– Здравствуйте, – негромко произнес второй мужчина.

Гость на секунду снял руку с женского локотка.

– Меня зовут Виктор. Виктор Антонов. С вами, Джамшед, мы уже знакомы...

Рослый смуглый мужчина с пышными усами слегка поклонился, глядя напряженным взглядом на парочку вновь прибывших.

– Мою спутницу зовут. Анна.

– Добрый вечер, господа, – сказала Козакова. – Ассаламу алейкум.

Джамшед посмотрел на нее, как показалось, остро и не слишком доброжелательно. Ответил на приветствие на своем родном языке, затем по-русски произнес.

– Здравствуйте, уважаемые! Рад познакомиться с вами, уважаемая Анна. Для нас большая честь встретить Новый год в вашем обществе! Моего коллегу и земляка зовут Фарход. Спасибо, что приняли наше предложение и приехали в это прекрасное место.

Вновь обменялись приветствиями, после чего уселись за стол, накрытый яствами, в основном это были легкие закуски и безалкогольные напитки.

Антонов и тот, кого привел в «Серебряную башню» Рахимбаев, некоторое время смотрели друг на друга. Потом одновременно отвели глаза.

Земляк Рахимбаева, если этот человек действительно его земляк, выглядел старше Джамшеда. Причем старше лет так на десять. С его оливковой кожей контрастировали седые, почти белые, коротко остриженные волосы. У него был острый крючковатый нос с перебитой или сломанной переносицей. Лицо с высоким лбом, прорезанным глубокими продольными морщинами, сужалось к подбородку. Если бы у этого человека был не восточный, а европейский облик, можно было бы сказать, что он обладает внешностью иезуита...

«Да по хрену вам, южанам, Новый год, – еще раз мельком взглянув на «седого», подумал про себя Антонов. – Вы не затем сюда пришли... Но то, что на «стрелу» – ну ладно, на ознакомительную встречу – явился сам Фарход Шерали... Это большая удача».

– Полагаю, уважаемые, – сказал Виктор, – нам будет удобней далее разговаривать на понятном лишь вам и мне языке.

Антонов перешел на фарси. Сидящие напротив мужчины переглянулись и тоже перешли на родной для них диалект. Это было тем более удобно, что Фарход за последние годы успел изрядно подрастерять свой словарный запас из выученных некогда в детстве и юности русских слов... Кроме того, это было еще и разумно: никто из присутствующих в зале, равно как и тех, кто мог бы попытаться подслушать их разговор при помощи электронных или иных средств, не сможет разобрать, о чем они меж собой говорят. А переводчика, даже если и запишут, найдут не сразу...

Последующие минуты две или три прошли в задавании ритуальных вопросов – «как дела?», «хорошо ли добрались до городу Парижу», «что заказать уважаемым гостям из местной коллекции вин?»...

Первым ход сделал Джамшед Рахимбаев, московский бизнесмен, умеющий ладить с чиновниками разных рангов, меценат, спонсор общественных организаций и фондов диаспоры. Он взял пакет, который, похоже, принес с собой. Достал оттуда небольшой сверточек алого цвета, перевязанный золотистой лентой. Глядя на Антонова, именно на сидящего напротив мужчину, но не на красивую женщину в «золотом» платье, декольте и обнаженные плечи которой были лишь слегка прикрыты прозрачной тканью накидки или шарфа, широко улыбнувшись, словно обращаясь к брату или горячо любимому другу, Джамшед сказал:

– Не сочтите за дерзость, уважаемый. В такой день принято дарить подарки. К тому же, один из наших земляков несколько... э-э... погорячился. Он невольно, не зная, с кем имел дело, не зная всех обстоятельств, причинил неудобства одному очень хорошему и уважаемому человеку, – Джамшед все же на секунду скосил взгляд на молодую женщину в золотом. – То, что ему назначено в качестве компенсации, будет внесено... передано вашим людям в ближайшие сутки. Можете не сомневаться. Ну, а мне сейчас хочется вручить этот скромный подарок: в знак уважения и примирения... Хотя лично я и не ссорился со столь уважаемыми людьми.

Выдав эту тираду, он привстал и передал – через стол – сверток Антонову. Тот, улыбнувшись, протянул его Анне.

– Наши новые друзья приготовили тебе подарок, – сказал он по-русски. – Можешь развернуть.

Анна развязала ленточку, развернула сверток. В нем оказалась коробочка малинового цвета с золотым тиснением и изображением бренда фирмы.

– Открой, – сказал Виктор. – Ну же, смелей!..

Анна открыла коробочку. Женские часики «Картье». Золотые, с сапфировым циферблатом, с украшенным бриллиантовой крошкой ободком...

– Красивые, – сказала она. – Спасибо.

– Надень. Нашим знакомым, думаю, будет приятно увидеть их на тебе.

Анна надела на запястье левой руки подаренные ей только что часы. Стоят, наверное, кучу денег. Неожиданный поворот...

– Благодарю за подарок, уважаемые, – сказал Антонов. – Прелестная вещичка. Дорогая, должно быть? Не знаю даже, чем вас отблагодарить за вашу любезность по отношению к моей спутнице. Разве что... – Он посмотрел на Рахимбаева. – Я слышал краем уха, что у некоторых ваших знакомых... ваших земляков, проживающих в России или делающих там свой бизнес, возникли какие-то проблемы?

– Несколько уважаемых людей были задержаны... по надуманному предлогу, – сказал Рахимбаев. – Их содержат в разных изоляторах Москвы и области. Заведены уголовные дела. А некоторых отправили в Центр временного размещения нелегальных иммигрантов. И готовят, по моим сведениям, к депортации. Уважаемый Виктор, вы располагаете связями...

Рахимбаев прервался, увидев, что москвич достал из кармана сотовый и набрал чей-то номер.

– Извините, Джамшед... Мне нужно сказать пару слов. Потом продолжим.

Хотя коммуникации в этот праздничный вечер изрядно перегружены звонками, соединение с абонентом, находящимся в России, в Москве, прошло удачно.

– С наступившим вас, коллеги! – произнес в трубку Антонов. – Меня хорошо слышно?

– Здравствуйте, Виктор Михайлович! – ответил мужской голос. – И вас с Новым годом! Да, слышимость отличная.

– Я вот здесь сижу в компании с уважаемыми людьми. Хочется сделать для них что-то приятное. Думаю, вы сможете мне в этом помочь.

– Буду только рад.

– Меня известили, что один человек попал в неприятную ситуацию. Некий Мирзоев Атаджан... Записали?

– Записал, Виктор Михайлович!

– По некоторым сведениям, этого человека доставили в СИЗО Московской области. Сами уточните, в какое именно.

– Хорошо, понял.

– И еще вместе с ним был задержан его родственник. Этого парня, как меня известили уважаемые люди... – Антонов посмотрел на слушающих внимательно этот разговор мужчин, сидящих напротив, – его поместили в Центр временного размещения нелегальных иммигрантов.

– На Дмитровке?

– Выясните сами. Его готовят к высылке из страны. Если, конечно, он не совершил уголовных деяний... тогда все сложней.