Вот и всё. Скоро вереница умненьких Поттеров забегает по Хогвартсу, а он так и останется забавным другом героя.

Они ушли.

Просто собрали вещи и слиняли. Гермиона подошла к нему и, прошептав слова извинения, поцеловала в самую макушку, а он сдержался и ничего не сказал, а после рычал в подушку и заливал её слезами.

К следующему утру Рон успокоился и даже смог выйти из Больничного крыла, проигнорировав вопрос медсестры о Гарри и Гермионе. Об этих предателях.

Но Джинни он рассказал всё. И про секс, и про то, что они ушли. Он с болью смотрел, как тускнеет сияние в её глазах, дрожат губы, а слёзы друг за другом стекают по бледным щекам.

Рон прижимал сестру к себе, стараясь впитать в себя её горе и обиду, потому что своё он уже выплакал.

Была девушка. Был друг. Осталась только семья.

Впереди замелькали вспышки колдокамер, и целая толпа репортёров неслась к нему с расспросами. Он спрятал сестру за спиной и мужественно принял на себя бремя национального героя.

Тем временем Гарри с Гермионой шли по берегу моря и держались за руки. Наверное, им много всего нужно было обсудить, но после долгого разговора с родителями Гермионы, которым несколько часов назад они восстановили память, говорить не хотелось.

Зато хотелось целоваться. Зато хотелось любить друг друга, чем они и занялись, скрывая себя защитными чарами.

— Мы должны вернуться в Британию и всё объяснить, — шептала она, поцелуями спускаясь по его груди всё ниже и ниже.

— Мы больше никому ничего не должны, — твёрдо ответил Гарри и задохнулся, когда она мягко накрыла губами его член.

Закатное солнце Аделаиды покрывало золотом два лоснящихся от пота молодых тела, предающихся страсти у самого моря, словно давая новые краски их жизни и любви.

— Мы, кажется, пришли, — сказал Гарри, останавливаясь.

Гермиона увидела крошечную лачугу — на другой стороне реки Инглетов в графстве Ланкашир. "Лачуга" — была слишком мягко сказано. Это небольшое жилье, казалось, было сделано из грубого камня, покрыто черной грязью, а крыша накрыта рубероидом. Таинственный лес с огромными деревьями боролся с вторжением человека: со всех сторон лачуга заросла мхом, а крыша была увита засушенной лозой. Грязь и растительность хорошо скрывали дом: виднелось лишь одно крошечное окно и кособокая труба сверху: единственные детали, по которым можно было определить это место, как жилище человека… или кого-то ещё.

— Здравствуйте! — крикнул Гарри и неловко махнул рукой.

Спустя, казалось, целую минуту грубая дверь открылась и в проеме возникла седая косматая голова. Несколько мгновений мужчина рассматривал их с подозрением, пока его взгляд не впился в Гермиону. Её присутствие, казалось, успокоило его, потому что он показался из двери с дробовиком, зажатым в огромных руках.

Гарри с Гермионой переглянулись и сжали в карманах волшебные палочки. Им было необходимо поговорить с этим волшебником, похожим на медведя, о котором они услышали мельком в Лютном переулке. Но они опасались выстрела дробовика и не были уверены, что успеют защититься.

Гермиона кивнула, в голове перебирая нужные заклятия и Гарри сделал несколько шагов к обрыву.

— Палочки не доставать! — крикнул волшебник. — Сейчас мост брошу.

— Гарри, ты уверен, что это необходимо? — прошептала Гермиона. — Мы можем…

— Это единственная зацепка. Он был владельцем Бузинной палочки, — Гарри увидел скептический взгляд, и раздраженно вздохнул. — Мы же договорились. Сейчас это необходимо.

Гермиона лишь пожала плечами, как бы давая Гарри карт-бланш. В конце концов, только на него она и могла положиться. И это порой смущало её, потому что лидерские качества, которые он демонстрировал, заставляли её сердце сладко сжиматься. Она понимала, что эти чувства далеки от дружеских.

Гарри повернулся к лачуге и крикнул:

— Меня зовут Гарри. А вы — Виссарион Ларгентон.

— Даже выговорить смог? Ну и что?

— Если не возражаете — у нас есть несколько вопросов о Старшей палочке.

— А что с ней?

Гарри сделал паузу, подбирая слова.

— Мы ищем её. Она пропала.

Ларгентон переместил жевательный табак под другую щеку и задумался.

Я вряд ли смогу помочь тебе, но задать пару вопросов вы можете. Палочки держите при себе, — не выпуская из рук дробовик, он бросил через глубокую речушку длинную темную доску.

Гермиона взглянула на нее и задумалась, что именно такой и стала ее жизнь. Опасной и порой грубой. Постоянные погони и поиск укрытия сильно выматывали. И только Гарри был маяком в этом океане опасности и страха. Он вел ее за руку, а она помогала ему находить ответы. Одни во всем мире.

Гермиона не удивилась, когда Рон оставил их, ведь он слишком привык к комфорту. Все её чувства теперь сосредоточились на этом мрачном мужчине рядом с собой, в котором она когда-то видела лишь мальчишку.

Гарри протянул руку, за которую Гермиона сразу ухватилась, посмотрев в зеленые глаза. Его взгляд в последние недели очень ясно говорил, чего он ждет от нее, но она все еще сохраняла дистанцию.

— Эй, вы, там, — крикнул Ларгентон, привлекая к себе внимание. — Идите сюда.

Гермиона посмотрела на доску, на бурлящий водоворот реки внизу и глубоко вдохнула.

— Я готова, — сказала она Гарри.

Он прижал ее руку к своей талии.

— Держись за меня для равновесия, — посмотрел он ей в глаза.

— Не нужно. Если я упаду, то не хочу утянуть тебя за собой.

— Как будто я не прыгну за тобой в любом случае, — он схватил её запястье еще раз и поместил на свой пояс. — Держись.

— Чего вы там застряли? Идёте? — раздраженно крикнул Ларгентон.

— Да, — Поттер спокойно встал на доску, и Гермиона последовала за ним. Двенадцать дюймов были достаточной неплохой шириной. Ребенком она ходила и по более узким доскам, когда пряталась от детей, дразнящих её в школе. Но теперь она была взрослой и знала, что значит безрассудство, и никогда не стала бы рисковать, переходя ревущую реку добровольно. Она помнила лишь одно: нужно идти уверенно и не смотреть вниз. Она не цеплялась за Гарри, просто аккуратно сжимала его ремень, и это действительно помогало ей удержать равновесие. В мгновение ока они перешли по доске и оказались на твердой земле.

Ни Поттер, ни Ларгентон не предложили обменяться рукопожатием, поэтому Гермиона собравшись с духом, вспоминая правила этикета из очередной книги, протянула свою руку:

— Я Гермиона Грейнджер. Спасибо за то, что вы согласились поговорить с нами.

Отшельник следил за её рукой, как будто та, словно змея, могла его укусить. Но все же осторожно сжал свою большую лапу вокруг ее пальцев и слегка потряс.