дивизии гвардии подполковник Пантелеев прибыл в 294-й гвардейский стрелковый полк для вручения партийных билетов отличившимся на плацдарме бойцам, принятым в члены партии. С Пантелеевым был и Мурадян. Партийные билеты вручались в штабе, расположенном в небольшом домике. Сюда и были вызваны с переднего края молодые коммунисты. Пришли восемь гвардейцев — в касках, с оружием, у каждого на выцветшей гимнастерке ордена, медали. Среди них был и Мирзо Бобаджанов. Мурадян подошел к Мирзо, обнял его, спросил, как он чувствует себя после контузии. Дотронувшись рукой до новенького ордена Красного Знамени, Мурадян сказал:

— Слушай, Мирзо, у тебя скоро места не хватит на груди для наград… Куда будешь вешать их?

Мирзо добродушно улыбался, ему было приятно от таких слов, а что сказать, как ответить — не знал. Выручил командир полка полковник Харитонов:

— Мы ему выделим специальную машину для перевозки орденов. Так что бей врагов по-прежнему, крепко и метко.

Комната, где проходило вручение партбилетов, была убрана, стол застлан красным материалом. Начальник политотдела поздравил воинов со знаменательным для них событием.

— Вы прошли испытание боем, вы не дрогнули под пулями, выстояли в огне, показав бесстрашие, презрение к смерти и преданность Советской Родине, — сказал он. — Теперь каждый из вас будет сражаться с партийным билетом у сердца. А звание коммуниста ко многому обязывает. Дорожите оказанной вам высокой честью, бейте врага по-гвардейски. Помните: ваше место — впереди.

Начальник политотдела взял со стола красную книжечку и громко назвал фамилию того, кому этот билет теперь принадлежал:

— Бобаджанов Мирзо!

Со скамейки встал плотный, коренастый смуглолицый старший сержант, твердо шагнул к столу.

— Поздравляю вас, товарищ Бобаджанов, с получением партийного билета! Берегите его, поступайте так, чтобы не было на нем ни единого пятнышка и чтоб ваша совесть была тоже чистой…

Что можно было сказать в эту минуту? Тысячу слов скажешь — и все равно будет мало. Одно слово скажи, Мирзо. Одно, но такое, чтоб как пуля: выпустил, и попала в цель.

И он сказал:

— Клянусь!..

Мурадян понимал состояние Мирзо: такое событие бывает раз в жизни. Оно очень взволновало воина.

Вслед за Бобаджановым получили партбилеты другие бойцы. С приподнятым настроением они вернулись в свои подразделения.

В те дни побывал Мурадян в батальоне Ольшевского и там встретился с Юрием Дроновым, который тоже недавно стал коммунистом. Они долго беседовали.

— Слышал, Мирзо орден Красного Знамени получил? — спросил подполковник.

— Слышал. И в газете читал, и листовку храню в полевой сумке — тоже о нем, о его подвигах на плацдарме.

— Так что доволен учеником?

— Еще бы! Превзошел мои ожидания. — Дронов сделал паузу и закончил с гордостью: — У него талант пулеметчика. Я это сразу понял. Вот в чем штука, товарищ гвардии подполковник.

Мурадян улыбнулся:

— Талант, говоришь? По-моему, хорошо сказано. Только ведь талант надо заметить и развить. Не каждый может, а ты смог. Честь и хвала тебе…

В Мурадяне заговорил комиссар, привыкший глубоко анализировать факты и события, давать им должную оценку. Еще до войны, в университетские годы, занимаясь на историческом факультете, он написал теоретическую работу о применении марксистско-ленинской диалектики в области познания общественных явлений. Реферат Виктора Мурадяна получил тогда блестящую оценку. Профессор, его научный руководитель, долго беседовал с ним.

— Вам, молодой человек, надо подумать о диссертации, — сказал профессор, — из вас получится ученый.

Увы, война сорвала научную работу студента Мурадяна, перечеркнула университетские планы. Но знания, полученные в те годы, пригодились теперь.

В логове врага

Наступление наших войск с Сандомирского плацдарма началось 12 января 1945 года. Мощная артиллерийская подготовка длилась 110 минут. Почти два часа содрогалась земля от тяжелых разрывов. Залпы тысяч орудий слились в громовой грохот…

Настало время «Ч». Наши танки и пехота, идя за огневым валом артиллерии, в первые же сутки прорвали главную полосу обороны врага и стали развивать наступление в глубину. На фронте часто ругали погоду. А в те дни она была на редкость плохая. Несмотря на январь, шли дожди — неприятные, холодные, выматывающие. Земля раскисла. Танки и особенно колесные машины буксовали, туман, низкая облачность не позволяли авиации совершать боевые вылеты. И все же наши войска неудержимо шли вперед.

Чтобы увеличить темпы наступления, дивизии первого эшелона выделяли сильные передовые отряды с танками, артиллерией и саперами. Они с ходу захватывали важные рубежи, переправы, мосты, крупные населенные пункты и плацдармы на водных преградах, в скоротечных боях уничтожали части прикрытия и преследовали противника. В составе передовых отрядов действовали пулеметчики Юрия Дронова и Мирзо Бобаджанова.

17 января соединения 5-й гвардейской армии во взаимодействии с 31-м танковым корпусом овладели крупным промышленным центром и сильным узлом сопротивления противника — городом Ченстохов, пересекли границу Германии и начали продвижение в глубь Силезии.

Можно было понять, что переживали советские воины, вступив в пределы Германии. Наконец-то! Теперь уж