– Чтобы вы вспомнили. Чтобы вы вновь стали собой. Разве вы ничего не почувствовали?

Мистер Грей задумался.

– Что ж, я не могу не признать, что размять кости, да и заняться старым делом было приятно, но все это просто нелепые игры в сравнении с тем, что я делал прежде.

– О, я наслышан о том, что вы делали прежде – как и все в Габене, – кивнул мистер Блохх. – Но не всё сразу. Сейчас мне требуется, чтобы вы всё вспомнили. Вы живете в этом городе уже… сколько?

– Тысячу лет! – прорычал мистер Грей, сжимая в ярости кулаки.

– Да, мне тоже порой кажется, что я здесь прозябаю тысячу лет. А на деле сколько?

– Двадцать восемь.

– Прошло почти три десятка лет с тех пор, как вы в последний раз… гм… выходили на дело. Ваши былые навыки заржавели, их нужно вернуть.

Мистер Грей склонился над столом. Он был так высок, что его разъяренное лицо приблизилось к скрытому шарфом и защитными очками лицу мистера Блохха почти вплотную. Консьержа преступного мира обдало настоящим жаром – словно он оказался у открытой печной топки.

– Все вернется, – процедил сквозь зубы клиент. – Как только я вновь ее заполучу. Я вновь стану собой. Без нее я слаб, я ничтожен… Они украли ее.

– Вы сами ее отдали.

Мистер Грей отстранился и опустил голову. Мистер Блохх был прав: он сам виноват в том, что произошло.

– Они меня обманули.

– Их работа обманывать. Но не стоит отчаиваться, мистер Грей. Я помогу вам – мы ведь заключили договор. Просто следуйте своей части, и вы ее вернете. Осталось совсем недолго…

– Это невозможно, – горестно простонал мистер Грей. – Я много раз пытался. Я не верю, что вам удастся то, что не удалось мне.

«О, эти сомнения… Они часто сомневаются во мне, но потом все неизменно рассыпаются в благодарностях…»

– Я специализируюсь на невозможном, мистер Грей, – сказал консьерж преступного мира, после чего сложил «Мизантрополис» и взял из стопки тремпл-толльскую «Сплетню». – Вам стоит продолжить исполнять свою часть плана. Вы ведь посетили еще не все адреса, я прав?

– Я посетил дюжину.

– Осталось еще три.

Мистер Грей поежился от холода в своем пальто, хотя в «Злобб» было довольно тепло.

– Я мерзну, – сказал он. – Я так замерз… И кажется, я простыл.

– Могу порекомендовать вам хорошего доктора.

Мистер Грей скривился и поднялся на ноги.

– Не подведите меня, Блохх.

Великан развернулся и пошагал к выходу, возле ширмы он столкнулся с еще одним мистером Греем, решившим посетить «Злобб» накануне Нового года.

Мистер Блохх вздохнул: это была самая утомительная часть его работы – убеждать, уговаривать, увещевать своих нанимателей, чтобы они продолжали следовать его плану. Разумеется, он мог все им объяснить, раскрыть все карты, но дело в том, что он не доверял ни одному из них.

Вошедший в общий зал мистер Грей был полной противоположностью своего предшественника. Щуплый, с торчащими в стороны локтями и жуликовато бегающими глазками – настоящий хитрец и проныра.

Подойдя к мистеру Блохху, он уселся на стул и кивнул на газету в руках консьержа преступного мира.

– Что пишут?

– «Снежное происшествие на главпочтамте», – озвучил мистер Блохх. – Часовщика Блюмма ограбили, а еще кондитерскую «Промеллад». Свидетели утверждают, что видели целую армию вооруженных до зубов снеговиков.

Мистер Грей рассмеялся.

– Ну надо же! Впрочем, ничего удивительного: это ведь «Сплетня» – тамошние писаки все переврут.

Мистер Блохх оставил его замечание без внимания.

– Ходят слухи, что в городе появилась новая злодейка, – сказал он, перевернув страницу.

– Думаете она сможет ободрать крылышки Зубной Фее?

– На данный момент я уверен, что нет, – ответил Блохх. – Но, насколько я могу судить, изобретательности и злости ей не занимать.

Мистер Грей огляделся по сторонам и едва слышно спросил:

– Что с нашим делом, мистер Блохх?

– Оно продвигается. И спешу вас заверить, оно продвигается с той скоростью, с какой и запланировано.

Мистер Грей нахмурился. Консьерж преступного мира был готов к этому: эти Греи все одинаковые.

– Вероятно, сейчас вы начнете выражать накопившиеся у вас сомнения касательно моей работы, мистер Грей, – утомленным голосом проговорил он.

Собеседник покачал головой, чем удивил мистера Блохха:

– Напротив. Я всецело вам доверяю.

– Тогда в чем дело?

Мистер Грей нехотя признался:

– Это очень рискованное предприятие и…

– Только не говорите, что вы решили все отменить…

– Ни в коем случае, но…

– Вы боитесь.

– Разумеется, – прошипел мистер Грей. – Это безжалостные люди, и если они прознают о моем участии…

Мистер Блохх прервал его:

– Следуйте плану, и, когда все свершится, ваше участие будет последним, о чем они станут думать.

Собеседник будто не услышал:

– Представить страшно. То, что мы задумали…

Мистер Блохх приспустил шарф на шею и сделал глоток из чашки. Его клиент поморщился, отметив почти полное отсутствие как подбородка, так и губ на выбеленном, без единой кровинки, лице.

– Хладнокровие, мистер Грей, – сказал консьерж преступного мира, поставив чашку на стол. – Все идет своим чередом: скоро все фигуры займут свои места на доске. Скоро все нужные мысли поселятся в определенной голове. Как мы и задумали…

– Мне кажется, разбросанных нами намеков недостаточно, – задумчиво проронил мистер Грей.

– Будет еще один, – уверил его мистер Блохх. – Самый главный. Те, что мы уже посеяли, уже прорастают – благодатная почва приняла их. Осталось лишь немного подождать, и тогда росток идеи прорастет. Ждите, мистер Грей. Ждите и продолжайте следовать плану. И постарайтесь не выдать себя.

Мистер Грей закивал.

– Все идет своим чередом… – продолжил Блохх, и его голова затряслась, белая кожа будто бы начала усыхать, уголки рта расширились и поползли черными трещинами к гладким впалым щекам. – Все… идет… следовать… плану… и ни один кукольный театр больше не сгорит… Шапиро нам не помешает…

– Что? – Мистер Грей ничего не понимал – его собеседника вдруг будто охватило какое-то помешательство.

– Нужно следовать плану… следовать… маятники…

– Какой еще кукольный театр? – опасливо отстранившись, спросил Грей. – Что за Шапиро?

Мистер Блохх вздрогнул: «Откуда он узнал?»

Приступ улегся. Так же внезапно, как и начался.

– Вы