тем дольше оно будет проходить. Сейчас Апельсин остается собой, но именно в нем хранятся остальные двенадцать частей, набираются сил в спящем режиме.

— Вот почему его поток меняется, — прошептал я.

— Да, сила Апельсина временно возросла после слияния, но скоро пойдет обратный процесс. Когда расколотые части начнут тянуть из него энергию на восстановление. Контролировать другие части способен только сам Тринадцатый, поэтому главной задачей Апельсина сейчас это ждать его возрождения, накапливать энергию.

— И не умирать, — осознал я к чему клонит Коновницын.

— Верно. Поэтому он так колебался. Впервые в жизни Апельсину пришлось принимать решение за всех. Только благодаря ему Тринадцатый еще выжил. Высшие не смогли его убить, недооценив силу от слияния. Куда разумнее и безопаснее бы было отойти в сторону, восстановиться.

— Сбегать это не про него, — с ноткой уважения в голосе проговорил я.

— Тем более сейчас идеальный момент для мести, — подтвердил Коновницын, — первый Оракул и ее Зеркальные Стражи самая большая угроза. Но именно сейчас она лишилась одного из них, а второй ослаб. Да и ее саму ты изрядно вымотал.

— Стражи мне не показались такими уж сильными, — пожал плечами я.

— Это потому что ты их встретил в Астрале, — покачал головой Конь, — их истинная сила проявляется именно в нашем мире, — Коновницын на миг задумался продолжать или нет, но после короткой паузы добавил, — для убийства Бориса Жукова восемнадцать лет назад хватило одного из них.

Едва я это услышал, как сердце забилось чаще, дыхание участилось. Руки сжались в кулаки и меня с головой накрыло желание убивать. Я окинул самолет глазами в поисках чего-либо, на чем можно безопасно выплеснуть эмоции, но не находил и оттого злился еще больше.

— СПОКОЙНО, МАРК! — прозвенело в ушах, — УСПОКОЙСЯ!

— Да спокоен я, спокоен, чего завелся, — ответил я и только сейчас заметил, что стою посреди прохода, а все вокруг мигает красным цветом.

Коновницын одной рукой трясет меня за плечо, а вторую приложил к обшивке самолета. Разноцветная энергия плотным потоком вытекала из тела боярина и уходила на подпитку внутренних защитных конструктов самолета, который стремительно терял высоту.

— Да сбрось нахер этого мазафакера пока не разбились!!! — зарычал Апельсин за спиной, и я понял, что причиной всему я. Именно я. Без моего ведома сраная Лазурь активизировалась по всему телу и вместо того, чтобы гасить эмоции, наоборот распаляла их еще больше и активно выбрасывала энергетические волны заряженные жаждой убийства вокруг меня.

— Все под контролем, — жестко ответил Коновницын и покосился себе за плечо, — пилот потерял сознание. Займи его место.

— Тц, — хмыкнул Апельсин и одарил меня испепеляющим взглядом, — я тебе говорил, что от этого белого одни проблемы, босс.

— У первого Оракула от него будет куда больше проблем, — улыбнулся Коновницын, — ведь он первый разумный в истории кто сможет применить силу Высших против них самих.

Глава 14

В этот момент опасного пикирования самолета я осознал, что Коновницын прав. Опять. Момент для столкновения со старухой идеальнее не придумаешь.

Важный игрок Высших в лице Вельяминова мертв, его сила и влияние утрачено, а совет бояр уничтожен. Лишившись верхушки пищевой цепочки первый Оракул не сможет перебросить массовое подкрепление к Карелии.

Остаются только другие Оракулы и их Стражи.

Дабы избежать заражения своего ненаглядного астрала старуха наделила меня лазурной энергией безо всяких условий. И пусть я не способен ее контролировать, дарованного временного бессмертия мне будет более чем достаточно. В худшем случае я потеряю контроль и стану опасным для окружающих. Конь все равно не помрет, а Апельсин сам принял решение рисковать жизнью.

Да и сам оранжевый сейчас куда сильнее чем обычно, временное слияние всех частей Тринадцатого воедино делает из Апельсина поистине ужасающего противника.

Сама же первый Оракул уязвима сейчас как никогда. Не знаю откуда, но я четко уверен в этом. Я чувствую ее слабость, злость и волнение.

И, что самое главное, без чего все остальные факты не имели бы никакого значения. Я знаю куда первый Оракул направляется. Причина в Амулете матери или в заёмной Лазурной энергии, но между нами со старухой образовалась связь.

Двусторонняя, к сожалению.

— Она знает, что мы идем за ней, — сказал я и плюхнулся на кресло, убедившись, что самолет прекратил снижение.

— Ты уверен в ее местоположении?

— Абсолютно, — на миг прикрыв глаза ответил я.

— Хорошо, — удовлетворенно кивнул Коновницын, — тем больше причин продолжать.

— Почему?

— Первый Оракул сейчас уязвима, и она это прекрасно понимает. Знает, что мы идем следом за ней и даже не смотря на все это, не отступает. Это означает что ее цель невероятно важна и стоит риска собственной жизни, — задумчиво потирая тонкую бородку пояснил Конь.

— Давай кое-что проясним, боярин, — не сводя взгляда с задумчивых глаз Коновницына сказал я, — время переговоров со старухой прошло. Я лечу чтобы убить ее. И если к мотивации Апельсина убивать последователей Высших, как ни странно, у меня вопросов нет. То к тебе...

— Не доверяешь мне? — вызывающе поднял бровь Коновницын, улыбаясь уголками губ.

Учитывая историю наших взаимоотношений, самый эгоистичный человек которого я знаю еще смеет спрашивать.

— Есть основания, — пожал я плечами, — что будет если посреди боя, например, старуха предложит тебе стать Абсолютом?

— Исключено, — вздохнул Конь и добавил, — к сожалению. Если бы это было возможно, она бы давно это сделала, чтобы избавиться от меня. Я совсем не такой как твой дед, Марк. Став Абсолютом, я бы незамедлительно покинул этот мир, а не остался его спасать.

На долгую минуту повисло напряженное молчание. Я не сомневался ни в едином слове, которое говорил Коновницын. Боярин умеет ловко манипулировать другими и использовать недосказанность и полуправду, но прямой лжи его кодекс не позволяет.

Теперь я начинаю еще лучше понимать за что мой дед так уважал его.

И, получается, мой старик, действительно став Абсолютом предпочел остаться, а не уйти...

— Ты действительно веришь, что рай, о котором мечтала твоя община находится в глубоком астрале?

— Я знаю это, — не отводя взгляда сказал Коновницын с легкой грустью в голосе, — но сейчас важно не это, Марк. Мы уже начали снижаться, время поджимает. Ты должен еще кое-что узнать у лазурной энергии.