Наверное, в молодости его можно было назвать смазливым, даже сейчас, с возрастом, черты лица не слишком загрубели, оставляя больше привлекательности, чем в принципе положено мужчине. Но назвать внешность мистера Барлоу слишком уж рафинированной или изнеженной язык не поворачивался: слишком он был большим и казался сильным.

– Мистер Барлоу, – тихо позвала она, легонько коснувшись его плеча, но все, чего смогла добиться – он лег на спину, отвернувшись в сторону. Видимо, действительно очень устал. – Мистер Барлоу, – предприняла последнюю попытку Аврора, положив руку ему на грудь, привлекая внимание. Можно было, конечно, закрыть ему нос, но эта идея пришла уже после того, как Джеймс накрыл ее ладонь своей и, рывком потянув на себя, стремительно перевернулся, припечатав Аврору к кровати.

От неожиданности она забыла, как дышать, замерев, как мелкий зверек, в лапах хищника. Вряд ли мистер Барлоу собирался ее съесть, – он зарылся лицом в ее волосы и шумно провел носом вдоль шеи – или собирался?!

Всё произошло так быстро, что Аврора только могла растерянно хлопать глазами, сложив руки у него на спине. Джеймс стиснул руками ее бедра, а шеи теперь касались теплые губы, выше, к мочке уха, пока его дыхание не опалило кожу, а голову, которую она явно начала терять, не оглушило признанием:

– Кристина, ты сегодня потрясающе пахнешь.

«Кристина?!» – Аврора словно в ледяную Темзу упала, да так реально, что в мыслях сразу прояснились. Она с силой надавила ему на плечи, отталкивая. Еще была идея врезать коленом в пах, но не понятно, за что: за то, что навалился на нее или за то, что для него она была другой женщиной?

– Мистер Барлоу, это я! – рассерженно зашипела она.

Джеймс так резко вскинул голову, будто напоролся на битое стекло, рассыпанное по нежной коже. Ему понадобилась секунда, чтобы понять всю неловкость, нелогичность и абсурдность ситуации, потом он бросил косой взгляд на спящего сына. Хвала богу, всё еще спящего! Джеймс ловко поднялся, – вероятно, спрыгивать со случайных женщин для него обычное дело, – и помог Авроре. Они попытались бесшумно выйти, но мистер Барлоу наступил на жёлтую лапу развалившегося у двери мохнатого охранника. Лорд громко завыл, прытко отскакивая в сторону и обиженно зыркая карими глазами на хозяина. Джеймс тихо выругался, притворив дверь в спальню. Аврора не смогла сдержать нервный смешок: хотелось обидеться, но отчего-то не получалось. Оказавшись на безопасном расстоянии от комнаты Эвана, они наконец посмотрели друг на друга. Лорд семенил рядом – он, видимо, тоже отходчивый.

– Мисс Данн, – останавливаясь, начал Джеймс, – я… я… простите.

Она видела, что ему действительно сложно найти себе оправдание, а еще, что он не планировал ничего подобного и выглядел смущенным и даже немного растерянным. Редко подобную реакцию можно встретить у не привыкших демонстрировать слабость мужчин. В подобных ситуациях зачастую бывает два варианта: они либо предлагают продолжить – нельзя же ударить в грязь лицом и признать, что ситуация не была под контролем; либо же обвиняют во всем женщину: сама виновата – контраргумент!

– Давайте просто забудем, – миролюбиво предложила Аврора. – Мало ли, что приснится.

Джеймс кивнул, соглашаясь, а когда она отвернулась, собираясь уходить, едва коснулся локтя, удерживая.

– Мисс Данн, спасибо за Эвана.

Аврора улыбнулась, развеивая неловкость, и пообещала, что, когда они дочитают рассказ, он будет совершенно здоров, затем поспешила к себе.

Признаться честно, ее женское самолюбие и гордость были немного уязвлены, но по большей части Аврора осталась довольна. На мистера Барлоу ее красота не произвела абсолютно никакого впечатления, и это к лучшему. Симпатия в отношениях начальник – подчиненная зачастую превращалась в проблему. А кому нужны проблемы? Ей уж точно нет! И теперь можно быть уверенной, что их у нее не будет.

Утренняя свежесть бодрила. Джеймс вытащил из ушей наушники, бросил в карман и поднял голову к небу, делая глубокие равномерные вдохи. Рваные облака лениво подгонял ветер, а солнце, выскакивая из молочно-белого убежища, озорно подмигивало, заставляя щуриться. Он бросил косой взгляд на Эвана, упершего ладони в колени, пытавшегося отдышаться, и улыбнулся: совместные пробежки неплохо было бы взять за правило, вот только… Джеймс устало провел рукой по лицу: общих подъемов по возвращении Алисии из командировки у них будет ровно три – среда, четверг, воскресенье.

– Ты как? – бодро спросил он – рано хандрить, еще половина лета впереди!

– Нормально, – шумно выдохнул Эван.

Воздух был наполнен душистым ароматом цветов, которые блестели в утренних лучах непролитой влагой: лепестки, листья, стебли после дождя словно переродились, лоснясь глянцем и переливаясь перламутровыми всполохами. Джеймс с сыном стояли на каменной дорожке, всматриваясь в сонно ворочавшийся дом: миссис Флэгг наверняка уже готовила завтрак – сладкого аромата горячего хлеба в воздухе не витало, но сомнений не было, что через четверть часа – после того, как они примут душ, – с хрустящих кусочков будет медленно стекать сливочное масло. Особняк начинал день размеренно и неторопливо, вот только входная дверь необычно резко распахнулась, нарушая привычный, установленный за годы ритм, и ставшая практически незаменимой няня, путаясь в поводке и тихо отчитывая собаку, спустилась по ступенькам.

– Лорд, спокойнее! – шикнула Аврора, когда пес буквально потащил ее к своим хозяевам, заливаясь игривым лаем.

– Решили прогуляться с Лордом?

– Нет, это он решил, что я хочу прогуляться с ним. Напрасно, – это она уже сказала собаке, помотав пальцем перед холеной мордой. Лорд в ответ применил знаменитую тактику – вилять хвостом и жалобно смотреть без всякого проблеска ума. Притворщик! Аврора замечала, что кое с кем из присутствующих он очень даже смышленый.

Джеймс присел возле пса и, потеребив его по холке, уверенно отметил:

– Мне кажется, вы ему нравитесь.

Аврора фыркнула: семейство подлиз и манипуляторов!

– Ладно, – вмешался Эван, полностью восстановившись после утренней пробежки, – я пойду с вами.

– Вот спасибо, – иронично прокомментировала Аврора, направившись к выходу со двора.

– Я, вообще-то, мог бы пойти завтракать, так что: пожалуйста.

– Это вообще твоя собака! – возмутилась она.

– А ты няня!

– Но я не няня собаки!

Джеймс молча провожал их взглядом, прислушиваясь к шутливой перепалке, пока голоса не стихли, а тонкая фигурка мисс Данн и щуплая – Эвана не скрылись за занавесом вьюнов.

Он хмыкнул, качая головой: кто бы мог подумать, что эта фарфоровая куколка, хрупкая и нежная с виду, которой больше подошло бы хлопать ресницами и мило улыбаться где-нибудь за секретарским столом, сможет справиться с его сыном! Более опытные и закаленные няни уходили, сетуя то на неуправляемость, то на замкнутость. «Прямо волшебство какое-то», – подумал он. И девушка какая-то волшебная. Вечер, когда Джеймс набросился на нее, иногда врезался в память, как грузовик, потерявший управление. Неожиданный и опасный грузовик.