– Что ж, будем ждать результатов, – вздохнула Мариша. – Но мне бы очень не хотелось, чтобы это оказалась Ирка. Она хорошая девчонка.

– Может быть, но уж очень неразборчивая в связях!

– Эрик! Эрик, идите сюда! – закричал Голубев и помахал сыщику рукой.

– Пошли посмотрим, что они там нашли, – сказал Эрик и быстро направился к автомобилю.

Мариша едва поспевала за ним. Автомобиль был открыт. Голубев и Валерий склонились около передней дверцы и что-то внимательно рассматривали.

– У вас есть ключи от машины? – удивился Эрик.

– Посетители всегда оставляют их на нашем пункте, – кивнул охранник. – Мало ли что…

– Смотрите! – Голубев осторожно вытащил из бардачка машины кобуру от пистолета и показал сыщику.

– Она пустая? – поинтересовался тот.

– Да, я уже посмотрел.

– Нам это почти ничего не дает, – задумчиво проговорил Эрик. – Мы и так знаем, что Сергей передавал пистолет Ирине. Вопрос в том, где он его взял.

– Я навел справки по поводу Мальцева, – сказал следователь. – Он работает на том же предприятии, что и Проскурин. Точнее, Мальцев действительно работает, а Проскурин только числится. Вернее, числился. Мальцев – начальник службы безопасности. Был в горячих точках. Так что вполне мог иметь боевой пистолет.

– Скорее всего, этот пистолет у него уже давно. Если, конечно, кобура от него. Смотрите, она уже потертая, а в некоторых местах даже есть темные пятна.

– Наверное, это следы крови, – прошептала взволнованная Мариша.

– Все может быть, – кивнул Эрик, – но об этом станет известно только после экспертизы.

– А это не может быть кровь… – девушка запнулась, – с места преступления?

– Нет, следы довольно старые. Я не удивлюсь, если этот пистолет Мальцев привез из одной из своих командировок.

– А разве здесь нельзя купить пистолет?

– Нет, боевой нельзя, только травматический.

– А Колю точно убили из боевого пистолета?

– Точно. От травматики остаются другие повреждения. Да и пулю уже извлекли…

– Нужно проверить рабочее оружие Мальцева, – вдруг сказал Голубев. – Чем черт не шутит…

– Проверяйте! – кивнул Эрик. – А мы должны еще раз посмотреть журнал посещений. Может, найдем какую-нибудь зацепку.

– Пойдемте, – кивнул следователь и направился обратно в домик охраны.

Валерий снова открыл журнал, нашел нужную страницу, и мужчины принялись просматривать информацию.

– Так, после Проскуриной и Мальцева уехал житель тридцать первого коттеджа, господин Звягин. Это было в двенадцать сорок. А затем – Скориков и Алешин. И с ними же Иванов. Они отмечены в двенадцать пятьдесят восемь.

– Слушай, Голубев, а это не тот сосед справа, которого вы не застали дома?

– Видимо, он. Мы обязательно с ним поговорим, когда он вернется.

Следователь повернулся к охраннику.

– Расскажите нам об отъезде Скорикова. В каком состоянии был Иванов?

– По-моему, ему было очень плохо. Саша Скориков был за рулем, а этот Иванов сидел на переднем сиденье и постанывал. Алешин находился сзади. Скориков объяснил мне, что один из жильцов избил Иванова и он везет его к врачу. Я предложил вызвать «Скорую помощь», но Иванов отказался. Сказал, что ничего серьезного у него нет, а в больницу ему ехать неохота. Он просто покажется врачу в травмпункте, чтобы не думалось о плохом, и поедет дальше по своим делам.

– Я перепишу паспортные данные Иванова, – сказал Голубев и полез за ручкой.

– Нужно найти этого Иванова как можно скорее, – сообщил Эрик Марише, – он – важный свидетель. От его показаний зависит жизнь вашей подруги.

– А если он скажет, что действительно слышал выстрел, в то время как Ира была в доме?

– Значит, ее признают виновной в убийстве мужа.

– Скорее всего, он действительно его слышал. Ведь Скориков не будет врать. Зачем ему это?

– Я и не говорю, что он врет. Просто Иванов мог дать неточную информацию. После того как Мальцев ударил его, он упал и стукнулся головой. Вполне возможно, что в его мозгах все перемешалось и он что-то перепутал.

– А это идея! – воскликнула Мариша. – Ведь так и в самом деле могло быть!

– Поэтому нам как можно скорее нужно найти Иванова, – подхватил Эрик.

– Я думаю, проблем не будет. У нас есть его данные, мы найдем его довольно быстро.

– Думаю, да. Только не сегодня. Уже темнеть начало. Рабочий день Голубева давно закончен.

– А ты не мог бы по своим каналам получить необходимую информацию?

– Мог бы, но зачем? Завтра с утра Алексей все разузнает и сообщит нам. А мы пока посмотрим, кто еще въезжал и уезжал.

– Это все, – развел руками Валерий, заглянув в журнал. – Следующий приезд был в шестнадцать часов три минуты. Вернулись Скориков и Алешин. Но это время, я так понимаю, вас уже не интересует?

– Верно, не интересует. Что ж, спасибо! Если у нас возникнут вопросы, мы к вам обратимся.

– Ну как, ситуация проясняется? – уже на улице поинтересовался Голубев.

– Не знаю, не знаю, – задумчиво протянул Эрик. – Меня немного волнует некто Звягин. Интересно, он случайно выезжал из поселка именно в это время или здесь что-то большее?

– Я думаю, вряд ли есть какая-то связь. Все-таки он живет в соседнем доме. Почему бы ему не уехать в то же время, что и Проскуриной?

– Завтра я еще раз схожу в охрану и посмотрю, во сколько обычно Звягин уезжает из дома. Если он делает это в это время всегда, то, скорее всего, здесь все в порядке.

Ровно в восемь утра следующего дня Эрик спустился на кухню, чтобы выпить чашечку кофе. Накануне он буквально свалился в постель, вернувшись из домика охраны. На все попытки Мариши продолжить беседу он в довольно резкой форме дал ей понять, что сегодня разговаривать больше не намерен. У него был трудный день, и ему нужно хорошо отдохнуть.

Скорее всего, Мариша обиделась, потому что ушла, громко хлопнув дверью. Эрик раскинулся на кровати, закрыл глаза и тут же отрубился. Такому фокусу он научился давно, еще когда был совсем молодым и выполнял одно непростое задание в Индии. С тех пор это здорово помогало ему в жизни. Особенно если за день накопилась усталость, а следующий день также требовал немалой отдачи. Эрик экономил минуты, требующиеся нормальному человеку для того, чтобы уснуть, и сразу погружался в глубокий сон.

Утром, разбуженный собственным организмом, Эрик легко поднялся в половине восьмого, а в восемь часов уже завтракал, чтобы в девять встретиться с Голубевым. Он заварил кофе, открыл холодильник и, соорудив себе плотный завтрак, принялся смаковать пищу. Что-что, а толк в еде он понимал. И какой бы ни была ситуация, Эрик никогда не жертвовал приемом пищи. Он мог меньше поспать или пробежать какой-то участок дороги вместо того, чтобы спокойно пройти его, но на завтрак, обед или ужин он никогда не отводил меньше двадцати минут. Это самый короткий срок поглощения пищи, который он для себя определил.