– А не значит ли это, – поинтересовался адмирал Като, – что новая Россия может стать или нашим противником, или нашим союзником? Да-да, вы не ослышались, Китисабуро-сан, союзником… Ведь, как говорили наши друзья-британцы, у них нет постоянных противников или союзников, а имеются лишь постоянные интересы. Так постоянные интересы есть и у нас. Почему же мы не можем сами искать себе союзников там, где нам это выгодно?

Скажите, принесет ли нам пользу большая война с Россией? О ней сейчас часто ведут разговоры наши генералы, которые уже успели подзабыть – каких потерь и убытков стоила нам война с Россией тринадцать лет назад. К тому же эти самые генералы не думают, что Япония может оказаться в морской блокаде, и тогда войска нашего императора на материке останутся лишенными снабжения военными материалами и снаряжением. А это вполне может случиться, если у берегов Японии появится та самая подводная лодка-убийца. Или часть кораблей эскадры адмирала Ларионова. Кстати, командующий корпусом Красной гвардии полковник Бережной уже стал генерал-лейтенантом. А вот наши «друзья» в САСШ будут только рады поражению Японии. Их продажные политики постараются договориться с новыми правителями России и, вполне возможно, выступят на их стороне. В конце концов, отдав часть Маньчжурии и Кореи русским, они загребут под себя и наши владения на Тихом океане, и колонии европейцев.

– Значит, Томосабуро-сама, Россия? – задумчиво произнес капитан 1-го ранга Номура. – Но вы ведь сами говорили, что наши генералы рвутся воевать с русскими. А у них немало сторонников в Гэнро. Я понимаю, что у флота могут быть и свои взгляды на политику Японии. Но мы слуги нашего Божественного Тэнно, и не нам решать – как нам следует поступать.

Адмирал Като пожал плечами, показывая, что мнение генералов его мало интересует. Потом он немного помолчал и, внимательно посмотрев на своего собеседника, произнес:

– Видите ли, Китисабуро-сан, я уже пытался установить контакт с представителем новой русской власти. Вы должны его знать – это бывший командующий Черноморским флотом адмирал Колчак. Сейчас он находится во Владивостоке и является кем-то вроде наместника на Дальнем Востоке. Мой человек побеседовал с русским адмиралом, предложив ему помощь и поддержку. Взамен он должен был провозгласить независимость Приморья, естественно, под протекторатом Японии. Колчак тогда не сказал моему человеку ни да, ни нет. Мы могли бы продолжить с ним контакты, но тут, как всегда, некстати решили показать свою силу наши безголовые генералы. Они начали войну с корпусом генерала Бережного, были им разбиты и вынуждены отступить в Южную Маньчжурию. А генерал Юэ Мицуэ совершил обряд сэппуку, чтобы не оказаться в плену у русских.

И я пришел к выводу, что нам следует начать напрямую переговоры с генералом Бережным. Он – с эскадры адмирала Ларионова и является доверенным лицом самого русского премьера Сталина. К тому же генерал поддерживает постоянную связь с Петроградом и в любой момент может получить необходимые полномочия для подписания с нами неформального договора о разделе сфер влияния. Наших же горе-генералов мы поставим перед свершившимся фактом – в конце концов, их поражение пошло нам лишь на пользу, и их акции в Гэнро резко пошли вниз.

– Китисабуро-сан, – адмирал Като встал со стула, показывая, что аудиенция подходит к концу, – я бы хотел, чтобы вы как можно быстрее отправились во Владивосток и встретились с генералом Бережным. Приоткройте перед ним карты – думаю, что наше предложение должно его заинтересовать. Инструкции и наши предложения я сообщу вам перед вашим отъездом. Помните – от вас зависит выбор пути, по которому направит свое движение наша страна. И потому отнеситесь к данному вам поручению со всей серьезностью. Всё, можете идти.

Капитан 1-го ранга Номура поклонился адмиралу Като и вышел из кабинета.

13 августа 1918 года, полдень.

Петроград, Таврический дворец.

Сикорский Игорь Иванович

Сегодня нас с господами Туполевым, Григоровичем, Поликарповым, Киреевым и его помощниками Микулиным, Стечкиным[10] и Швецовым срочно вызвали в Таврический дворец к господину Сталину. Никто из нас не был проинформирован о причине такой спешки. Только там выяснилось, что всех нас решили собрать для того, чтобы наградить недавно учрежденным орденом Трудового Красного Знамени, который по статуту дается за заслуги в деле развития промышленности, научные открытия и удачные конструкторские разработки. Меня, Туполева, Поликарпова и Григоровича – за успехи в создании новой авиационной техники, а господина Киреева с помощниками – за новые авиамоторы, буквально перевернувшие все самолетостроение.

И действительно, закончив проектирование 400-сильного РБВЗ-12, позже получившего советский индекс М-5, команда Киреева взялась за проектирование двигателя той же конструкции, но вдвое большего рабочего объема (46 литров против 27), а соответственно, и мощности (с четырехсот лошадиных сил до семисот пятидесяти).

При этом масса была увеличена незначительно – с четырехсот до пятисот килограммов. В настоящий момент этот новый двигатель, по непонятной логике получивший обозначение М-17, уже проходит летные испытания в носовой установке одного из наших «Добрыней Никитичей». Испытывавший машину с новым двигателем летчик Арцеулов говорит, что дополнительная мощь в полете чувствуется почти сразу, к тому же при отключенных двух боковых двигателях самолет вполне способен продолжать полет на одном носовом моторе. Скорее всего, при переходе на новые двигатели «Добрыня» станет двухмоторным, что освободит дополнительное место и уменьшит взлетный вес конструкции почти на полтонны, так как вместе с третьим двигателем станет ненужной и его система охлаждения с запасом воды.

Насколько мне известно, приобретением лицензии на изготовление и доработку этого двигателя уже заинтересовались германские компании BMW и «Мерседес». Ничего подобного в Германии сейчас нет, и раньше чем через десять лет не предвидится. Я понимаю, насколько большую помощь наши конструкторы получили от потомков, в первую очередь избавивших их от очевидных, но при этом неверных решений. Но все равно заслуги господина Киреева и его команды очевидны и по достоинству оценены правительством большевиков. Ведь их новый орден – это что-то вроде орденов Святого Владимира или Святого Станислава третьих степеней за гражданские заслуги.

Пока эскадрилья из семи уже построенных «Добрынь» обслуживает первую в России авиатрассу Петроград – Москва, перевозя почту и особо важных правительственных пассажиров. Всего четыре часа полета – и вы из Северной Пальмиры попадаете в Первопрестольную, полную колокольного звона и множества иных примет прошлой дореволюционной и даже довоенной жизни.