местах испокон веков жил рыбным промыслом и даже за медные пятаки продавал служилым здоровенных щук, судаков и лещей навалом. Нашлись среди солдат и умельцы, которые выскребали из трюмов грязную соль, оставшуюся от старых перевозок, и, выпарив её рассол на костре, немного очистив, потом меняли у местных горстями на свежевыловленную рыбу.

– Ваше благородие, как вы и наказали, я в ночной караул из взвода Семёнова людей отрядил, – доложился сидящему у костра командиру роты фельдфебель. – Три смены по десять человек в каждой, во главе с унтерами. От вас ещё какие-нибудь приказания будут?

– Пошли, Елисеевич, проверим вместе с тобой заступающих. – Капитан отложил в сторону книгу и поднялся с чурбака.

Тимофей тащил вместе с Лёнькой сухое деревце. Близко с местом стоянки хороших дров уже не было, потому пришлось отходить подальше и вытаскивать их из лесной чащи. Это была уже их третья ходка, и парни прилично утомились.

– Туды вон, к командирскому костру подносите, – указал им рукой квартирмейстер, оглядывая лесину. – Ох ты какая хорошая, сухая, молодцы ребятки, ровно, жарко она будет гореть. Как раз для Петра Александровича, он ведь у нас любитель у огня почитывать. Топор вот только возьмите, порубите её на полешки, чтобы потом удобнее их было подкладывать.

Лесину подтащили к командирскому костру, и Лёнька начал её сноровисто обрубать. Тимофей отряхнулся, и его взгляд случайно наткнулся на лежащую на чурбаке книгу. «Хитроумный идальго Донъ Кихотъ Ломанчскiй» – прочитал он название и, не удержавшись, взял её в руки. Напарник орудовал топором, а Тимофей с упоением пробегал глазами такой знакомый ему ещё со школьной скамьи текст. Удивительно, когда-то он читал эту книгу в другом мире и совсем в другом времени, и вот она здесь, сейчас с ним. Ижицы и яти старого алфавита с непривычки, конечно, мешали быстрому чтению, но всё же это было некритично.

– Однако, да ты никак грамотен, братец? – Раздавшийся за спиной голос заставил рекрута вздрогнуть. Он чуть не выронил книгу и, резко повернувшись к капитану, вытянулся по стойке смирно.

– Виноват, ваше благородие! Я аккуратно! – И он положил на чурбак Сервантеса.

– При мне страницу перелистнул, неужто всю её прочитал? – Одиноков с интересом смотрел на замершего в строевой стойке рекрута. – Вольно, вольно! Ну чего ты застыл? Отвечай безо всякого страха, братец. Я ведь тебя совсем не ругаю.

– Да я так, больше глазами её пробегал, – смущённо ответил Тимофей. – Серьёзно вчитываться просто времени у меня не было.

– Хм, серьёзно вчитываться, – повторил с иронией командир роты. – И кого же ты ещё читал? Вижу, что знакомая для тебя сия книжица.

«Вот попал!» – напряжённо обдумывал свой ответ Тимоха. Брякни он невпопад кого-нибудь из классиков русской литературы, и его попросту здесь не поймут. Пушкин ещё только родился, Толстого и Некрасова, небось, вообще даже пока нет. В памяти всплыли фамилии старинных писателей ещё екатерининской эпохи: Державин, Фонвизин и Карамзин. Но большим знатоком их творчества он не был и боялся попасть впросак.

– Ну же, братец, да не волнуйся ты так и не бойся, я же с тобой беседую как с обычным, образованным человеком, без всякого там устава, – по-своему истолковал молчание рекрута капитан. – Каких авторов и какие произведения всё же довелось тебе прочесть?

«Вольтера любили в старину почитывать, древнегреческих и древнеримских поэтов, – всплыло в памяти, – “Робинзон Крузо”, вот кого здесь точно читали!»

– Ваше благородие, в горнозаводской школе, где я обучался, ведь большого выбора книг не было, да и те, что были, многие без обложки мне попадались, я даже их названий и авторов у многих не помню, – осторожно ответил офицеру Тимофей. – Нравились мне сочинения античных авторов, «Одиссея» и «Илиада» Гомера, Платона труды, но вот названия, хоть убейте, никак не вспомню. Да, ещё я приключения Робинзона Круза обожал читать.

– Замечательно! – воскликнул радостно Одиноков. – Я сам вот только в прошлом году две книги Даниэля Дефо сумел по случаю прикупить. «Дневник чумного города», сказать по правде, мне не очень-то понравился, а вот «Робинзон Крузо», даа, она просто изумительна! Написана таким живым языком, так ярко, что представляешь себя самого на этом необитаемом острове. У тебя нет желания снова её перечитать?

– Мне перечитать? – в замешательстве пробормотал парень. – Я даже не знаю, ваше благородие, непозволительно, наверное, вот такое.

– Как тебя звать? – доброжелательно улыбаясь, спросил капитан и, дождавшись ответа, похлопал рекрута по плечу. – Тимофей, книга не должна долго лежать без дела, она должна приносить радость от её прочтения и должна служить людям. Я не имею возможности таскать за собой в походе целую библиотеку, но с десяток книг у меня сейчас с собою всё же имеется.

– Ванька! – обернувшись, крикнул он денщика. – Принеси-ка ты тот саквояж из красной кожи, на котором бронзовые застёжки в виде собачек!

– Нам в России не хватает образования, юноша, – вздохнул он, вновь обратившись к Гончарову. – Огромная масса народа совершенно безграмотна. Многие если только до десяти посчитать и сложить или же отнять с помощью пальцев на руках могут. А из написания умеют только лишь крестик в податной волостной ведомости поставить. Читать даже и вывески мало кто на бакалее умеет, а ведь без грамотности нет никакого серьёзного развития общества. Тут, конечно, тоже есть риск удариться в вольнодумство, как в той же Франции, и всё же грамотность нам очень нужна. Мы вон в ротные писари едва-едва умеющего управляться писчим пером солдата смогли найти, переделывать вот теперь за ним всё постоянно приходится. И это обычная мушкетёрская рота, а в артиллерии и в пионерах без начальной грамотности так и вообще сложно. Знаю, как командиры там мучаются и умеющих читать да писать разыскивают. Так что ты вполне себе можешь рассчитывать сделать карьеру в полку, до унтера или даже до фельдфебеля тебе в армии путь уж точно будет открыт.

Денщик поднёс кожаную суму, и, отстегнув на ней бронзовые застежки, капитан достал первую толстую книгу.

– Овидий, а это сказки Шарля Перро. Ага, Вольтер, хм, ну это тебе, пожалуй, пока что и вовсе даже не нужно читать, а вот, собственно, и сам Даниэль Дефо. Ну так что, не желаешь его заново прочесть?

– Я бы с удовольствием, ваше благородие, – кивнул смущённо Тимофей, – лишь бы господа командиры за это на меня не прогневались.

– Не прогневаются, – усмехнулся Одиноков, – в солдатском обществе всякая новость быстро разносится, даже не сомневайся, уже через час вся рота будет знать, что их командир тебе свою книгу доверил. Рекрутской наукой вас тут никто не утруждает, для этого дела и