— Да.

— Это и не ужин, и не главное блюдо. Ты ими не наедаешься, но они очень вкусные. Ты ищешь идеальную девушку, но кто запрещает нам быть вместе сейчас… — Данни сделала глубокий вдох. Внутренний голос твердил ей ничего больше не говорить. — Я хочу тебя. Хочу заняться с тобой любовью.

Он покачал головой, услышав это признание.

— Мы не можем. Это неправильно, — повторил он.

Данни фактически отдавалась ему, а Адам просто отверг ее. И что бы он ни говорил, она все равно желала его так же сильно.

Вернувшись в спальню, Данни переоделась в пижаму — штаны на завязках и майку — и села на большую кровать. Она мечтала об Адаме. Он был так реален, что можно было вот-вот коснуться его, потрогать. Сердце сильно билось в груди.

Чувства были обострены: Данни слышала, как за стенкой Адам готовится ко сну. Дверь ванной то открывалась, то закрывалась, вода текла из крана.

Она ему нравится. Он столько наговорил, признания так и лились из его уст. Но она ничего не собирается предпринимать по этому поводу.

«Потому что так будет неправильно и нечестно по отношению к тебе». Неужели можно сожалеть или потерять то, чего даже не испытал и не познал, — разве это честно? Сидеть в комнате в полном одиночестве и желать то, чего у тебя не будет, — это честно? Адам даже не попытается исправить эту несправедливость.

А она могла? Из-под двери пробивались лучи света. А Адам сейчас думает о Данни? Или его мысли сейчас заняты другим? Ему это удавалось легко — разобрался с вопросом и продолжает двигаться дальше. Может, он читает или работает, в общем, занят своими делами.

Но ведь он сказал, что Данни ему нравится. Сильнее, чем она может себе представить. И Адам слов на ветер не бросает.

Она подкралась к его двери и начала слушать, что же происходит в комнате. Там была абсолютная тишина.

Адам уже признал тот факт, что приехать сюда было хорошей идеей. Она часто не слушалась его. Может, ей стоит… соблазнить его? При этой мысли Данни едва сумела сдержать почти истерический смех.

Набираясь уверенности, понимая, что о некоторых вещах она будет в дальнейшем сожалеть и не сможет повернуть время вспять, Данни коснулась дверной ручки. Сердце ее замерло. В жизни она боялась нескольких вещей, но то, что происходило сейчас, пугало ее до смерти. Она старалась глубоко дышать, пока наконец ее руки не перестали дрожать. Она уже однажды выставила себя полной дурой, больше ей терять было нечего. Даниель медленно повернула ручку, задерживая дыхание, в надежде, что Адам не закрыл дверь на ключ. И каково же было ее облегчение, когда дверь открылась.

Адам сидел за столом, спиной к двери, положив голову на скрещенные руки, а свет от экрана ноутбука ярко освещал комнату. Пытался заняться работой? Но, по-видимому, мысли его были заняты другим.

Данни подошла к нему, но он даже не шелохнулся. Она стояла прямо позади него. Компьютер перешел в режим ожидания. Неожиданно он выпрямился, словно прислушиваясь. Данни коснулась его плеча, но это далось ей с трудом, поскольку она едва могла пошевелиться.

— Нет.

Отрывистое «нет» было неприятно услышать. Тяжело вздохнув, Адам положил руки на клавиатуру и начал медленно нажимать на клавиши. Экран ожил, и перед глазами Адама предстал документ с многочисленными графиками и таблицами.

Это «нет» было ответом на ее вопрос. О чем она вообще думала? У нее уж точно нет дара обольщения. Она в пижаме! В ее сумке не было белья, которое хотя бы отдаленно напоминало пеньюар. Он уже не раз отвергал ее. Сколько уже можно? Ее охватила паника. Данни сделала шаг назад, выпрямилась и направилась к двери. Только ее пальцы коснулись дверной ручки, как она почувствовала руку Адама на своем плече. Ее тело пронзила нервная дрожь.

— Что же ты делаешь? — спросил он серьезно.

— Ничего. — Данни стояла к нему спиной.

Повернуться она не осмелилась. Сердце бешено стучало в груди. «Беги!» — кричал внутренний голос. Но она не могла сдвинуться с места.

Адам подошел к ней еще ближе. Он не касался ее больше, за исключением того раза, когда дотронулся тяжелой рукой до ее плеча.

— Зачем ты здесь? — Его дыхание ласкало ее шею.

Безумное напряжение сковало ее тело. Разные чувства смешались: желание, предвкушение, страх и робость.

Неужели и так не понятно зачем? Это же было так очевидно. Данни предполагала, что женщины и раньше пытались его соблазнить. Она была уверена, что Адам не задавался вопросом, что же они делают.

— Я собиралась ограбить твою комнату.

По сравнению с соблазнением кража — меньший грех.

— И что же ты хотела забрать? — тихо спросил он.

— Твою невинность, — ответила Даниель, но голос ее перешел на шепот.

Его рука на ее плече напряглась, и Адам слегка оттолкнул ее. Разразился хохот. Очевидно, ее признание прозвучало забавно. Причем шутка удалась на славу. Затем Адам успокоился и тихо произнес:

— Я лишился ее очень давно, Данни. — Адам был совершенно серьезен. — Только с тобой я вспоминаю, что она вообще у меня была.

Она ждала. Его рука, лежавшая на ее плече, напряглась. Данни все еще чувствовала его дыхание, но теперь оно стало прерывистым. И хотя ее внутренний голос говорил ей бежать, она не могла сдвинуться с места.

— Может, нам и вовсе следует забыть, что я приходила?

— Это не так уж легко сделать.

— С тобой всегда так.

— Почему ты так считаешь?

— Потому что для тебя все представляет некую сложность. Ты постоянно все анализируешь, словно это шахматная партия.

С первого этажа послышались звон посуды и ругательства Блейка.

Адам опустил руку ниже, пока не коснулся ее ладони, вырваться из его хватки было невозможно.

— Я имею в виду, — произнес он, улыбаясь, — почему ты пытаешься меня соблазнить?

— Хм. Даже не знаю. Сколько причин можно назвать?

— Сколько хочешь, — тихо ответил Адам.

— Дело в том, что с фантазией дела у меня обстоят плохо. Поскольку, как я могу заметить, причина только одна.

— Данни, уходи, прошу тебя. Пока не поздно.

Адам был так близко, что она спиной почувствовала тепло его тела. Руки скользили по ее плечам, пока не опустились на предплечья, затем на запястья. Он держал Данни и не позволял ей уйти, противореча собственным словам. Его дыхание щекотало ее шею.

Данни закрыла глаза и прижалась к нему еще сильней. Его близость, тепло, запах окутывали ее. Еще одно движение, и он уже нежно целует ее в шею. Безумное желание вновь охватило Даниель, тело ее расслабилось. Она наклонила голову, позволяя Адаму ласкать губами ее шею. Ей был просто необходим поцелуй.

Возможно, это единственный момент, когда Адам потерял над собой контроль. Так что Данни старалась запомнить каждую секунду, несмотря на то что ее охватило безудержное желание и наслаждение.