Миненковым занялся особый отдел завесы. Чекисты выяснили: сигары ему доставляли из Архангельска, а кто, оставалось загадкой. Однажды в тайге милицейский патруль – добровольцы-охотники – перехватили пожилого мужчину в старом романовском полушубке, по всей видимости, бегуна-спекулянта. Тогда их немало шастало таежными тропами. На окрик патруля бегун не остановился, бросился в ельник. Пришлось выстрелить вдогонку. Пуля догнала. Документов при нем не оказалось, а вот мешок с гаванскими сигарами патрульный подобрал, передал в котлаское ЧК.

Командующий фронтом распорядился: партию сигар, конфискованных при задержании спекулянта, отправить в Петроград в медицинскую лабораторию при Петросовете.

В штабе завесы не сомневались: интервенты уже начали диверсионную работу. Благо они платили не зелеными сорокарублевыми керенками, а продуктами – яичным порошком, галетами, сахарином.

– Что-то подобное немцы предпринимали в четырнадцатом году, – вспомнил Александр Александрович Самойло. – В прифронтовой полосе свирепствовала дизентерия. В лежку лежали целые батальоны. Но, вопреки неприятелю, русская медицина оказалась на высоте. Нашла верный способ лечения.

– Знаем! – сказал командующий и улыбнулся. – Солдатам стали выдавать водку.

– И офицерам, – напомнил заместитель командующего, – а заодно и генералам.

– Я понял, куда вы клоните… К счастью, дизентерии в войсках не наблюдается.

– И все-таки…

– В чем-то вы имеете рацию. От цивилизованных оккупантов можно ожидать всякой гадости. К нам пришли не только англичане и французы. Их вояж еще в прошлом столетии Россия запомнила. Уже на памяти наших отцов они побывали на юге, оставили в Крыму свой кровавый след. А теперь у нас на Севере начинают большую кровь. Зверь опасный, если учесть, что к ним присоединились грабители с замашками пиратов. И не только с замашками… Этого врага североамериканские индейцы назвали предельно коротко, – янки, что означает «волки». Порода североамериканских волков отличается изощренным коварством. Так что и североамериканских парней в Европе еще мало кто знает. Янки при равном количестве противоборствующих сил, как правило, нанимают убийц… При этом, что характерно, ищут предателей среди того народа, против которого они воюют: на Кубе – среди подлых кубинцев, в Пуэрто-Рико – среди подлых пуэрториканцев… Нанимать убийц – это уже чуть ли не национальная черта характера денежного янки.

– Значит, вы предполагаете, что в Архангельске на «Олимпии» пришли нанятые в метрополии убийцы? – рассуждал и как бы спрашивал Александр Александрович, хотя в этом он не сомневался. Экспедиция, по существу, пиратская, да иначе и не могло быть. При заключении контракта сразу же оговаривалась сумма.

– Скоро узнаем… – сказал Кедров и тут же для уточнения спросил: – В каких числах англичане и американцы намереваются перейти в наступление?

– По данным нашей войсковой разведки, это произойдет в последних числах августа.

– А что сообщают ваши лазутчики?

– В первых числах сентября.

– Почему такой разнобой?

– Торгуются. Белогвардейцы также жаждут воевать за деньги.

– Источник надежный?

– Вполне.

Командующий фронтом не стал уточнять, что собой представляет источник. Но если бы настаивал, все равно генерал Самойло сохранил бы его в тайне.

История знает немало примеров, когда государственные секреты продают не только алчные генералы (в любой армии их достаточно), но и так называемые дворы. Царствующий двор, как и семья президента, – пожалуй, самый вероятный источник добычи секретов. Вражеская разведка считает за честь завести знакомства в царствующем доме, войти в доверие к влиятельным особам с далеко идущими целями.

В академии Генштаба полковнику Самойло в течение года читали курс лекций по агентурной разведке (наряду со стратегической) выдающиеся русские разведчики, в их числе генерал Обручев, генерал от инфантерии Артамонов, в недавнем прошлом начальник Генерального штаба. В своих лекциях они подчеркивали, что измена и предательство губит то государство, где у власти люди равнодушные, а равно враждебные к своему отечеству.

«Только истинные сыны отечества, – писал генерал Драгомиров, выдающийся военный педагог, – душой и сердцем любящие Россию, никогда не пойдут на предательство».

Эти слова помнили бывшие слушатели Академии Генерального штаба тогда еще полковники, в скором времени ставшие генералами Евгений Миллер и Александр Самойло.

Помнили, но поступили по-разному. Согласно своим убеждениям, они самим непосредственным образом влияли на судьбу Русского Севера. Жизнь развела их по разные стороны фронта, бывших сокурсников и почти друзей сделала непримиримыми врагами. В понятие «Россия» они вкладывали разный смысл. Суть его обнажилась уже в первом противоборстве враждующих сторон.

Генерал Миллер своей агентурой не разбрасывался, дорожил каждым офицером. Но обстановка требовала посылать их туда, куда направлял свое союзное войско генерал Пул. Выполнив задание, вернулся в Архангельск лейтенант Насонов. Его генерал посылал в Обозерскую для встречи с профессором Петром Ивановичем Алексеевым, специалистом по лесам Русского Севера.

На первый взгляд, у лейтенанта Насонова задание было несложное: деликатно разузнать, общается ли профессор со своим родным братом генералом Алексеевым, воевавшим против Красной армии на юге России. Дела для Белой гвардии складываются не в ее пользу. Союзники – англичане и французы – хоть и высадили свои десанты в Одессе и Херсоне, долго там не задержались. Для Москвы Причерноморье – Дон и Кубань – это житница советской власти. И Советы не успокоятся, пока войска белой армии будут им представлять реальную угрозу.

Союзники пограбят Россию, как грабили Крым, получат золотишко, подпишут выгодные договора, предупредят, чтоб Красная армия не совалась в Китай и Центральную Азию, – и, довольные, уберутся домой, в свою метрополию.

А куда деваться Белой гвардии? Она зубами будет держаться за русскую землю. Это и ее земля. Особенность Гражданской войны: кто-то из противников должен остаться один, побежденный – будет до конца раздавлен.

Жить в изгнании для русского человека – величайший позор. Вот и остается одна надежда – Русский Север. Там пока еще возможно утвердить свою государственность. Если кому и придется перебираться с юга на Север, то, вероятней всего, тому же генералу Алексееву. Дремучая тайга Архангельского края станет ему надежным убежищем. Об этом побеспокоится его старый фронтовой товарищ.

Но сначала нужно будет спросить брата генерала, что думает на этот счет сам генерал Алексеев? Своего агента Миллер инструктировал:

– Предложение передайте на словах. Письменно это опасно, и для господина профессора, и лично для вас. А чтоб вам, лейтенант, поверили, передайте ему брелок. Скажите: меня прислал человек, которому вы подарили вот эту игрушку. Если этого будет недостаточно, продекламируйте следующие стихи – запоминайте! – «Брат! У этого брелка сила очень велика». Он спросит: а что было на брелке? Вы скажете: ключ от сердца вашей любимой женщины.