Тот день он почти весь проспал, идти никуда не хотелось, еще утром он рассмотрел вязаную тесемку, что бросила ему Хельга. Сразу стало понятно желание Криса затащить его в дальний лес на охоту. Но он сам виноват, кто его тянул за язык рассказывать другу, что он хочет сделать Хельги подарок и есть вероятность, что она останется на ночь у него. Оказывается, Крис подсуетился раньше и подарил ей тесемку, ее вплетают в волосы, чтобы все знали – эта самка или самец заняты. Вообще такие вещи надо делать своими руками, самому вязать, самому вплетать в волосы, чтобы вещь пропиталась твоим запахом и служила сигналом для конкурентов. Крис же тесемку не плел, это за него сделала мать, это конечно не оскорбление, но волчица от самца такой бы подарок не приняла. Правда у Хельги нет такого нюха, ее легко обмануть, надо будет рассказать ей все потом. Рон сам тоже приготовил подарок. Он еще по пути в селение заметил интерес Хельги к меху кролика. Его это удивило, ведь летом он довольно невзрачный, а еще навело на мысль о подарке.

Весь следующий день он был занят, поэтому придя домой и, обнаружив в нем пустоту, сначала даже не поверил. К хорошему привыкаешь быстро, вот и он за несколько дней привык, что дома его ждет желанная женщина, вкусный ужин, чистота и уют. А тут тишина, пустота, как все последние годы до появления Хельги. Он не стал ничего себе готовить, завалился в постель, обнял подушку, все еще пахнущую девушкой и постарался уснуть, чтобы хоть как-то заглушить тоску.

На следующий день он все-таки не выдержал и решил проверить, все ли у Хельги в порядке. Вдруг она заболела, ведь сидела на утренней прохладе легко одетая. Девушки в доме не оказалось, пришлось воспользоваться нюхом, который привел его к дому для щенков. Сквозь забор он наблюдал, как Хельга возится с мелкими детьми, как они пищат и виснут на ней. Он стоял и улыбался, глядя, как они играют, балуются, смеются. Хельга не делила детей, она обнимала всех, гладила и взъерошенного волчонка, и скромную девчушку с косичками, каждый получал свою порцию ласки. Рону захотелось перелезть через забор и присоединиться к этой шумной компании, а больше всего хотелось уткнуться носом в грудь Хельги и млеть, от ее ласк. Но видимо Хельге это было ненужно, она и не вспоминала о нем. Рон собрался уходить, раз он не нужен девушке, то навязываться не будет, но тут она подняла взгляд и с какой-то тоской взглянула на небо. Сердце забилось быстрее, Хельга тоже скучает, может они еще смогут понять друг друга?! Рон решил зайти к ней после обеда, ему просто совесть не позволила забрать Хельгу у детей.

* * *

Я брела по лесу, настроение было хуже некуда. Обида все еще жгла сердце, но в то же время я понимала, что была не права. Рон мне никто и кричать на него я не должна была, надо было гордо уйти, а не уподобляться истеричке. Той ночью решила, что как только он придет извиняться, я тоже попрошу прощения, но буду при этом холодна и недоступна, чтобы он понял, я за ним бегать не собираюсь. Он не пришел, ни в тот день, ни на следующий, ни сегодня. Значит, я была права, ему от меня нужно было только одно. Наверно рассудив на досуге, что с такой истеричкой, как я много хлопот, он благополучно обо мне забыл. А я дура уже успела привязаться.

