– Иечка, не спишь? Я внизу!

– Бегу!

Через несколько минут она выбежала из подъезда. В джинсах, в резиновых сапогах. Он вышел ей навстречу.

– Ого, какая корзина! Давай, поставлю в багажник. А это что за сумка?

– Ну, тут все для пикника.

– О, какая предусмотрительность!

– А давайте эту сумку лучше поставим на заднее сиденье, в багажнике может пропахнуть чем-нибудь…

– Правильная мысль. Ну вот, садись, Иечка!

Она села. Он захлопнул дверцу. И мгновение помедлил. Кажется, я схожу с ума. Но о чем с ней говорить? Ну, для начала о грибах…

Он сел за руль.

– Пристегнись, Ия!

– Да-да. А куда мы поедем?

– За сто километров от кольцевой, я знаю там грибные места. Доверься мне, Иечка.

– А вы знаете грибы?

– Ну, в общем, да. А ты?

– Я тоже.

– Значит, нам не грозит опасность съесть бледную поганку? – засмеялся он.

– Ну, если вы не совсем вскружите мне голову, то я ручаюсь…

Он посмотрел на нее с удивлением. Да она кокетничает! И как-то даже изящно у нее это получилось.

– А вы мне уже вскружили голову.

– Владислав Александрович, но вы мне только что говорили «ты»…

– В самом деле. Я забыл… Но не получается сейчас почему-то…

– А можно я задам вопрос?

– Ради бога!

– Владислав Александрович, а почему вы вдруг решили пригласить меня? И почему за грибами?

К этому вопросу он был готов.

– Тут все просто. Кто-то сказал, что пошли грибы. Я стараюсь каждый год хоть разок, но вырваться за грибами. И я подумал: кого бы мне хотелось позвать, одному как-то скучно, перебрал многих и вдруг вспомнил о вас, о тебе. И позвонил наудачу. Ты согласилась.

– Понятно, – не без лукавства проговорила она. – А я так давно не была за городом… Столько работы…

– Кстати, ты сотворила чудо, наша Мария Евграфовна в твоем платье произвела истинный фурор.

– Среди девяностолетних старичков?

– Нет, в том-то и дело! Внучка юбиляра – модный дизайнер, она чуть из своего платья не вывалилась. Все пытала старушку, откуда такой туалет… но наша шпионка не раскололась!

– А вы откуда знаете, вы там были?

– Еще бы! Там было много моих героев. Удивительное дело, у большинства из них жизнь была, мягко говоря, нелегкая, даже порой чудовищно трудная, а они как-то сохраняют себя… Не все, конечно, но многие. Это поразительный факт.

– А почему вы занимаетесь именно историей разведок? Мне помнится, вы собирались заниматься…

– Ой, чем только я не собирался заниматься после журфака. Но однажды мне поручили сделать материал об одном нашем разведчике, и я увлекся…

– Но это же, наверное, очень страшно?

– Страшно? В каком смысле?

– Ну, насколько я понимаю, жизнь разведчиков вообще нелегкая, а уж советские разведчики… Им же еще постоянно не доверяли свои же. Особенно во время войны…

– Фильмов насмотрелась? Хотя ты права, это бывало иной раз просто чудовищно…

– Я, конечно, и фильмы смотрела, но я прочла все ваши книги, особенно мне показалось интересной история о том, как израильтяне ловили Эйхмана. Не оторваться…

– О, это моя первая книга, во многом еще наивная…

– Но она такая увлекательная! Мне кажется, вам бы надо писать романы.

– Ой, Ия, романы сейчас пишут все.

– Но хорошо-то пишут совсем немногие.

А еще я читала про дело Розенбергов, и мне показалось, что вы там о многом умолчали…

– Гляди-ка, какая приметливая… Да, тогда еще многое нельзя было обнародовать. В этом деле еще масса черных дыр… Смотри-ка, я не ожидал, что ты меня читала…

– Мне было интересно. Я ведь в детстве была в вас влюблена, как кошка, – вдруг проговорила Ия, сама себе удивляясь. С ума я, что ли, сошла? И почувствовала, что залилась краской.

Боже, какая прелесть, пронеслось у него в голове. Но если она признается в этом, значит, сейчас она ко мне равнодушна?

Между тем совсем рассвело, они уже выехали за город.

– Можно я окно открою?

– Конечно, открывай, а тебя не продует?

– Нет, я люблю сквозняк.

– Иечка, а ты, помнится, в детстве собиралась стать, кажется, то ли геологом…

– Археологом, – засмеялась она. – Из этого ничего не вышло, я провалилась на истфак, второй раз и пытаться не стала, уехала к Алинке и к маме и там закончила специальное училище… Я всегда любила шить, но почему-то этого стеснялась, мне казалось, что такая жердь за швейной машинкой – это смешно… Но Алинка меня пристроила в модельное агентство еще в Москве, в старших классах, чтобы я не комплексовала из-за роста…

– Ну какая же ты жердь? Ты красавица.

– Я красавица? Вы мне просто льстите…

– С какой стати мне тебе льстить? Черт, что там такое?

Их остановил гаишник.

– В чем дело? Я что-то нарушил?

– Нет, там баба… ненормальная, за рулем рожать вздумала!

– Так вызовите «скорую»!

– Товарищ, дорогой, пока еще «скорая» приедет, а тут до больницы шесть километров, довезите бога ради, я не могу пост оставить…

Парнишке было лет двадцать, и он чуть не плакал. Ия выскочила и побежала к машине, на которую указал инспектор.

– Что с вами?

– Рожаю… Ой, мамочки! Как больно-то… Помоги, сестренка!!!

– Сейчас, сейчас, машину подгоним и отвезем вас в роддом, тут близко!

Она замахала руками, Владислав Александрович подъехал как можно ближе, они с инспектором вытащили женщину из машины и положили на заднее сиденье. Она была маленькая, с огромным животом. И вдруг затихла.

– Никак померла? – позеленел юный страж порядка.

– Куда ехать-то? Жива она, просто боль отпустила.

Владислав Александрович осторожно взял с места. Ия сидела, обернувшись к женщине и держа ее руку.

– Не бойтесь, довезем, все будет хорошо. Кого ждете?

– Мальчишку.

– А чего ж сама за руль села? – спросил Владислав Александрович.

– Да мужа на работу вызвали. Мы еще через неделю ждали, и вдруг чувствую, пора… Вот и села за руль, больше некому было. Думала, доеду, и вдруг как прихватило, еле до поста дотянула, а там этот сопляк… Спасибо вам, граждане, ой, мамочки, жуть-то какая… Ой, ой, о! Как больно-то!

– Как вас звать-то?