— Почему бы и нет? Зачем напрягать фантазию, если жизнь подбрасывает наиболее интересные сюжеты.

— Ладно, я выясню это по своим каналам.

— Позвони мне, как только что-то узнаешь.

Опер выразительно посмотрел на оставшиеся в коробке конфеты. Я правильно интерпретировала его взгляд.

— Торт и бутерброды гарантирую.

Чупрун удовлетворенно похлопал себя по "комку нервов".

— Неплохо быть продажным ментом.

— Еще бы! Я бы тоже не прочь стать продажной писательницей, только никто меня почему-то не покупает. Даже обидно.

— Если когда-нибудь разбогатею, обязательно тебя куплю, — пообещал Колюня.

— И что я должна буду делать?

— Писать о высочайшем профессионализме, принципиальности и неподкупности сотрудников российской милиции, — издевательски хихикнул он.

Я выпрямилась с видом оскорбленного достоинства.

— Для каждого человека существует предел, который он не может преступить.

— Ладно, тогда остановимся на высочайшем профессионализме. Принципиальность и неподкупность оставим другим авторам.

— Договорились, — кивнула я. — Теперь тебе остается украсть пару миллионов долларов у торговцев наркотиками.

* * *

Собираясь на ночную байкерскую тусовку в качестве обладательницы "крутой" "хонды варадеро", я, войдя в роль, неожиданно ощутила себя настоящей "мотошизанутой" байкершей. Чтобы больше соответствовать стилю, я нарядилась во все черное — эластичные джинсы, водолазку, кожаную куртку. Критически оглядев себя в зеркало, я, в качестве дополнительных аксессуаров нацепила на шею подвеску из крупного акульего зуба и пулю на серебряной цепочке. Довершали картину широкие кожаные браслеты, покрытые острыми шипами и металлическими пластинами.

Браслеты, на самом деле являющиеся декоративными щитками для предплечий, были подарком от третьего бывшего мужа. Плотно облегая руки, они могли использоваться не только для защиты но и в качестве оружия нападения. В период увлечения боевыми искусствами я училась принимать на браслеты удары ножа и, защемляя лезвие между шипами, поворотом предплечья обезоруживать противника. При атаке браслеты разили с эффективностью кастета, а кожу вспарывали не хуже, чем заточка или зубочистки Витюни. Словом, вещицы были не только красивые, но и крайне полезные во всех отношениях.

Хотя драка на ножах в мои планы не входила, я решила, что буду выглядеть в этой экзотической бижутерии не хуже, чем Турбина с ее замками и металлическим когтем. Надо же, в конце концов, следовать мотошизанутой моде!

Несмотря на урок вождения мотоцикла, преподанный мне Жанной, поначалу я чуть не врезалась в забор соседа, едва не переехала кошку и чудом не свалилась в кювет. Освоившись с управлением, я вырулила на шоссе, по которому и двинулась с позорной для истинного байкера скоростью в 70 км/час.

Если верить Бублику, еще несколько дней рокеры должны были тусоваться на месте проведения фестиваля, хотя кульминация праздника завершилась позавчера.

Все было почти так же, как в ночь гибели Аспида, но в значительно меньшем масштабе. Всего три костра, музыка грохочет не столь оглушительно, да и народа значительно меньше. Наверное, байкеры из других городов уже разъехались по домам.

Присоединяться к теплой компании мне не хотелось, и я предпочла держаться в темноте леса, куда не добирался свет костров. Несмотря на мое отвращение к ношению очков, на этот раз я прихватила их с собой, понимая, что со своей близорукостью вряд ли смогу из укрытия разглядеть Турбину. Именно ради встречи с ней я временно переквалифицировалась в рокершу.

Одноглазую амазонку я заметила почти сразу. Стоя около дальнего костра, она болтала с двумя зловещего вида парнями. Пока я решала, стоит ли подойти к ней сейчас или подождать, пока байкерша отделится от группы, у костра появилось новое действующее лицо. Это был Антон. Похоже, смерть брата травмировала его не так сильно, как я полагала.

Громовая нога перекинулся парой слов с Турбиной и тут же отошел, мгновенно растаяв в темноте.

Одноглазка потрепалась с дружками еще пару минут, и тоже двинулась в лес, правда, немного в другом направлении.

Любопытно, куда она направляется. Может, Антон назначил ей свидание? Охваченная очередным порывом сыщицкого зуда, я крадучись последовала за Турбиной. В темноте от очков проку было немного, так что я их сняла и сунула в карман, решив полагаться на слух. Идущая на ущерб луна не слишком облегчала дело — тень деревьев была слишком густой.

Огни костров уже исчезли из виду, когда я поняла, что потеряла Турбину. Я больше не слышала ее. Лишь ветер шелестел в ветвях, да со стороны байкерской тусовки изредка долетали приглушенные расстоянием взрывы хохота.

Внезапно ночную тишину разорвал короткий испуганный вскрик. Позабыв о конспирации, я инстинктивно ринулась в его направлении. Пару минут спустя я горько жалела о собственной неосторожности, но было уже поздно.

Турбина лежала, раскинув руки и ноги, в центре небольшой поляны. Провал обведенного черной помадой рта зиял на бледном лице, как воронка от взрыва. Лунный свет с беспощадным реализмом высвечивал торчащую под левой грудью рукоятку ножа. Она была светлой, с упорами для пальцев и блестящей никелированной гардой.

Над телом байкерши склонился Антон. В черном байкерском прикиде он казался вороном, готовым выклевать глаза жертвы.

Сухая ветка предательски хрустнула у меня под ногой. Антон отреагировал мгновенно, резко повернувшись ко мне всем телом. Его лицо было искажено безумием.

Ладонь Светоярова обхватила рукоятку ножа, вырывая из раны обагренное кровью лезвие. На миг я оцепенела от ужаса. Время остановилось и я, как в замедленной съемке, следила, не в силах двинуться с места, как Антон с занесенным для удара ножом прыгает на меня.

Обычно в моменты опасности меня охватывает особое состояние ясности, в котором я действую почти бессознательно, на "автопилоте". Вот и сейчас некая часть моего сознания отреагировала совершенно парадоксальным образом, и я замерла, дав себе приказ не двигаться, не кричать и не выказывать страха. Интуитивно я чувствовала, что не успею отвести удар, а любое активное действие лишь сильнее спровоцирует безумца.

Лезвие застыло в миллиметре от моего горла. Капля крови убитой Турбины сорвалась с него и упала мне на шею, за ворот водолазки. Она была теплой, почти горячей. Внезапный испуг обострил мое восприятие до предела. Мир вокруг заиграл тысячами нюансов, которых я раньше не замечала. Прерывистое дыхание убийцы, сладковатый запах крови, лунный луч, играющий на серебристой гарде. Капля крови, ползущая по моей коже, казалась длинной мохнатой гусеницей, мягко передвигающей сотни крошечных ножек.

Левой рукой Антон вцепился мне в волосы, откидывая голову назад.

Он не убил меня сразу. Это вселяло надежду.