Андор и Лео бросились вперед на помощь. Андор злобно отбивался от солдат, кусая и разрывая их на части, в то время как Лео прыгал и вонзал свои клыки в руки любого, кто приближался к девушке.

Но приближалось все большее и большее количество солдат, их ряды были бесконечными, Кира ощущала усталость. Она слегка опустила плечи, замедлила свои движения, и получила удар, который заставил ее закричать. В то же самое время новая группа солдат окружила Андора и Лео, нанося им удары дубинками, пока они не оказались на спинах, получая удары со всех сторон.

Кира ощутила ужасную боль в другом плече, получив очередной удар на этот раз молотом. Затем, мгновение спустя, она почувствовала, что ее ударили ногой в грудь, и отлетела назад. Их было слишком много, и девушка с ужасом осознала, что она слишком истощена и ослабла, что их остановить. Альва был прав – у нее нет сил встретиться с армией в одиночку. Ей удалось убить сотни воинов, блестяще сразиться и призвать на помощь свои силы, чтобы это случилось. Но каким-то образом та черная магия пересилила ее и остановила источник ее силы и, когда ее человеческая энергия начала ослабевать, Кира поняла, что ее время вышло.

Теперь Кира ощущала, что удары сыпятся на нее со всех сторон и после особенно сильного удара дубиной по ребрам она оступилась и упала на землю.

Кира лежала, едва дыша, в то время как на нее все еще сыпались удары, она была не в силах пошевелиться. Подняв глаза к небу, почерневшему от людей, она увидела, что они все приближаются к ней, подняв свое оружие. Кира потянулась к своему жезлу, но его откинули от нее. Другой солдат наступил на ее запястье своим сапогом. Кира лежала беспомощная, глядя вверх на небо, зная, что скоро умрет.

Пандезианский солдат подошел к ней, высоко поднял меч двумя руками и посмотрел на нее. Кира видела ненависть в его глазах. Он собирался покончить с ней, и она не сомневалась в том, что он это сделает.

Кира закрыла глаза и собралась с духом. Она больше не испытывала страха – только сожаление. Больше всего на свете она хотела освободить своего отца перед тем, как умрет.

«Прости меня, Отец», – думала Кира. – «Я подвела тебя».

Алек стоял на носу корабля и всматривался в жуткую гавань перед ними. Как загипнотизированный, он смотрел, как они плывут между пластов камня, окольными путями через архипелаг Затерянных Островов. Они проплывали мимо одного заброшенного острова за другим, каждый из которых был накрыт саваном тумана. Тишину нарушил только звук экзотических животных, выпрыгивающих из воды и плещущих в тумане. Алек едва их замечал, что заставляло его только догадываться о том, что плавает под поверхностью. Это только усилило ощущение загадочности этого места.

Эти острова казались такими заброшенными здесь, в этой части мира, отделенные от материка тысячами милей моря, скрытые стойким туманом. Алек зачарованно наблюдал за тем, как они проплывают мимо огромных голубых валунов, выступающих из моря подобно рукам, тянущимся к небу. Они проплывали мимо островов, целиком созданных из водорослей, на которых каркали большие черные птицы размером с него. Они наблюдали за ним так, словно он вероломно ворвался на их территорию. Они проплывали мимо островов зубчатых скал, местность была настолько острой, что негде было ступить ногой. Алек не видел ничего, даже отдаленно пригодного для проживания.

Поднялся ветер и они свернули в узкий канал, где снизу раздался новый отчетливый шум. Бросив взгляд вниз, Алек увидел длинную голубую траву, поднимающуюся из воды и цепляющуюся за корпус. Корабль замедлил ход и встревоженный Алек поднял глаза.

«Мы застряли!» – сообщил он.

Но Совос, к его удивлению, просто покачал головой, продолжая невозмутимо смотреть прямо вперед.

«Иллувианская морская трава», – спокойно ответил он. – «Древняя, как эти острова. Это наш гостеприимный прием. Она направляет нас на острова».

Алек зачарованно наблюдал за тем, как щупальца обхватили корабль, опутывая корпус. Когда они издали небольшой хлопок, море травы начало колебаться, словно было живым. Вскоре воздух наполнился звуками тысяч слабых хлопков, звуков травы, всасывающей и цепляющейся за корпус, толкая их вперед. Казалось, что море пульсирует.

В конце концов, Алек увидел перед ними неясные очертания суши, которые проступали все сильнее по мере того, как начал подниматься туман, и чем ближе они подплывали, тем более странные ощущения были у Алека. Они плыли в теплом тумане и ему казалось, что он дышит влагой, словно что-то в воздухе обволакивало его. От этого он чувствовал себя сонным и расслабленным. Алек начал осознавать, что Затерянные Острова не похожи ни на одно из тех мест, где он когда-либо побывал.

«Кому принадлежат эти острова?» – спросил Алек, по мере того как они пробирались все глубже.

«Никому», – ответил Совос.

Алек был сбит с толку.

«Разве они не являются частью Эскалона?» – спросил он. – «Или Марды? Или Пандезии?»

Совос покачал головой.

«На них есть свой народ, свои собственные люди. Но это не простой народ».

Пока Алек пытался понять, густой туман, наконец, поднялся и у него замерло дыхание, когда он увидел перед собой впечатляющий пейзаж, который он никогда не видел прежде. Алек увидел большой остров, сверкающий в тумане, с серебряным оттенком на свету. Казалось, что солнце светило вниз только на это место, отчего оно казалось волшебным. Волны разбивались о возвышающиеся скалы и высоко наверху остров был наполнен зелеными полями и покатыми холмами травы, но вместе с тем необъяснимым образом он был усеян вершинами льда, несмотря на теплые ветры, дующие с моря. В этом не было смысла. Остров был окружен пляжем серебряного песка, отчего казалось, что они попали на небеса.

Еще более странным было то, что Алек увидел толпу людей, которые собрались на пляже, словно ждали их. Несколько сотен жителей островов стояли молча, облаченные в серебряные накидки, с длинными серебристыми волосами и глазами, с серебряными мечами на поясах. Они смотрели на Алека и, когда его глаза встретились с их глазами, случилась самая странная вещь: он ощутил мгновенную связь с ними, словно вернулся домой. Это было самое странное чувство. Всю свою жизнь Алек никогда не чувствовал себя дома – ни в своей деревне, ни вместе со своей семьей. Он всегда чувствовал себя чужаком, словно на самом деле не относился к ним. Но здесь, с этими людьми, как это ни странно, он почувствовал, что оказался среди своего народа.

Когда их лодка коснулась берега, осторожно толкаемая на песок морской травой, Совос спрыгнул с корабля на пляж и направился прямо к людям, как будто был одним из них. Алек последовал за ним, так же спрыгнув с корабля, его ступни мягко погрузились в песок, смягчив его падение. После всех этих дней в море было странно снова оказаться на суше.

Алек пошел вперед вместе с Совосом и все жители острова стояли молча, внимательно наблюдая за ним. Он чувствовал, что глаза всех присутствующих устремлены на него. Его путь преградил среднего возраста человек с серьезным выражением лица, на голову выше остальных, которые стояли перед ним с бесстрастными лицами. Он смотрел на Алека с напряжением – ни с враждебностью, но и не с гостеприимством.