Французы могут гордо настаивать на своем первенстве в выполнении мёртвой петли, «штопора» и «бочки». Англичане демонстрируют предельную хладнокровность и презрение к опасности, систематически исполняя эти фигуры пилотажа на сверхнизкой высоте. Но итальянский авиатор на Sua, на Macchi, на Savoia и на Caproni, которые созданы и сконструированы нами, – несравненный акробат, жонглёр пространства, клоун небесного полога, неугомонный, горячий, неповторимый1.

Мы, авиаторы-футуристы, любим срываться перпендикулярно ввысь и вертикально пикировать в пустоту, кружиться в опьянении виражей, приклеившись центробежной силой телом к креслу, отдаваться вихрю спиралей, которые постепенно заворачиваются улиткой, вколоченной в бездну, переворачиваться два, три, десять раз в нарастающей радости петель и зависать в вихревом кружении винтов; втягиваться при скольжении на хвост; убаюкиваться на долгих спусках при падении листом или оглушаться возбуждённой серией «бочек»; наконец раскачиваться и скатываться, перевёртываясь на невидимых трапециях атмосферы, чтобы образовать нашими аэропланами большое воздушное колесо. Мы, авиаторы-футуристы, способны сегодня создать новую художественную форму – выражение через полёт сложнейших состояний души.

Качанием и спуском наших аэропланов, самыми оригинальными фигурами и самыми неожиданными иероглифами, самыми весёлыми кувырками, исполняемыми в желанном ритме, мы свысока кричим о наших ощущениях и нашем лиризме летающих людей.

Художественная форма, которую мы создаём в полете, аналогична танцу, но бесконечно превосходит его грандиозностью фона, несравненным динамизмом и огромным разнообразием возможностей, которые даёт полет, исполнение фигур в трёх измерениях пространства.

Я сам в 1918 году исполнил множество выразительных полётов элементарного воздушного театра над полями Бусто-Арсицио2. Я удостоверился, как легко было зрителям следовать за всеми оттенками состояний души пилота, передаваемыми через его абсолютное единение с летательным аппаратом, который становится продолжением его тела: кости, сухожилия, мускулы и нервы продолжаются в лонжеронах и в металлических проводах. Кроме того, все заметили, что если управление автомобилем двумя разными шофёрами практически не отличается между собой, существует огромнейшее различие в манере полёта у двух разных авиаторов. Даже один и тот же пилот никогда не летает одинаково.

Таким образом, полёт – всегда есть точное выражение состояния души пилота.

Действительно, петля обозначает радость, бочка – нетерпение или раздражение, тогда как чередование правого и левого крыла демонстрирует беспечность, а долгий спуск при падении листом передаёт чувство ностальгии или усталости. Внезапные остановки с последующим более или менее продолжительным падением в штопор, скольжение на хвост, пикирование, капотирование – всё бесконечное разнообразие манёвров, соединённых между собой грамотной последовательностью, даёт зрителю непосредственное и ясное понимание всего, что требуется изобразить или декламировать с помощью аэроплана.

Кроме того, если такие представления или декламации осуществляются двумя и более летательными аппаратами, они могут развернуть целые диалоги и драматические действия. Кто присутствовал при воздушных сражениях, мог заметить разное поведение бойцов, предугадать их ощущения и определить значение скачков, закручивающих и раскручивающих движений атакованного, их кошачьей или открыто агрессивной, импульсивной или осторожной тактики. Это – всего лишь одна фаза поливыразительности аэроплана. Мы идём дальше, создавая удивительное воздушное искусство нового воздушного пилотажа, художественно соединяя элементы, которые прежде не имели художественной цели.

В наших диалогических полётах, в наших воздушных словах на свободе по типу летательного аппарата, звуку мотора и траектории полёта можно будет угадать даже пол персонажей. Например, Sva со стационарным двигателем в 200 лошадиных сил, который набирает высоту непрерывными величественными скачками, – очевидно, мужской аппарат, тогда как Hanriot с вращающимся двигателем в 110 лошадиных сил, который летит с равномерным покачиванием справа налево, обладает всеми признаками женственности3. Звук двигателя может быть отрегулирован на полную мощность или уменьшен, точно и неукоснительно настроен, модулирован по шкале высоких и низких, представляя, таким образом, дополнительное эффективнейшее средство музыкального и шумового выражения.