Сегодня девчонки, глядя на мою депрессию, потащили меня к детям. Глупые, они были уверены, что с мелкими сорванцами никто не сможет скучать, я и не скучала. Но обнимая чужих детей, моя тоска стала еще сильнее, потому что это напомнило мне о том, что своих у меня нет и возможно, уже не будет. Под предлогом дел, я ушла, но не домой. Там я не могла уединиться. Я дошла до реки, но и там были люди, видимо всю казарму выгнали купаться, молодые парни плескались, игрались в воде, как недавно дети на лужайке. Всем было хорошо и весело, так что не буду портить своим видом им настроение. Сначала брела вдоль реки, но около нее были большие кусты, которые приходилось обходить. Потом углубилась немного в лес, раз уж гуляю, то может, найду знакомые растения. Вспомнилось, что здесь нет лекарств, а мой отравленный химией организм таким здоровьем, как у оборотней не отличается. На первый взгляд природа сильно не отличалась, правда деревья были не такие, как у нас, но много ли я их знаю в нашем мире? Дуб, береза, орешник, хвойные, ну еще липу смогу определить, когда она цветет. Ну может быть каштан отличу, давно ездили с родителями на Черное море и там их было много. А сколько других деревьев есть в нашем мире, тот же кипарис, никогда не видела, но на картинках дерево было высоким и большим. Я пригляделась внимательнее к окружающему меня лесу, высокий, листва мелкая, стволы прямые и толстые, не знаю, но пусть будут кипарисами. Интересно, а грибы у них есть? Наверно еще для них рано, грибы ближе к осени появляются, но это у нас, а как у них? Я старалась думать о чем угодно, только не о Роне. Впереди замаячил просвет, надеюсь, там полянка и можно будет поискать знакомые травы. Оборотни, конечно, пьют отвары трав, но на вкус они мне не очень нравятся, горчат, а сахара здесь нет, мед же удовольствие редкое. Сами оборотни пчел не разводят, насекомым не нравится их запах, они покупают его на ежегодной ярмарке у дивов. С последней ярмарки прошел почти год и запасов меда не осталось, если только у таких экономных, как Селена. Вообще-то оборотни были сладкоежки, что меня очень удивило, а заодно подсказало еще одну идею, чем можно занимать в этом мире. Пчел я не боюсь, оборотнем не явлюсь, так почему бы не заняться пасекой? Тем более я тоже очень люблю сладкое и очень по нему скучаю.

До полянки оставалось пара шагов, как я услышала за спиной треск веток, оглянулась, запоздало вспомнив, что не в парке, и дикие звери здесь столь же естественны, как у нас голуби. На меня летел крупный черный зверь, сердце ухнуло в пятки, ноги подкосились, я не сразу поняла, что это Рон. А когда он в прыжке обернулся человеком, просто обессилено повисла на его руках. Мимолетный страх забрал последние силы, раньше я думала, что всегда успею залезть на дерево, если нападет зверь, но сегодня поняла, что нет. Может, кого-то страх подстегивает и заставляет делать грандиозные вещи, а у меня отнимает ноги, будь это не Рон, меня бы уже съели.

– Ты куда собралась?! На корм зверям?! – рычал на меня Рон, прижимая к себе. Его сердце бешено стучало, грудь вздымалась от тяжелого дыхания, но мне было не страшно с ним. Рон был горячим, я чувствовала это щекой и всем телом, через платье. Странно, но его обнаженное тело с каждым разом смущало меня все больше. Наверно оттого, что хотелось погладить, дотронуться, обнять. Нет, надо брать себе в руки, вспомнить, что он меня обидел, что не приходил, но как я себя не уговаривала, ничего не получалось.

– Я просто гуляла, – нашла в себе силы на ответ, а вот отлипнуть от мужчины не смогла, да он и не позволил, даже не заметив моих вялых попыток.

– Она пошла гулять!! А догадаться, что в лесу водятся хищники, не могла?! – Рон был возмущен, это чувствовалось по голосу, но в то же время в нем же прослеживался страх за меня.

– А разве вы всех крупных хищников не разогнали? – не вовремя вспомнились уроки из школы, когда говорили, что волчьи стаи вытесняют всех крупных хищников. Ну может кроме медведей и тигров.

– Тебе бы и мелкого хватило, – рыкнул Рон. – Да тебя при желании даже кролик загрызет. Вот где у тебя нож? Или хотя бы палка?