«Наследство, — вспомнила Нина. — Усадьба, сад. С ними же точно надо что-то делать! Они же признали меня! Я не хочу их никому отдавать!».

— Я не свободна. У меня обязательства, — Нина непонятно почему нервничала, как будто «дед» собирался забрать ее подальше от сада прямо сейчас. — Меня признал сад той, в чьем теле я нахожусь.

— Меня тоже, — первый раз за все время разговора подал голос жених.

— Это мое наследство, — отрезала и так доведенная до белого каления Нина.

— Это наследство Нейны. Не ваше.

— То-то вы в том саду в обморок упали! — сволочь такая! Не получит он ее сад! — И портал признал меня!

— Забросив при этом в Пустынные Земли? Отличное признание!

— А ведь Торн был прав, — задумчиво пробормотал «дед», вмешиваясь в общение Нины с женихом. — Вы практически идеально ладите. Прямо как мы с Лисандрой, когда только что познакомились. Родная, бабушка скоро вернется. Она будет рада увидеть тебя.

Нина открыла рот, закрыла его и возмущенно уставилась на «деда». Они что?! В каком смысле идеально ладят?! Да она эту самонадеянную сволочь убить готова! Собственными руками придушить!

— О каком саду идет речь? — «дед» между тем повернулся к ее жениху, как будто признавая за ним главенство.

— О волшебном саду Лортанара, — жених явно замялся, видимо, не зная, как обращаться к «деду».

— Пустяки, — покачал тот головой, — сейчас не до церемоний. — И уже Нине. — Милая, как так вышло, что сад признал тебя?

Хороший вопрос. Ответа у Нины не было. Поэтому пришлось вкратце пересказать все, что с ней случилось с тех пор, как она попала в этот мир.

Оба мужчины слушали молча, не перебивая. Когда Нина наконец-то закончила, «дед» нахмурился:

— Мне нужно самому побывать в том саду. Заодно и дядю твоего навещу, — кивок в сторону жениха. — Да не бледней ты так. Ничего с ним не сделается.

— Дядя — мужчина немолодой, у него слабое сердце, — последовал осторожный ответ. — И боги его раньше не посещали.

— Все когда-нибудь бывает в первый раз, — пожал плечами «дед». — Я сейчас верну вас обоих в замок Нейны. Вас там уже успели потерять. Переночуете там. А завтра с утра будем разбираться со всеми вашими проблемами.

Миг — и Нина с женихом оказались на площадке перед входной дверью замка.

Обещание бога-основателя посетить императора Эрику не понравилось, впрочем. Как и боевой настрой невесты. Она явно не пришла в восторг от знакомства с новым родственником.

Что-то резко ответив своим опекунам, она солдатским шагом направилась по лестнице, видимо, в свою комнату.

Допрашивать Эрика риссы не рискнули, справедливо опасаясь, что у них нет для этого полномочий. А потому он свободно дошел до выделенной ему спальни, вызвал служанку, приказал набрать ванну и с удовольствием погрузился в горячую воду прямо по шею.

Новый расклад его совсем не устраивал. Одно дело — сиротка, в роду которой могли затесаться боги, и совсем другое — признанная внучка бога-основателя. Да, невесте такое «счастье» тоже пришлось не по душе. Но Эрику от этого было ничуть не легче. Желанное наследство стремительно уплывало у него из рук.

Он успел вымыться и переодеться в домашний костюм, когда в дверь постучали. Практически не сомневаясь в том, кого увидит, Эрик открыл. На пороге действительно стояла невеста.

— Нам надо поговорить, — категорично заявила она.

Эрик посторонился, открывая проход.

— Это все, что происходит, — невеста явно волновалась, потому и говорила сбивчиво. — Блин, я, дура, мечтала познакомиться с родственниками. А тут… Чтоб его…

Эрик нахмурился, отошел от кресла, которое заняла невеста, к своим вещам, вытащил оттуда фляжку, открутил крышку, вернулся к креслу.

— Выпейте.

— Я не пью.

— Заметно. Иначе давно успокоились бы и расслабились, — Эрик практически насильно всунул фляжку в дрожавшие руки невесты. — Пейте. Два глотка, и вам станет все равно, кто ваш дед и чего хочет мой родич.

Невеста подозрительно взглянула на него, потом принюхалась к содержимому фляжки, скривилась, но все же сделала один глоток.

— Ых, гадость, — выдохнула она. — Что это?

— Гномий самогон, разбавленный. Еще глоток.

— Хватит, — фляжка вернулась в руки Эрика. — Что им всем от меня надо, а? А заодно и вам? Почему я не могу просто восстановить замок и расчистить сад? Зачем вы все ко мне пристали?!

Под конец тирады невеста почти кричала. Раскрасневшаяся, со сверкавшими от негодования глазами, она показалась Эрику довольно милой и темпераментной.

— Вы слишком много на себя берете, — ответил он, ставя фляжку на стол неподалеку от кресла. — Здесь так не принято.

— О да, — в голосе невесты появился сарказм. — Здесь принято считать женщину дорогой игрушкой, ни на что не способной дурочкой. А я не такая!

— И что? — не понял Эрик. — Не такая. Но работников наняли. Сами сад не расчищаете. Кто вам мешает проявлять свою самостоятельность в меру?

— А какая она, эта мера? — невеста сделала движение, пытаясь подняться из кресла, но сразу же рухнула обратно. — Голова кружится, — пожаловалась она в пространство. И уже Эрику. — Я привыкла все всегда делать сама. Все и всегда. Рабочим я заплатила.

«Моими деньгами», — подумал Эрик, но промолчал.

— А вы, все вы, — продолжила тем временем невеста, — требуете от меня не платы, а вечного рабства. Я так не хочу жить!

На последнем слове она откинула голову назад, на спинку кресла, закрыла глаза и заснула.

«Быстро на нее один глоток подействовал», — хмыкнул про себя Эрик.

Нина понимала, что нервничает слишком сильно и, может быть, напрасно. Но ее планы рушились, желания разбивались о действительность, и она ничего не могла поделать со сложившейся ситуацией.

Самогон жениха вырубил ее на пару часов. Очнулась она в своей постели, вроде бы даже умиротворенная и, что удивительно, трезвая, но какой-то червячок все равно грыз ее где-то глубоко внутри. Она больше не могла влиять на то, что происходило вокруг. Она становилась куклой, которую дергали за веревочку.

«Кто вам мешает проявлять свою самостоятельность в меру?», — вспомнила Нина вопрос жениха. Но в том-то и дело, что Нина не видела здесь, в этом мире, подобной возможности.

В дверь постучали. На пороге появилась служанка. Опекуны Нейны просили спуститься к ужину.

Нина заставила себя подняться. Пятнадцать минут на сборы. Должно было хватить.

К столу Нина спускалась с обреченность приговоренного к смертной казни.

— Милая, с тобой все в порядке? — обеспокоенно спросила рисса Олгера, едва Нина села на свое место за столом.