– Как журналист я могу вас заверить, что вы как врач имеете полное право отпустить меня домой. Принудительное психиатрическое лечение у нас только по решению суда.

– Да пожалуйста! Идите домой, на здоровье. Я вас что – насильно удерживаю? И не надо так разговаривать. Вам вообще-то помочь хотят. До свиданья.

– До свидания. Отоприте мне, пожалуйста, дверь.

…А ведь какая-нибудь другая женщина – без журналистского опыта, менее подкованная в юридических вопросах или просто более доверчивая и внушаемая – она вполне могла бы здесь сегодня остаться. Госпитализироваться. Поверить в эту “врачебную ответственность”. Смириться с тем, что “надо – значит, надо”. Возможно, ей бы это даже пошло на пользу. Я, впрочем, в это не верю. Коктейль из нейролептиков, антидепрессантов, транквилизаторов, неуважения, пренебрежения и уныния не может пойти на пользу никому.

Я так злюсь, что добираюсь до дома без единой панической атаки, а дома заглатываю три бутерброда. В каком-то смысле профессиональный психолог из Клиники нервных болезней очень мне помогла. К сожалению, терапевтический эффект держится недолго. Я засыпаю только под утро, а на следующий день снова не могу нормально дышать и есть.

Я все-таки обращаюсь к специалисту по паническим атакам, которого рекомендовала детский психолог. Его зовут Александр, офиса у него нет, он принимает на дому.

Он мне помогает. Понятия не имею, хороший он профессионал или шарлатан, была ли продумана его тактика психотерапевтической помощи, или так сложились звезды. Конкретно в моем случае он оказывается исключительно правильным персонажем.

Ему лет под пятьдесят. Он худой, сутулый, смущается при встрече и не уверен в себе. Он предупреждает, что работает с паническими атаками, а не с “потерей”, так что в нашем случае это будет как бы симптоматическое лечение. Он так старается быть правильным психотерапевтом, что буквально “обнажает прием”: повторяет за мной, слегка переформулируя, мои же фразы (по учебнику это, кажется, называется “возвращать пациенту его эмоции”), пытается не употреблять отрицаний.

Он говорит, что мы попробуем обойтись без таблеток. Он показывает мне простые, но действенные дыхательные упражнения на релаксацию и снижение частоты пульса (секрет прост: выдох должен быть гораздо длиннее вдоха), а также на снижение мышечного тонуса (тоже просто: чтобы расслабить мышцы, нужно их сначала максимально напрячь). Но помогает он мне по большому счету не этим. А тем, что у него есть интуиция, здравый смысл, умение смотреть на вещи под необычным углом – и, соответственно, свобода от стереотипов.

Психолог Александр выступает для меня в роли не столько психолога, сколько хитромудрого ребе, дающего парадоксальные советы печальному еврею.

– …У меня бессонница.

– Вы плохо спите. Нужно, чтобы вы гуляли на свежем воздухе каждый день минимум тридцать минут.

– Но я не могу! В этом же как раз и проблема! Я не могу отойти от дома. Как только я от него удаляюсь, у меня начинается паническая атака.

– Ой. Разве я сказал, что вы должны удаляться от дома? Это совершенно не обязательно. Гуляйте вокруг дома. Если хотите, гуляйте туда-сюда рядом с подъездом. Мне все равно. Мне главное, чтобы вы, во-первых, ходили тридцать минут, а во-вторых, на воздухе.

Я начинаю гулять вокруг дома – и день за днем обнаруживаю, что спокойно могу ходить тридцать минут без остановки, достаточно быстрым шагом и совершенно не задыхаясь. Как только я в этом убеждаюсь, ко мне возвращается способность удаляться от дома на расстояние как минимум получаса пешего хода. Покупка пиццы в “Голубке” перестает быть проблемой.

– …Я не могу нормально глотать еду. Только утром, сразу как просыпаюсь.

– Вы едите один раз в день. Вам кажется, это мало.

– Да!

– А пить вы можете сколько раз в день?

– Сколько угодно.

– Тогда в течение дня пейте какао, сладкий чай, молочный коктейль. С учетом полноценного завтрака у вас тогда не будет ни малейшего шанса умереть голодной смертью.

Я начинаю пить какао и коктейли. Я расслабляюсь, перестаю зацикливаться и больше не пытаюсь пихать в себя еду в течение дня, потому что надо. И неожиданно обнаруживаю, что в состоянии просто машинально схватить какой-нибудь плохо лежащий кусок и, не включая мозг, безо всяких проблем его проглотить.

– …А вдруг у меня все-таки есть какая-то ужасная болезнь? Хотя я и обследовалась. Например, рак. А я, вместо того чтобы его лечить, лечу панические атаки.

– Вы боитесь, что у вас серьезная болезнь. Хотя врачи ее не нашли. Что ж, я не могу дать гарантий, что у вас нет серьезной болезни. Бывает, врачи действительно что-то пропускают. Возможно, имеет смысл пройти еще какие-то обследования. Тут я не специалист. Но что у вас есть панические атаки – это точно. Даже если у вас рак – зачем вам еще и панические атаки?

Я прохожу еще какие-то обследования. Серьезной болезни по-прежнему не находят. Но даже если найдут. Зачем мне панические атаки? Действительно, непонятно.

– …Муж предлагает поехать в Грецию.

– Муж зовет вас в Грецию. Отлично.

– Да вовсе не отлично! Как я могу куда-то ехать в таком состоянии? Когда я ем один раз в день, не сплю и постоянно ужасно себя чувствую?

– Не вижу проблем. Вы совершенно спокойно сможете делать все то же самое в Греции. Есть один раз в день – но, между прочим, греческий сыр и оливки. Не спать – но, кстати, слушать в это время шум прибоя. Ну, и плохо себя чувствовать. Кто сказал, что плохо себя чувствовать нужно обязательно в России? Можно и в Греции отвратительно себя чувствовать. Это не воспрещается.

– А если со мной что-то случится?

– В медицинском смысле?

– Да.

– Вы обратитесь в скорую помощь.

Мы едем в Грецию. Я засыпаю под шум прибоя. Купаюсь. Пишу сценарий. Ем греческий сыр и оливки. Пью красное вино и рецину. Я даже обращаюсь в скорую помощь – потому что у меня на что-то из съеденного и выпитого дикая аллергия. Покрытая с ног до головы багровыми волдырями, в полночной амбулансии, в окружении большой греческой семьи, которая привезла к доктору смуглого сурового дедушку с огнестрелом, я чувствую, что живу. И что мне становится легче.

Только спустя год после родов, зимой, меня окончательно отпускает.

Еще через полгода, в августе, я снова беременна.

Когда беременность подтверждается УЗИ и анализом крови, Барсук Младший выстраивает на комоде рядом с моей кроватью целую шеренгу игрушечных зверей-талисманов. Я смотрю в их нарисованные глаза и испытываю не счастье, как собиралась, а ужас. Капкан захлопнулся. Часовой механизм включился. Что я натворила.

Все повторяется. Все, что было со мной в прошлый раз, буквально вплоть до сезона. Кто говорит, что снаряд не попадает дважды в одну воронку? Снова осень, дожди и грязь. Снова день рождения Барсука – а у меня токсикоз. Те же самые возбужденные дети, подарки и торт со свечами в тошнотворном тумане. Даже Ника, моя подруга, как тогда, ждет ребенка. Словно я перенеслась в машине времени на два года назад. Только я теперь знаю, что будет дальше.