— Выпьешь чего-нибудь? Безалкогольного? — натянуто улыбаясь, добавил он.

— Спасибо. — Клео пыталась собраться с мыслями. — Я… бы выпила кока-колы. Если, конечно, можно.

— Кока-колы?

Доминик покачал головой и направился к бару. Он достал из холодильника банку колы. По крайней мере, она не напьется и не совершит необдуманных поступков, мысли о которых никак не идут у него из головы…

Все равно присутствие Клео в доме доставляло невыносимые муки. Она выглядела такой сексуальной в обтягивающей майке и шортах. Перед глазами снова и снова возникало ее обнаженное тело. Он помнил нежность оливковой кожи и невероятно соблазнительный рот.

Его охватило чувство неудовлетворенности. Он вылил содержимое банки в стакан и взял соломинку. После того как Клео выпьет колу, он отвезет ее в «Магнолию». В окружении других людей они будут в безопасности.

Вручая Клео стакан, он нечаянно дотронулся до нее пальцами, и тут же все его добрые намерения испарились. От этого прикосновения его тело бросило в жар.

Он понимал, что нужно отойти на безопасное расстояние, но не мог пошевелиться. Наблюдая, как она посасывает колу через соломинку, он представил, где ему хотелось бы ощутить эти неопытные губы.

То, что он произнес дальше, шокировало не только Клео, но и его самого.

— Давай займемся любовью.

Клео не могла поверить своим ушам. У нее перехватило дыхание, и она еле выдавила из себя:

— Что… что ты сказал?

— Думаю, ты прекрасно услышала, — прохрипел Доминик, ставя свой и ее стаканы на столик. — Я сказал: «Давай займемся любовью». Я хочу тебя.

Клео выглядела растерянной. Это невозможно. Только не после того, что случилось. Он ведь понимает ее чувства по отношению к связи Роберта Монтои и Селесты, ее матери. Как он может предлагать ей такое, зная, чем закончилась старая история?

И не важно, что от слов Доминика ее кровь забурлила, точно раскаленная лава. Несколько минут назад она думала о том же.

Клео устыдилась своих мыслей, тем более что он недавно поругался с Сарой, которую стоило пожалеть. Сейчас Клео должна была презирать Доминика, пытавшегося воспользоваться ею ради удовлетворения грязной похоти.

— В чем дело? Сара отказала тебе?

В зеленых глазах Доминика сверкнули льдинки.

— Женщина не может отказать в том, чего нет, — резко ответил он. — Если уж на то пошло, это Сара осталась не у дел, а не я.

— Но… почему? — смутилась Клео. — Я думала, ты хочешь ее.

— Я тоже так думал, — спокойно произнес Доминик. — Но, к сожалению, все оказалось не так. — Его взгляд смягчился. — Я хочу тебя.

— Но ты ведь не это имеешь в виду, — задрожала она.

— Ох, прекрати. — Теперь в его голосе звучало нетерпение. — Ты не можешь отрицать связи между нами. Ты почувствовала ее тогда, на пляже, а потом на яхте. Вот почему ты убежала.

— Я не убегала.

— Твой дед считает по-другому.

— Джейкоб спал, и мне не хотелось его беспокоить.

— Конечно, конечно, — с иронией ответил Доминик. — И ты, наверное, не слышала, когда я попросил тебя подождать меня.

— Слышала.

— И?..

— Я… устала.

— Это я тебя утомил?

Клео молчала. Покачав головой, она отвернулась.

Она бы никогда не устала от него. Клео с мукой осознала, что Доминик медленно, но верно лишил ее силы противостоять ему.

— Если я правильно понял, ты сказала «нет»? — мягко спросил он.

Клео ощутила его горячее дыхание и поняла, что он приблизился.

— Думай, как хочешь. — Она почувствовала, как ее обволакивает жар, исходящий от его тела. — Доминик, этого не случится.

— Ты думаешь?

Ее нежные плечи были такими притягательными, что он не удержался и, склонив голову, провел языком по обнаженной коже.

— Н-нет, — неуверенно пробормотала она, — пожалуйста, не делай этого.

— Почему? — Доминик медленно стянул бретельку с ее плеча и весь напрягся, обнаружив, что под майкой больше ничего нет. — Разве тебе не нравятся мои прикосновения?

«Очень», — лихорадочно подумала Клео, все еще борясь с искушением уступить и прильнуть к Доминику.

— Давай же, — настаивал он. Его рука соскользнула с ее плеча к мягкой груди. — Ты ведь хочешь меня. Почему не признаешься в этом? Ты знаешь, как я хочу тебя.

— Я… я не могу…

— Нет, можешь. — Он взял ее за талию и крепко прижал к себе. — А теперь скажи, что ты не чувствуешь то же самое.

— Нет.

— Естественно, не в точности то же самое, — нетерпеливо прошептал он. — Но если я просуну руку под твои шорты…

— Не смей!

На какой-то момент сознание вернулось к Клео, но, когда она попыталась вырваться, Доминик лишь крепче сжал ее в объятиях.

— Тише, — прошептал он и стянул вторую бретельку ее майки. Она попыталась сопротивляться, но его руки были слишком настойчивыми. Затем он коснулся ее груди. — Не играй со мной, Клео. Ты мне нужна.

Я не нужна тебе, — яростно запротестовала Клео. — Тебе нужен просто секс. Называй вещи своими именами. Кажется, тебе это очень нравится.

— Ладно. Я хочу заняться с тобой сексом. Только, пожалуйста, не говори, что у тебя никого не было.

Клео задрожала:

— Я и не говорю. — Хотя вряд ли те несколько раз, когда она разрешила мужчине побывать в своей постели, были запоминающимися.

— И?..

— Что и?..

— Почему же нам не сделать это и не освободиться от соблазна? Я хочу этого. И ты хочешь.

— Это не то, чего я…

Доминик не дал ей закончить. С мучительным стоном он повернул ее к себе и впился в нее поцелуем.

Сопротивляться было бесполезно. Его жаркие губы лишили Клео способности мыслить, а алчущий и горячий язык проник к ней в рот.

Доминик боролся с искушением повалить ее на ковер, стянуть с нее шорты и…

Но в этом случае он потерял бы остатки контроля над собой. Поэтому он схватил ее на руки и вышел из гостиной. Никогда еще коридор, ведущий к спальне, не казался таким бесконечно длинным.

Сквозь легкие шторы в комнату проникала темнота. В центре стояла огромная кровать, застеленная толстым покрывалом цвета шоколада. Захлопнув за собой дверь, Доминик подошел к кровати и уложил на нее Клео.

Девушка ощутила спиной прохладу шелковой ткани. Когда Доминик выпрямился, она смогла оценить красоту убранства его спальни: светлая деревянная мебель, огромные окна, мягкий ковер на полу, на кровати куча пуховых подушек.