В сотрудничестве с другом Руссоло, гениальным изобретателем футуристских шумомодуляторов, мы реализовали специальный тип капота, чтобы увеличить резонанс двигателя, и тип выхлопа, который регулирует звучание двигателя, не изменяя его производительности.

Каждый аэроплан будет разрисован и подписан художниками-футуристами. Художники-футуристы Балла, Руссоло, Фуни, Деперо, Дюдревиль, Бальдессари, Розаи, Феррацци, Арнальдо Джинна, Примо Конти, Марио Сирони и др. уже нашли фантастические украшения для аэропланов4. Из специальных отсеков будет производиться выразительный запуск цветных и источающих аромат порошков, конфетти, ракет, парашютов, кукол, пёстрых воздушных шаров и т. д.

К нам присоединяется знаменитый футурист, пилот Джакомо Макки из эскадрильи Сан-Марко, великий акробат Де Бриганти, изумительный виртуоз полёта на спине Марио д’Урсо, пилот-конструктор Бергонци и пилот Гвидо Келлер.

Как только будет восстановлена свобода воздушного пространства, мы, авиаторы-футуристы, реализуем в небе Милана дневные и ночные представления воздушного театра, с полётами-диалогами, пантомимами, танцами и великими воздушными поэмами слов на свободе, сочинёнными поэтами-футуристами Маринетти, Буцци, Корра, Сеттимелли, Фольгореи др. Над многочисленными лежащими на земле зрителями будут танцевать расписанные аэропланы: днём – в небе, окрашенном распространяемым ими цветным дымом, а ночью – они сложат подвижные созвездия и фантастические танцы, окружённые светом электрических прожекторов.

1) Футуристский воздушный театр, обладающий по своей природе, помимо художественной гениальности, героизмом, станет великолепной народной школой мужества.

2) Воздушный театр действительно будет народным театром, поскольку (кроме платных трибун, предназначенных для желающих вблизи рассмотреть авиаторов и футуристские раскраски аэропланов) он будет доступен бесплатно миллионам зрителей. Таким образом, у самых бедных, наконец, будет свой театр.

3) Воздушный театр с размахом его спектаклей, скоплением толпы и соревнованием его летающих актёров, среди которых выделятся Дзаккони, Дузе, Карузо и Таманьо воздуха, стимулирует также коммерческую и промышленную авиацию6.

4) Воздушный театр станет, таким образом, настоящим театром, достойным великой футуристской нации, за которую мы боремся – абсолютно свободной, мужественной, энергичной и деятельной.

Ф. Адзари

11 апреля 1919

74. Против брака

Семья, как она организована сегодня, без развода – учреждение абсурдное, вредное и доисторическое. Почти всегда тюрьма. Часто – бедуинская палатка с отвратительной мешаниной стариков-инвалидов, женщин, детей, свиней, ослов, верблюдов, куриц и навоза.

Семейная столовая – это клоака желчи, дурного настроения, предрассудков и сплетней дважды в день.

Гротескное стеснение душ и нервов, в котором постоянная тоска и пустая раздражительность систематически разъедают любой личный подъём, любую инициативу молодых, любое практическое и действенное решение.

Самые энергичные и яркие характеры чахнут в этом прилежном натирании локтей.

Случаются заражения и порой настоящие эпидемии кретинизмов, принимающих гигантские размеры, катастрофических маний, нервных тиков, которые оборачиваются либо механицизмом немецкого войска, либо лохмотьями эмигрантов в трюме.

Женские капризы и мотовство детей рикошетом отскакивают от апоплексического упрямства скупых отцов.

Рядом с агонией, которая тянется десять лет, выцветают все весенние лица. Одна жертва, две жертвы, три мученика, палач, одна абсолютно сумасшедшая и тиран, который теряет власть.

Все страдают,