альтернативы в общественных парках, около церквей и возле баров поставили так называемые фонтаны воздержания. Многие из них представляли собой декорированные монументальные сооружения с надписями о воздержании или стихами из Библии. В итоге питьевые фонтанчики не решили проблему алкоголизма, как надеялись некоторые активисты, однако сделали чистую воду доступной для всех горожан.

Но даже когда фонтаны стали неотъемлемой частью жизни, их устройство оставляло желать лучшего. На рубеже XIX–XX веков многие из них представляли собой кран и общую чашку, подвешенную на цепочке. Руководителям организаций здравоохранения потребовалось время, чтобы разобраться с микробной теорией заболеваний и предложить способы, которые не требовали бы от людей прикасаться губами к общим поверхностям. Например, в 1912 году в Портленде (штат Орегон) архитектор Альберт Дойл на деньги, выделенные бизнесменом и филантропом Саймоном Бенсоном, разработал фонтаны, которые впоследствии стали называть «пузырниками Бенсона» (Benson Bubbler). Эти фонтанчики, позднее ставшие культовыми, подавали воду для жаждущих людей вертикальными струями.

Несмотря на это новшество, проблема не была решена до конца: вода падала обратно на верхушку конструкции с несколько ироничным названием «санитарный фонтанчик». Иногда люди даже касались губами носиков, из которых били струи. Чтобы помешать этому, предлагалось закрыть эти носики клетками, но в конечном счете дизайнеры остановились на фонтанах, которые выбрасывали струи по дуге – именно такая схема сегодня и ассоциируется с питьевыми фонтанчиками. Сами по себе фонтаны не могли решить все проблемы с гигиеной и запахами, присущие Лондону и другим растущим городам, но по крайней мере они дали городским жителям возможность восполнять необходимый уровень жидкости в организме без употребления алкоголя в эпоху, когда индустриализация стала сильно загрязнять окружающую среду.

Обратный курс

Управление отходами

В течение пятидесяти с лишним лет река Чикаго окрашивается в зеленый цвет в честь Дня святого Патрика. Непосвященным людям это зрелище напоминает скорее утечку ядовитых веществ, чем атрибут праздника, но такова популярная местная традиция. Рассказывают, что все началось в 1961 году, когда руководитель профсоюза сантехников Чикаго Стивен Бейли заметил рабочего в белом комбинезоне с зелеными пятнами. Рабочий использовал краситель, чтобы отслеживать утечки сточных вод. Это натолкнуло Бейли – ирландца, который был американцем только в первом поколении, – на грандиозную идею. Он предложил своему другу, мэру Ричарду Дейли во время празднования Дня святого Патрика окрашивать реку в центре города в зеленый цвет; так появилась ежегодная традиция. Если внимательно присмотреться к воде мультяшного оттенка, то можно заметить нечто неожиданное: в то время как большинство естественных рек течет в крупные водоемы, зеленая вода двигается от озера Мичиган.

Эта аномалия – результат целого ряда действий, начатых более века назад для решения проблемы, с которой сталкиваются все крупные и расширяющиеся города: фекалии. Чикаго – относительно равнинный город, что затрудняет работу системы удаления отходов на основе гравитации. Со временем застои в канализации становились все серьезнее, поскольку население города увеличивалось. Когда эпидемия холеры в 1854 году унесла жизни примерно 5 % чикагцев, власти уже не могли больше игнорировать эту проблему. Ее решали типичным для XIX века способом, объединив несколько масштабных, смелых, беспрецедентных инженерных решений.

Инженер Эллис Чесбро работал над водопроводной системой Бостона, а затем переехал на Средний Запад, где его в середине 1850-х годов назначили в чикагский Совет по канализации. Он озвучил амбициозный план: чтобы облегчить истечение отходов, нужно приподнять город. В течение нескольких следующих лет некоторые здания города подняли на 10 футов (около 3 метров) и выше с помощью механических домкратов. Это была грандиозная затея, и над подъемом работали целые бригады, последовательно – здание за зданием – поднимая всю местную архитектуру. Зрелище было впечатляющим: люди с улиц и даже с балконов наблюдали, как огромные многоэтажные сооружения приподнимают, а каменщики укладывают внизу новые фундаменты. Но тут встал еще один вопрос: питьевая вода. Подъем зданий помог бы сбрасывать сточные воды в озеро, но как раз из этого озера город брал воду.

Чтобы разобраться с проблемой номер два, Чесбро предложил еще один беспрецедентный инженерный проект: построить тоннель под Мичиганом и брать воду на расстоянии 2 миль (чуть больше 3 километров) от берега, где вода значительно чище. Чтобы ускорить процесс строительства, проходчики работали сразу с двух сторон: сначала углубились на 60 футов (около 18 метров), а затем повели тоннель горизонтально и встретились посередине. Работа шла непрерывно: днем копали, а ночью укрепляли стены камнем.

Но даже пока шел этот проект, город продолжал расширяться, создавая все больше отходов. И это были не только человеческие фекалии: в Чикаго появлялись новые скотобойни, и они сбрасывали свои отходы в так называемую реку Чикаго, которая на самом деле представляет собой не единый водный путь, а обширную сеть естественных и искусственных каналов. Один особенно отвратительный участок южного рукава реки с очаровательным названием Баббли-Крик[36] получил свое название за пузыри метана, образующиеся в результате гниения частей животных, попавших в воду. Иногда этот участок даже загорался. Часть городских отходов вышла за двухмильную водозаборную линию в озере Мичиган, и в результате они стали попадать в новую систему водозабора. Пошли разговоры, что надо отодвинуть точку забора воды еще дальше, но длина водозаборных тоннелей все равно не смогла бы расти вместе с ростом города.

Требовалось еще более масштабное и смелое решение, и тогда возникла новая амбициозная идея: повернуть вспять всю реку Чикаго. Теперь не отходы из реки будут попадать в озеро, а чистая вода из озера будет идти в город. Это раз и навсегда разрешило бы проблему загрязнения: теперь все отходы шли бы на юг в реку Иллинойс, далее в Миссисипи и к Мексиканскому заливу – к ужасу всех городов, лежащих на этом пути. Для осуществления проекта потребовались тысячи рабочих, тонны динамита, новое землеройное оборудование и круглогодичная работа по созданию глубоких каналов. В январе 1900 года открыли последнюю плотину, и поток, наконец, поменял направление, унося отходы, что привело к появлению в New York Times такого заголовка: «Теперь вода в реке Чикаго похожа на жидкость».

Пока реализовывался этот проект, города, расположенные ниже по течению, боролись за то, чтобы этот ужасный поток фекалий не оказался у них на задних дворах. Иск против такого разворота реки Чикаго, поданный Сент-Луисом, в конце концов добрался до Верховного суда. Взвешивая аргументы, судья Оливер Уэнделл Холмс задавался вопросом, «не суждено ли великим рекам служить канализацией для городов по их берегам». По сути, ответ суда оказался положительным: Сент-Луис не смог остановить грандиозный план Чикаго. Сброс отходов в реки и искусственные каналы в какой-то степени уже был нормой, а судебные решения это только подтвердили. Городам оставалось лишь создавать собственные очистные сооружения,