– Ты влез в окно?

После вечера, проведенного в Авиньоне, они как-то незаметно и к удовольствию друг друга перешли на «ты».

– Увы, я не осмелился! – преувеличенно пылко воскликнул Жан-Пьер. – Но думал об этом. Ты только представь: луна, звезды, таинственные ночные звуки – и вдруг осторожный стук в балконную дверь. Разбуженная, ты открываешь глаза, приподнимаешь голову и видишь меня…

Выглядело настолько привлекательно, что Тина предпочла бы прервать разговор, особенно после того, как ее собеседник произнес, вопросительно приподняв бровь:

– Или дверь уже была предупредительно открыта?

– Я вообще предпочитаю спать с открытым окном или балконной дверью, если позволяет погода… и обстоятельства. А здесь, как меня заверила мадам Шарлотта, мне ничто не угрожает, – сказала она как можно обыденнее.

Но Жан-Пьера было не так-то легко увести в сторону от облюбованной им темы.

– А у вас там, в Москве, ты тоже…

– Я переехала в Москву совсем недавно, – перебила Тина, но ее собеседник всем своим видом дал понять, что его не проведешь. Мол, не стоит ему вешать лапшу на уши.

Такое поведение сразу же заставило девушку насторожиться. И, очаровательно улыбнувшись, она снова спросила:

– Так каким же образом ты пробрался в мой номер?

Ответ обескуражил ее своей неожиданностью:

– Никаким. Видишь ли, Франсуаза, горничная, – моя дальняя родственница, и это она по моей просьбе положила розу на твою кровать.

– Но зачем?

Жан-Пьер улыбнулся так обворожительно – вроде бы с вызовом и в то же время чуть застенчиво:

– Мне очень хотелось поразить твое воображение. А чем можно удивить такую девушку, как ты… – Он развел руками. – Прости, но, как ни старался, на ум не пришло ничего необыкновенного.

Судя по всему, он не солгал относительно своих намерений, а что касается Франсуазы, то был предельно правдив. И это говорило в его пользу.

– Напротив, все получилось очень мило, – заверила его Тина, но, чтобы расставить для себя все точки над «i», спросила: – А что ты подразумеваешь под словами «такую девушку, как я»?

– По-моему, все предельно ясно. – Он наклонился к ней и вкрадчиво прошептал: – Ты девушка, о которой можно только мечтать.

«Ну вот, – огорчилась Тина, – только я начинаю выстраивать линию поведения, как ее опять приходится менять. Так недолго и запутаться. А как не хочется опростоволоситься, да еще за пределами родины».

– Думаю, – медленно произнесла она, – пора окунуться, а то что-то слишком жарко стало.

Тина все никак не могла полностью насладиться морем. Она плавала, ныряла, плескалась, брызгалась, и все ей было мало. Сколько ни убеждала себя, что море никуда не денется, ее тянуло в воду постоянно. Даже приходила волнующая мысль поплавать ночью, при свете звезд… Но одной отважиться на такое не хватало решимости. А если не одной, то с кем? Конечно, Жан-Пьер с радостью составит ей компанию. Но потом, как быть с ним потом?

Ограничиться благодарным поцелуем у дверей номера? Полная нелепица – это и ежу понятно, а тут темпераментный француз! Значит, сказав «а», нужно будет говорить «б», фигурально выражаясь. А Тина понимала, что не готова к этому. И причиной тому были отнюдь не подозрения. Скорее, они служили ей оправданием собственного поведения.

«Во всех моих действиях слишком много рассудочного, – со вздохом признавала она. – Мне никак не удается потерять голову. Эх, если бы хоть на миг отдаться на волю чувств…»

Тут что-то обвилось вокруг ее талии. Прикосновение было приятным, но девушка поняла это чуть позже, а в первое мгновение вскрикнула от неожиданности и, не нащупав ногами дна, на миг ушла под воду.

– Прости, – прошептал Жан-Пьер ей на ухо, прижимая к себе. – Я не хотел тебя напугать.

Тина ничего не ответила. Отплевываясь и мотая головой, она не сразу сообразила, что произошло. А когда поняла, то вырываться уже не захотелось.

Теплая ласковая вода окружала их со всех сторон, скрывая от взглядов нежащихся на солнце немногочисленных постояльцев отеля. А потребность находиться все время в движении оправдывала прикосновения, которые на берегу выглядели бы недопустимо вольными.

Руки Тины словно сами собой обвили шею француза, грудью она теснее прижалась к его груди, позволяя ему поддерживать их обоих на плаву. И у Жан-Пьера это замечательно получалось, даже когда он нашел губами ее рот и приник к нему.

Это было просто чудесно – французский поцелуй с привкусом Средиземного моря…

Тина не знала, сколько это продолжалось. Только вышли они из воды, держась за руки и тяжело переводя дыхание. Герр Густав Химмельштос сидел на берегу и держал бинокль с таким видом, словно на него внезапно напал столбняк, не позволяя опустить руки. Его же супруга проводила молодых людей мечтательным взглядом. А строившая вместе с дочерью замок из песка Яна подмигнула девушке, но Тина ничего этого не заметила.

Говорить не хотелось, хотелось длить в воображении только что пережитые мгновения и продолжать наслаждаться ими. «Итак, мне все-таки удалось потерять голову, – закрыв глаза, констатировала Тина, растягиваясь на полотенце, покрывающем лежак. – И это было чудесно…»

– Эй, ты собираешься спать? – тихо окликнул ее Жан-Пьер, и она молча покачала головой. – Тогда, может, пойдем…

Поскольку Тина не знала, какой конец у фразы хотела бы услышать, она открыла глаза и на этот раз кивнула:

– Да, пойдем… пройдемся… Только не в рощу, а по рыбацкой деревеньке. Мне очень хочется.

Такая постановка вопроса не оставляла Жан-Пьеру выбора. Он встал, затем помог девушке подняться. Единственное, что ему удалось, – как бы невзначай приобнять ее за талию.

– Я поднимусь в номер переодеться, – сказала Тина, ловко выворачиваясь из его рук. – А ты подожди меня у входа в отель. Ладно?

– Ладно, – со смиренным вздохом ответил Жан-Пьер.

Белое полотняное платье без рукавов и с широкой юбкой ей очень нравилось. Особенно в сочетании с плетеным кожаным ремнем и босоножками в тон. Туалет дополняла белая широкополая шляпа и стильные очки от солнца.

– Я очень даже ничего, – в очередной раз сообщила Тина своему отражению в зеркале и поинтересовалась у него же: – И сколько будет длиться мое везение, а? Как узнать, что пришла пора остановиться, чтобы чудесная сказка не обернулась мрачной действительностью?.. А впрочем, пока поводов для беспокойства нет.

Придя к такому выводу, она взяла сумочку и спустилась вниз, туда, где ее ждал Жан-Пьер. Увидев девушку, он всем своим видом изобразил искреннее восхищение, и они отправились по дорожке, обсаженной стриженым кустарником и идущей вдоль моря.

Как Тина и предполагала, французская деревня – это тебе не русская. Мощенные камнем улочки, белые двух– и трехэтажные дома под красными черепичными крышами. Пышно цветущие герани в ящиках на подоконниках и в громадных горшках у входа. Очаровательные магазинчики с чисто вымытыми стеклами витрин. Открытые кафе с попивающими в этот час кофе и аперитив завсегдатаями. Все знают друг друга и раскланиваются. Не спеша обсуждают что-то, сидя за столиками. Вот их обогнали на мопедах две дамы преклонного возраста, в брюках и с укладками будто только что от парикмахера.