Доктор Корбен снова включил магнитофон, перевернул тело на спину, отметил отсутствие синяков и ушибов и закончил первоначальный осмотр. Ниче протянула ему стандартный бланк, и он быстро, умело изобразил схематически каждое из наружных повреждений, о которых сообщал в протоколе.

Прозектор и его ассистентка перешли к рукам. В лесу на них надели бумажные пакеты. Теперь Ниче сняла их и склонилась над руками вместе с прозектором. Доктор Корбен выскреб содержимое из-под каждого ногтя. Ниче собрала его. Потом доктор обвил каждое ногтевое ложе специальной лентой для проверки на следы крови. И, взглянув на Кэплана, покачал головой.

— Следов повреждений, причиненных при обороне, нет. Ни крови, ни кожи.

Кэплан вздохнул и снова прислонился к стене.

— Неудачный у меня день, — пробормотал он.

Когда руки жертвы были осмотрены на предмет улик, Ниче принесла штемпельную подушечку для снятия отпечатков пальцев. Однако тело окоченело полностью, и пальцы стали неподатливыми.

Доктор Корбен пришел на помощь ассистентке. Он разрабатывал первый сустав указательного пальца девушки, пока окоченение почти не исчезло. Ниче смазала палец чернилами, а Корбен методично разрабатывал пальцы обеих рук, и легкие хлопки раздавались в холодной, выложенной кафелем комнате, отчего у Кимберли подступала желчь к горлу.

«Я не допущу рвоты, — пообещала она себе. И вспомнила: — Господи, это же только наружное обследование!»

Покончив с отпечатками пальцев, доктор Корбен перешел к промежности покойной. Хотя состояние одежды не указывало на изнасилование, он был обязан осмотреть тело.

— На внутренней стороне бедер нет синяков, на больших и малых губах нет царапин. — Корбен провел расческой по лобковым волосам, и Ниче собрала выпавшие в другой пакет. Потом Корбен взял три тампона.

Тут Кимберли отвернулась. Мертвую девушку ничто уже не могло оскорбить, но смотреть на все это Кимберли была не в силах. Сжав кулаки, она часто дышала. Снова ощутила запах прозекторской и пот на спине. Краем глаза Кимберли заметила, что Кэплан пристально разглядывает пол.

— При наружном осмотре, — заключил доктор Корбен, — следов изнасилования не обнаружено. Теперь очистим тело.

Кимберли широко раскрыла глаза. Ниче с доктором стали поливать тело из шланга. Недоумение Кимберли, должно быть, отражалось на ее лице, потому что доктор Корбен заговорил, перекрывая шум воды:

— После наружного обследования мы обмываем тело перед тем, как сделать первый надрез. Нельзя, чтобы то, что могло остаться на коже — грязь, ниточки, соринки, — загрязило внутренние органы и повлияло на полученные результаты. Внешние покровы поведали нам, что это возможно. Теперь черед внутренних органов.

Доктор равнодушно перекрыл воду, раздал защитные пластиковые очки и взял скальпель.

Кимберли позеленела. Она крепилась изо всех сил. Черт возьми, она видела фотографии с места преступления. Насильственная смерть ей не в новинку.

Тем не менее ноги почти не держали ее. Кимберли запретила себе расслабляться, но взглянула на лицо девушки, и зто окончательно сломило ее.

— О Господи! — воскликнула Кимберли. — Что у нее во рту?

Теперь о себе явно давало знать существо, которое доктор Корбен ощутил в лесу, коснувшись щеки девушки. Спервые выпятилась ее бледная, восковая левая щека. Потом с ошеломляющей быстротой правая, и в конце концов стало казаться, что она раздувает щеки, глядя на них мертвыми карими глазами.

Кэплан потянулся к кобуре. Кимберли тоже. Он вынул пистолет. Она — красную пластиковую игрушку. Тьфу ты черт! И Кимберли опустила руку, не сводя пристального взгляда с лица девушки.

— Отойдите от стола, — сказал Кэплан.

Доктора Корбена и ассистентку поторапливать не пришлось. Глаза Ниче завороженно расширились. Корбен побледнел и сжался, как раньше в лесу.

— Это могут быть газы от разложения, — забормотал он. — Тело находилось на сильной жаре.

— Тело только что полностью окоченело. Разлагаться ему еще рано, — твердо заметил Кэплан.

Щеки раздулись снова. Задвигались из стороны в сторону.

— Думаю… — Голос Кимберли был еле слышен. Она облизнула губы и начала снова. — Думаю, там что-то есть. Во рту. Вот почему убийца зашил губы.

— