Берг легко махнул в лодку, помахал рукой и дал полный газ. Прыгая на пологих волнах, надувная лодка с грубо намалеванной надписью «Прокат» рванулась на север.

Приятели переглянулись. Потом Алдошин пожал плечами и хлопнул Морина по плечу:

– Да, Саня, мы хоть и рады обманываться, а другого пути-то все равно нет! Пошли искать! Слушай, кстати: может, и нечестно, но я пойду Бергову записку достану из-под камня!

Алдошин без труда нашел белеющий под камнем клочок бумаги, развернул его, молча протянул Морину:

«Чтобы лишний раз доказать вам свои выдающиеся аналитические способности, рискну высказать предположение, Михаил. Если вы с г-ном Самсоновым потеряетесь в этой жизни, то наверняка сможете с ним встретиться в Польше, 15 июля с. г. В местечке Грюнвальд – там будет проходить крупный ежегодный фестиваль. Удачи! М. Б.».

– Ты чего-нибудь понимаешь, Миша?

– Пока нет. – Алдошин медленно сложил бумажку и спрятал ее в кармашек штормовки. – Какой все же интересный парень этот Берг, а?

Самолет American Airlines рейса АА-272, на котором Абвер и Семен Мезенцев прибыли в Майами, приземлился в международном аэропорту точно по расписанию. Ярко-желтый буксир мягко подтащил Boeing 777 к терминалу «F», и пассажиры, провожаемые обворожительными дежурными улыбками стюардесс, легко миновали чуть пружинящий под ногами пол трапа-«гармошки» и послушной змейкой заструились по длиннющему коридору.

Многих пассажиров из Сан-Франциско встречали люди с табличками, на которых были написаны имена. Встречали и Абвера: табличку с надписью «mr. Самсонофф» держала женщина средних лет в строгом деловом костюме, устало прислонившаяся к подоконнику примерно в середине коридора. При виде Абвера женщина мгновенно сбросила с лица выражение усталости, шагнула вперед, перебросилась с ним парой фраз и энергично зашагала рядом. Самсонов мельком оглянулся на Семена, скорчил гримасу и покачал головой:

– Представляешь – я попросил непременно забронировать места в ближайшем отеле, а наша красавица говорит, что этот ближайший, Airport Regency Hotel, всего-навсего трехзвездный… Ладно, тебе-то все равно здешний отель не понадобится. Сейчас сядем где-нибудь, и с твоим «люкс-туром» разберемся…

Из коридора «F» выбрались в обширный холл, и женщина сразу же свернула направо, к дверям одного из ВИП-залов для ожидания. Там они с Абвером уселись в огромные кресла, а он, по всегдашней привычке, встал было чуть в стороне, прикрывая тыл босса. Однако тот нахмурился, сделал нетерпеливый жест рукой, и Семен послушно опустился в кресло напротив.

Самсонов и встретившая их женщина о чем-то поговорили минуты три, потом она передала ему толстый конверт, извлеченный из сумочки, поднялась и направилась к стойке бара самообслуживания. А Абвер поманил Мезенцева поближе:

– Пересаживайся поближе, Сема, не скромничай! В этом конверте – твой паспорт с визами Панамы, Коста-Рики и Гондураса, билеты. В Панаму – через полтора часа, остальные – с открытыми, как у нас раньше говорили, датами. Там же наличные. Сумма крупная, Семен! Имей в виду – это не только твои командировочные и представительские! Для открытия счетов в этих странах по местным законам требуется сразу же разместить там некоторую сумму. Списочек сколько и куда – там же. Карточкой не пользуйся! А лучше дай-ка ее мне, от греха! Карточка – это след, понимаешь?

– Не дурной, Владислав Николаевич. Понимаю.

– Ну и хорошо. Значит, после каждого этапа отзванивайся – но не мне, а в лобби Caribbean Club-Hotel. Это на West Bay Road, Севен-Майл-Бич, Большой Кайман. Информация для господина Альфреда, понял? Очень коротко и по возможности завуалировано. Типа: дела в Панаме закончил. Или: проблема с таким-то номером по списку.

– Все понял, Владислав Николаевич!

– Ну и молодец. И последнее: я тебе верил до сих пор, Семен! Понимаешь – верил и верю! По пальцам на одной руке пересчитать можно людей, которым я в этой жизни рискнул поверить. Ты уж не подведи меня, Семен! Я очень расстроюсь и рассержусь тогда, поверь!

– Если сомневаетесь, еще не поздно и переиграть все, Владислав Николаевич!

– Если бы сомневался – не отправил бы в это «одиночное плавание»! И не думай, что я боюсь тебе семьдесят «тонн баксов» наличняком отдавать. Прожить какое-то время здесь с такими деньгами можно – но не всю жизнь. Ты же умный, все понимаешь, Семен! И вернешься ко мне, не сомневаюсь. За другое душа болит, Сема: ты не вздумай «химию» какую-нибудь с этими транзитными счетами сотворить! Мне знающие люди не раз говорили, что на Карибах до черта людей, промышляющих с чужими финансами вокруг тамошних банков. Консультантов хреновых… Попадешь «на глаз» к такому – мигом научит, как оставить какое-нибудь хитрое распоряжение о перенаправлении транзакций. В результате и хозяин счета с голой жопой остается, и исполнитель… Семен, я не пугаю, а предупреждаю: везде найду! Ты ведь знаешь…

– Я ж вам и говорю: если есть сомнения – лучше сами все сделайте, Владислав Николаевич! Спать спокойнее будете, – пожал плечами Мезенцев.

– Ладно, не обижайся, Сема! Давай! Удачи тебе и мне! – Абвер встал, протянул Семену руку. – Пошел я, попробую пару часов поспать в этих «трех звездах»… А тебя к регистрации Санта проводит. Ну, бабенка встречающая!

– Да я и сам не маленький, не найду, что ли! – запротестовал было Семен.

Но Самсонов только сжал его локоть: не ерепенься, милый! И повелительно махнул женщине рукой. Семен только рот открыл, чтобы возразить: она же спиной к ним сидит, и ваших маханий не видит – и только тут сообразил, что над всей стойкой разместилось огромное зеркало, позволяющее сидящим за стойкой визуально контролировать зал. Словно подслушав его, Санта тут же встала, бросила на стойку купюру и направилась к ним. Подойдя, она улыбнулась и тронула Семена за руку:

– Vous ne parlez pas anglais. Et je ne parle pas le français. Mais à la réception en aiassez[8].

– Vous avez une bonne[9], – успокоил ее Семен и, подхватив свой саквояж, пошел вперед.

Стойку United Airlines он нашел без подсказок, выложил перед улыбчивой девушкой в светло-зеленой униформе свой паспорт. Девушка улыбнулась еще шире, пощелкала клавиатурой компьютера и вложила в паспорт узкую картонку посадочного талона. Семен Мезенцев спрятал паспорт, обернулся к Санте и протянул руку:

– До свидания, мадмуазель! Отдыхайте – как видите, я вполне справляюсь.

– Оревуар, мсье! – Санта не стала ломаться, повернулась и решительно зашагала к выходу.

Через час пассажиров рейса «Объединенных Авиалиний» на Панаму пригласили на посадку.

– Время в полете – один час пятьдесят одна минута, – рыжеволосая стюардесса низко склонилась над его креслом, и Семен с интересом заглянул в прямоугольный вырез ее блузки.