— И как же вы избавились от него?

— Когда мне было шестнадцать, я притащил к себе в спальню подружку. Дженнифер Риджвей. Рыжеволосая милашка, а уж энергии — хоть отбавляй. Какая-нибудь пара часов в полной темноте, и я навсегда забыл про Майка Майерса.

— Секс как способ изгнания нечисти?

— Мне, во всяком случае, помогло. — Он достал из холодильника бутылку с водой. — Захотите попробовать — я к вашим услугам.

— Буду знать. — Она машинально подхватила брошенную ей бутылку — и тут же чуть не выронила ее, заслышав громкий стук в дверь.

— Это шериф. Майк Майерс не стучит. Хотите поговорить с ним здесь?

Рис окинула взглядом кухню:

— Почему бы и нет?

— Тогда подождите минутку.

Броуди направился к двери, а Рис, открыв бутылку, стала жадно пить холодную воду. Вскоре послышались голоса и топот сапог. Спокойнее, напомнила она себе. Говори ясно, четко и по делу.

В кухню вошел Рик. Кивнув, он глянул на Рис ровно, безо всякого выражения.

— Рис. Как я понял, у вас проблемы.

— Да.

— Что ж, я готов вас выслушать.

Оба сели, и Рис начала рассказывать, стараясь при этом не запутаться в деталях. Броуди молча налил кофе — себе и Рику.

Рассказывая, Рис нервно теребила бутылку с водой. Шериф делал какие-то записи, время от времени посматривая на собеседницу. Ну а Броуди, прислонившись к стойке, спокойно попивал свой кофе.

— Хорошо. А теперь скажите мне, смогли бы вы опознать кого-нибудь из них?

— Не знаю. Разве что ее. Его я вообще не видела — в смысле не видела лица. Он все время стоял ко мне спиной. А еще эта шляпа на голове. У женщины были каштановые волосы. Или черные? Нет, скорее каштановые. Длинные и волнистые. На ней была красная куртка и кепка.

Рик повернулся, взглянул на Броуди:

— А ты? Что ты видел?

— Рис, — Броуди поставил на стол пустую чашку. — Она поднялась по тропинке на четверть мили выше меня. Со своего места я бы никак не смог увидеть то, что произошло за рекой.

Мардсон выпятил нижнюю губу.

— Значит, вы были не вместе.

— Нет. Как уже сказала Рис, она наткнулась на меня, когда я работал. Мы перекинулись парой словечек, после чего она продолжила подъем. Примерно через час я увидел Рис, которая бежала вниз. Она рассказала мне, что случилось, после чего мы направились к тому месту, откуда она это наблюдала.

— Ты что-нибудь увидел?

— Нет. Если хочешь, я принесу карту и покажу, где все это произошло.

— Буду очень признателен. Рис, — продолжил шериф, когда Броуди вышел из кухни, — вы видели там что-нибудь вроде лодки или машины?

— Нет. Я осматривала берег в поисках лодки, но ничего не заметила. Я было решила, что они собираются там остановиться, но поблизости не было ни палатки, ни какого-либо снаряжения. Все, что я видела, — это их обоих. И как он задушил ее.

— Расскажите мне о нем. Все, что придет вам на ум, — попросил Рик. — Возможно, вам удастся вспомнить какие-нибудь детали.

— Если честно, то я не присматривалась. Он белый — в этом я практически уверена. Я видела его руки, но он был в перчатках. Черных или коричневых. Но вот профиль… не чернокожий, это однозначно. Но все это было так далеко, трудно разглядеть даже в бинокль. К тому же поначалу я просто разглядывала берег. Потом она ударила его. И еще раз. Вот после этого он ее толкнул — или ударил… Она упала. И все это так быстро. На нем была черная куртка. Темная куртка и яркая шляпа — из тех что носят охотники.

— Что ж, неплохо для начала. А волосы? Какие у него были волосы?

— Трудно сказать, — она снова почувствовала дрожь во всем теле. Она уже знала, что это такое — отвечать на вопросы, на которые не знаешь ответа. — Волосы были прикрыты шляпой и воротником куртки. Вряд ли они у него длинные. Я кричала, но что толку? Они бы все равно не услышали. В рюкзаке у меня лежал фотоаппарат, но я и не вспомнила про него — сначала будто оцепенела, а затем бросилась бежать.

— Полагаю, вы могли бы прыгнуть в реку, переплыть ее и притащить этого мерзавца в полицию. — и все с помощью одной силы воли, — вставил Броуди, раскладывая на столе карту местности. — Вот здесь, — ткнул он пальцем.

— Уверен?

— Вполне.

— Хорошо, — кивнул Рик, вставая из-за стола. — Я отправляюсь туда прямо сейчас, посмотрю, что и как. Не переживай, Рис, мы с этим разберемся. Я сообщу тебе, как пойдет расследование. А ты еще раз прокрути произошедшее в голове. Вспомни все — самые мельчайшие детали. Договорились?

— Хорошо, конечно. Спасибо вам.

Кивнув на прощание Броуди, Рик взял шляпу и вышел за дверь.

— Ну вот, — с облегчением вздохнула Рис. — Как вам кажется, он сможет… способен он это распутать?

— Думаю, да. В основном-то ему приходится иметь дело с пьяными и с хулиганами. Ну еще домашние ссоры, драки, подростки, пойманные на воровстве. Кроме этого, он занимается поиском пропавших или получивших травмы туристов — и тех, кто ходит в горы, и тех, кто сплавляется по реке. В общем-то, Рик неплохо справляется со своей работой. Да и делает он ее не для галочки.

— Но тут убийство. Это совсем другое дело.

— Может, и так, но именно он отвечает здесь за порядок. Правда, поскольку произошло все за пределами города, ему придется обратиться непосредственно в полицию. В любом случае ты уже рассказала обо всем, что видела. От тебя больше ничего не зависит.

— Вы правы, — на нее снова навалилась усталость. Как и прежде, от нее ничего не зависит. — Пожалуй, мне пора. Спасибо за… за все, — добавила она, вставая из-за стола.

— Я отвезу вас домой.

— Не стоит беспокоиться. Я вполне могу пройтись пешком.

— Глупости, — подхватив ее рюкзак, Броуди зашагал в глубь дома.

Ей только и оставалось, что натянуть куртку и пойти вслед за ним. Броуди направился прямо к выходу, не дав ей возможности осмотреть дом, так что Рис смогла получить лишь отрывочные впечатления от увиденного. Но в целом было понятно, что в доме живет холостяк.

Никаких цветов, украшений и прочих безделушек. Ничего, что могло бы смягчить строгую простоту обстановки. Кушетка, одно-единственное кресло пара столов и большой, облицованный плиткой камин.

В доме преобладали коричневые тона и прямые линии. Сразу было видно, что здесь не место случайным или ненужным вещам.

— Кажется, я втянула вас в проблемы, — начала было Рис.

— Совершенно верно. Садитесь.

Она замерла. Благодарность боролась в ней с гневом и утомлением. Гнев оказался сильнее.

— Вы грубый, бесчувственный, отвратительный сукин сын.