пистолет у Мимозы не отбирал, даже не гнался за ней. Для торжества справедливости пока хватит и гола, который Прокофьев забил в ворота Сарычеву, отобрав у него вторую инкассаторскую сумку, причем со всеми деньгами. Сарычев остался с носом. И, возможно, останется на свободе. Но только до поры до времени. Виноват он во многом, а доказательства найдутся. Обязательно найдутся.

* * *

Захар понимал, что рано или поздно менты за ним придут, поэтому не сидел сложа руки. И план отступления продумал, и болото обследовал, нащупал тайную тропку через трясину. Они с Кумом и сегодня по болоту ходили, ноги промочили, а печка греет плохо, дымит.

– Делать нам нечего – хвосты морозить, – буркнул Кум, развешивая на просушку мокрые носки.

– Это мне, типа, делать нечего? – криво усмехнулся Захар. – Ты это хотел сказать?

Куму он доверял больше всего, потому только его с собой и взял, когда уходил от ментов. Первое время Кум держал хвост пистолетом, а потом загрустил. Стремно ему в бегах: ни баб, ни жрачки человеческой, особенно тяготило его отсутствие связи с внешним миром. Свой мобильник Захар трогать не стал, а его смарфон разбил и выбросил. У Захара модель простая, кнопочная, без всяких gps-идентификаций, телефон отключил, симку вытащил, и хрен вычислишь.

Ни половой у Кума связи, ни телефонной, а тут еще Захар не дает ему покоя, по болотам за собой таскает. А как не таскать, он же со скуки совсем руки опустит. Сейчас отогреются, переоденутся в сухую одежду, постирают грязную, а там и водочки можно хряпнуть, причем заслуженно.

– Нам делать нечего. – Кум не выдержал взгляд собеседника, опустил голову.

– Что ты предлагаешь? – спросил Захар.

– Да сидим здесь и сидим, зачем дергаться?

– Вчера весь день сидели. И позавчера.

– Так в том-то и дело.

– И еще будем сидеть. Пока волна не уляжется.

– А потом?.. Сиамец нас с потрохами сдал.

– Сиамец меня с потрохами сдал.

Не получилось у Захара Брайтона убрать. Бойцов надежных организовал, на Брайтона их вывел, а они зачем-то машину на него направили. Стрелять надо было, а они его тупо сбили, и не насмерть. И менты откуда-то взялись, запрыгнули на хвост, и одного взяли, и другого. А Захар лично Сиамцу отмашку на Брайтона давал, а его раскололи. Хорошо, Захар вовремя почувствовал опасность, собрал до кучи все бабки и сорвался с места. Кум ушел вместе с ним. Только отъехали от дома, смотрят, спецназ пожаловал. Но они ушли.

– Ничего, будем настороже. Нам не привыкать. Главное, чтобы мусора успокоились.

Сеть сбыта наркоты налажена, ключевые точки в ней известны только ему, если менты вмешались и порвали связи, Захар их восстановит и снова возьмет сеть под себя. Он снова будет рулить, находясь в тени, и хрен менты к нему подберутся. Он знает, что и как делать, главное, переждать момент. И пережить.

– А они успокоятся?

– Кум! – Захар сурово глянул на своего бойца.

– Все! – Парень поднял ладони, давая понять, что правильно все понял и успокоился.

– Тихо!

В трубе что-то зашумело, завыло. Кажется, ветер усилился.

– Пашня с Кривым трубу шатают, – усмехнулся Кум.

Захар кивнул, с одобрением глядя на него. Шутки сейчас нужны, даже если они не совсем веселые. Пашня и Кривой нашли в этом доме свою смерть. И Захар сюда вернулся, здесь и спрятался. Если менты на эту точку так и не вышли, значит, место надежное. Две недели они уже здесь, и пока тихо.

В этот момент у Захара вдруг возникло непреодолимое желание подойти к окну и глянуть на улицу. И, как оказалось, чутье его не подвело. За кустом что-то мелькнуло, а из-за забора показалась черная каска.

– Атас!

Захар уже знал, что делать, схватил рюкзак, выдернул из-за пояса ствол и выпрыгнул в окно. Но, как оказалось, менты уже подошли совсем близко.

– Стоять! – крикнул один.

Захар среагировал мгновенно, выстрелил, спецназовец упал. Захар сиганул за куст, второй спецназовец дал очередь, но пули прошли над головой. А сразу за кустом забор, и проход в нем заранее проделан. Захару не пришлось прыгать через препятствие, но все же пуля настигла его. Он уже находился по ту сторону забора, когда, пробив доску, она ударила его в правое плечо ближе к лопатке. Но, как ни странно, он не потерял скорость, а, напротив, прибавил. Болото совсем рядом, он знал тайную тропку, сейчас главное – уйти, а с раной он потом разберется…

* * *

Генерал Ковелев – добрейшей души человек, мягкий, отзывчивый. Но только в кругу своей семьи. А с подчиненными он грозовая туча, гром и молния. Прокофьев ничего не понимал. Да, он работал с Захаром, помог его вычислить, но им занимались борцы с организованной преступностью и наркоконтроль. Егор даже на задержание не выезжал, Захара упустили без него. Но почему же Ковелев похож на вулкан в момент извержения?

Генерал двумя пальцами небрежно поднял со стола лежащий на нем файл с бумагами.

– Что это такое? – разжав пальцы, спросил он.

– Не знаю.

– Кажется, мы уже поднимали вопрос о твоей любовнице!

У Егора сначала отлегло от сердца, а потом вдруг сдавило, да так, что дышать стало трудно.

– Я бы не хотел об этом говорить, – выдавил он.

Нет у него больше любовницы, у Вики своя жизнь, он даже не пытается в нее вмешиваться. Но Прокофьев не станет об этом говорить. Его личная жизнь – не свинарник, чтобы Ковелев мог лезть туда с ногами.

– Что?! – вскинулся генерал.

– Если можно, по существу вопроса.

– По существу вопроса?! Конфликт с Карамболем… Конфликт с Хвойником, допустим, оставим в прошлом. А что у тебя с гражданином Сарычевым?

– Гражданин Сарычев уже на свободе, доказательств его вины нет, – наматывая нервы на кулак, внешне спокойно сказал Прокофьев.

Все-таки накатал Сарычев бумагу, возможно, сразу на имя генерала, а может, прокурору телегу отправил. Так или иначе, выпущенная стрела достигла цели, Прокофьев на ковре у начальника областного управления МВД.

– А что за преступление?

– Ограбление банка. Он проходил как соучастник, через два года его выпустили на свободу, чтобы он вывел следствие на деньги…

Генерал махнул рукой, мол, можно, не продолжать, начальство и без того в курсе дела.

– Насколько я знаю, деньги нашлись?

– Нашлись. Сначала одна сумка нашлась, затем вторая. И всегда где-то рядом находился Сарычев.

– Рядом?

– И всегда как бы ни при чем.

– Насколько я знаю, его подозревали в убийстве гражданина… – Ковелев заглянул в свои записи. – Гражданина Василькова, гражданки Вельяминовой.

– Для этого имелись серьезные основания.

– Также Сарычев подозревался в покушении на жизнь подполковника