— Он не приходил!

Оу… Ну кто ж знал.

— Э-э… Мне показалось, я вчера слышала шаги в коридоре. Думала, это светлейший. Наверное, кто-то из слуг проходил мимо.

Вивьен покачала головой и стерла с щек скудное доказательство своей великой скорби. Накрасить глаза она еще не успела, потому обошлось без эффекта панды.

— Я вообще к тебе по делу пришла… — ее тон стал немного заискивающим.

Так… утро у меня получается слишком насыщенным на события.

— Что-то случилось?

— Я хотела попросить тебя поучаствовать в ритуале, — Вивьен прикусила губу, глядя на меня исподлобья. — Помнишь, вчера Аделин говорила?

— Я-то тут при чем? — ответ получился чуть грубее, чем хотелось.

Договор договором, но всякие ритуалы точно не входили в мои планы.

— Понимаешь… Со мной, конечно, приехали несколько служанок. Я и спросила их. Но нужны ведь невинные девушки! Так эти… — пустынница презрительно фыркнула. — Из пяти невинными оказались только двое!

Я мысленно усмехнулась. Тут два варианта: либо они гораздо проще относятся к сексу, чем их госпожа, либо попросту врут.

— И?

— Ты же не была с мужчиной, да?

Как сказать… Наверное, нет. Судя по тому, как Годман Хингрэд трясся над своей дочерью. Вряд ли он вообще допускал лишние ее контакты с неугодными кавалерами.

— А ты сомневаешься? — переспросила я угрожающе.

Ну, вдруг она знает о моей жизни «до» больше, чем я сама.

— Прости, но… Раз ты сбежала из дома, жила одна… Я подумала, что могло быть всякое.

Пришлось состроить оскорбленный вид — и пустынница тут же позабыла обо всех своих претензиях. Схватила меня за руку и пылко ее сжала.

— Пожалуйста!

— Что вообще там нужно делать?

Между прочим, хотелось бы знать точно — чтобы избежать больших неожиданностей. Аделин у меня ни капли доверия не вызывает.

— Думаю… — с сомнением проговорила Вивьен, — зрящая нам расскажет. У каждой провидицы свои ритуалы. Ну так что?

Она с мольбой заглянула мне в глаза.

— Ты помнишь, мы договаривались об оплате? — я понизила голос. Пустынница кивнула. — Так вот, думаю, сумму нам придется пересмотреть в большую сторону.

А вообще мне стоит взять аванс. Уж слишком много подводных камней намечается в жизни бок о бок с Эдмером Ларраном и его женским мини-серпентарием.

Скоро Вивьен, крайне взволнованная мыслями о грядущем ритуале, все же оставила меня одну. Завтрак я попросила принести мне в комнату: ни с кем встречаться не хотелось. Тем более с Эдмером, который привносил в мои мысли необъяснимое смятение.

Талант у него такой, что ли — портить жизнь женщинам вокруг себя?

Посидеть в одиночестве — совсем как раньше, — оказалось приятно. За окном — потрясающий вид на очистившуюся от тумана лесистую долину. В комнату короткими легкими вихрями врывается потеплевший ветер, донося запахи листвы и каких-то цветов.

Красота!

Но как бы ни было хорошо сейчас, а пора приступать к решению насущных проблем. И раз я пока вынужденно заперта здесь — значит, время можно потратить с пользой для себя. Наверняка Хэйвен — это не только обитель для многих поколений изардов. Но и большой кладезь знаний о них и обо всем, что вообще составляет жизнь и традиции людей-драконов.

Мне бы выяснить хоть что-то о порталах, о том, где их можно раздобыть или как изменить уже существующий. А еще — попытаться разузнать о «запрещенных ритуалах», которые могли бы привести к переселению душ.

Задачка непростая, но при определенной доле осторожности и удачливости — выполнимая.

Правда, с удачливостью у меня в последнее время как-то не заладилось…

И едва я пришла к этому, без сомнения, логичному выводу, как громкий шорох крыльев за окном заставил меня вздрогнуть. Ну вот, снова началось! Что там опять происходит? Неужели вернулся мой утренний гость?

Я встала было, чтобы закрыть створки — ив комнату стремглав впорхнул изумрудный ящер.

Нет, впорхнул, не то слово — скорее ввалился. Я отшатнулась, сделала несколько шагов назад и благополучно налетела на подлокотник дивана. Громко ахнув, перевалилась через него спиной вперед.

Зеленый дракон уселся на спинку и радостно заклекотал, наблюдая за тем, как я пытаюсь выбраться из вороха собственной юбки.

Смагарл, мать его драконья!

— Откуда ты тут взялся? — возмущенно выдала я, усевшись, наконец, по-человечески. — А ну, кыш! Кыш, кыш!

Я помахала на него рукой, но ящер даже с места не сдвинулся. Он медленно раскрыл пасть, показав идеально ровные ряды остреньких зубов, а затем то ли чихнул, то ли хохотнул, выпуская в воздух дымное колечко.

— Прекрасный фокус, — проворчала я. — Ты что, шпионить за мной будешь?

Ну да, как будто он мог мне ответить. Придется немного успокоиться и сосредоточиться, чтобы распознать его настроение. Пока же я была настолько раздражена и озадачена, что ничего понять не могла.

Да и времени на это мне не дали.

Раздался деликатный, но довольно громкий стук в дверь. Мы с драконом одновременно повернули головы в ту сторону, и через миг снаружи донеслось:

— Мейре Хингрэд? Это Селвин. Можно войти?

И принесло же его сюда именно сейчас! Когда я совершенно не настроена на новые встречи.

— О, Селвин, одну минуту! — пропела я так ласково, как могла, а затем шикнула Смагарлу: — Пшел вон!

Тот нахально уставился на меня, но даже кончиком хвоста не шевельнул. Потому я сгребла его в охапку и просто вышвырнула в окно.

Дракон обиженно «мяукнул» и в тот же миг взлетел. Однако намек понял и рваться обратно не стал. Кажется. Потому я наконец впустила заждавшегося меня Селвина с полнейшим ощущением, будто прятала любовника от ревнивого мужа.

Камергер улыбнулся, проходя внутрь и внимательно озираясь. Наверное, услышал мою возню.

— Прошу прощения, мейре… Но светлейший велел забрать у вас его камзол.

Он замолчал, вопросительно глядя мне за спину. Я повернулась тоже: Смагарл сидел в оконном проеме и таращился на нас во все глаза. Тьфу ты! Провалит мне всю конспирацию!

— Честно говоря… — начала было я оправдания.

— А они вас любят, вы не находите? — сгладил неловкость камергер. — Кстати, если вам интересно, что за дракон разбудил вас утром…

— Очень интересно! — поддакнула я, лишь бы отвлечь его внимание от изумрудного ящера.

— Это был мейт Айкен Болдер. Кузен лорда. Вас еще не представляли ему — но это скоро случится. Он передавал вам свои глубочайшие извинения.