Я и правда, имею привычку вначале рабочего дня отключать телефон, чтобы никто из домашних не отвлекал.

– Света, просто постарайся так больше не поступать. Вот и всё. И тогда никого не придётся благодарить.

– Я да… я больше не хочу. Вообще не знаю, что на меня нашло. Просто…

– Что-то случилось? – Не могу злиться, когда она такая грустная. – Тебя обидел кто-то?

– Нет, не обидел, – отрицательно качает головой, переводя задумчивый взгляд на двор за окном. – Я вчера в клуб поехала. Загадала, что если первым, кого там увижу, будет Рома, то это знак. Ну, что нам суждено быть вместе. Я дура, да?

На уме вертятся слова похуже, но я не хочу их озвучивать.

– Света, послушай. У меня дел по горло, я только на минуточку выскочила за кофе. Давай вечером поговорим?

Я, наверное, плохая сестра, но мне не хочется по новому кругу это всё выслушивать.

– Да-да, я понимаю, – энергично кивает Света, снова широко улыбаясь, но в глазах застыла грусть. – Ты замечательная сестра. Я только хотела рассказать, что Рома не пришёл вчера в клуб. Пропустил тренировку… представляешь? Месяц ходил каждый день, как на работу, а именно вчера, когда я решилась с ним заговорить и поставила самой себе условие, его не было. Потому я и согласилась на вечеринку это пойти. Ну и напилась там с горя.

– Значит, успокойся уже. Света, в самом деле, сколько можно вздыхать по миражам?

– Да-да, ты права, но… вот понимаешь, в чём фокус. Я ведь всё-таки увидела его вчера, – понижает голос до заговорщицкого шёпота и наклоняется к моему уху, будто бы секретом делится. Пушистые волосы щекочут мою шею, а слабый аромат алкоголя витает в воздухе между нами.

– Где видела? – удивляюсь. – Он на вечеринку к вам приходил?

Света цокает языком, отрицая.

– Я вчера открыла глаза и увидела его, представляешь? Приснилось, наверное, иначе ведь как он рядом оказался? Но пусть и только во сне, но увидела. Так странно… но это точно был он. Глупость, конечно, но я же загадывала, что если увижу его, то суждено. Увидела. Хоть так, но увидела.

В голове что-то щёлкает, и до меня вдруг доходит то, что с самого начала лежало на поверхности, да только я не хотела об этом думать.

Точно, всё сходится. Не бывает таких совпадений, просто не бывает. Значит… вот же. Что делать-то теперь?

– Света, я пойду, – говорю, делая шаг назад. Мне срочно нужно остаться одной и подумать. – Работы очень много.

Машинально делаю ещё один глоток кофе, а он кажется очень горьким и противным до тошноты.

В голове сверкают вспышки фейерверка, но я обязательно во всём разберусь, обязательно пойму, что мне делать дальше.

– Да-да, конечно. – Света снова обнимает меня, а я внутренне сжимаюсь. – Ой, подожди! Я же тебе подарок принесла! Купила специально в лавке неподалёку. Очень милая штучка, чтоб тебе работалось лучше.

И достаёт из рюкзака фигурку мышонка, сидящего за столом. Он такой важный, в очках на кончике носа, пишет что-то пером и чем-то даже похож на меня.

– Вот, поставь его на столе и будет немножко радостнее.

Света кладёт его сверху кокосового печенья, мисочку с которым я всё ещё держу в руке, а я снова порываюсь уйти. Этот момент, разрушительный в своей трогательности и заботе, бьёт меня под дых. Понимаю, что нужно скорее уходить, чтобы не видеть сестру, не понимать, чему причиной я становлюсь невольно.

И как всё это разрулить у меня нет ни малейшего представления. И не виновна ведь ни в чём, но всё равно стыдно. Но когда я только-только собираюсь ступить на лестницу, вижу за окном Литвинова. Он спорит с кем-то по телефону, стоя у своей машины, а лицо хмурое, злое. Нет-нет, только не он! Нельзя, чтобы его сейчас Светка увидела, иначе я не знаю, как она может отреагировать.

Она настолько изменилась в последнее время, что я её не узнаю и совершенно не могу предугадать, что она сделает в той или иной ситуации. Ещё и будучи такой одержимой.

Нас со Светкой отделяет от него окно и несколько десятков метров, и всё происходящее кажется каким-то сном – дурным и тревожным. Рома замечает меня, взмахивает рукой, не прекращая разговора, а я киваю ему. Светка же резко поворачивает голову и замирает столбом. Я не вижу её лица, но уверена, что ничего хорошего для нас всех там не написано.

– Этого не может быть, – тихо говорит она, и я с ней согласна.

Этого всего действительно не может быть.

Ксения.

– Я сплю? – спрашивает Света будто бы у самой себя, а голос тихий и задумчивый. – Откуда он здесь? Такой красивый, ты только посмотри…

А я… одним глотком допиваю остывший кофе и сминаю бумажный стаканчик в руке. Рома же продолжает разговаривать по телефону, и уверена, что этот разговор даётся ему непросто.

– Это же… Рома. Это точно он.

Да я уже и так это поняла. Спасибо, что ещё раз напомнила.

– Это мой новый начальник, – говорю, подходя к окну, и становлюсь рядом со Светой. Мимо ходят сотрудники, только я вовсе ничего не замечаю. – Роман Александрович Литвинов.

Ну а какой толк скрывать? Всё равно, рано или поздно, правда вскрылась бы.

– Хм, какое интересное совпадение, – протягивает Света, снова наматывая светлую прядь на палец, и не отводит задумчивого взгляда от окна. – Твой начальник… забавно.

Если бы я знала, что в этом забавного, наверняка посмеялась бы. Да только что-то не хочется.

– Света, иди домой, – прошу, но сестра качает головой. Вот же упёртая. – Поспи, отдохни, подумай.

– Я не хочу… я хочу с ним познакомиться.

Она, как капризный ребёнок, стоит на своём до последнего, даже когда в этом нет никакого смысла. А я… я слишком запуталась.

– Ты не думаешь, что кроме твоих “хочу”, в этой жизни бывает и что-то другое? Придумала себе чушь и веришь в неё.

Я не знаю, почему злюсь так. Света же поворачивается ко мне, а на лице искреннее изумление. Но через мгновение она щурит голубые глаза, о чём-то думает, размышляет. Мне вовсе не нравится взгляд сестры – будто бы насквозь прожигает.

– Подожди-подожди, я поняла, – бормочет, потирая лоб длинными пальцами с ярко-розовым маникюром. – Может быть, ты сама планируешь завести с ним роман? Ну раз он твой начальник, то по закону дурацкого сопливого жанра, ты в него встрескаешься. Если не уже.

– Ты в своём уме, барышня? – задыхаюсь от злости и выплёвываю слова на сверлящую меня гневным взглядом сестру. – Какое твоё дело, по каким жанрам я живу? Совсем сдурела? Разрешения у тебя ещё не спрашивала.

Я стараюсь не кричать, но понимаю, что ещё немного и совершенно потеряю самообладание. А мне меньше всего нужно в первый рабочий день посвящать весь коллектив в то, какая моя сестра идиотка. Потому я ставлю ёмкость с несчастными печеньями на низкий подоконник и, схватив Свету за предплечье, волоку к выходу. Впрочем, она не упирается, и через пару мгновений тяжёлая дверь за нашими спинами мягко закрывается, а прохладный ветер пробирает до костей.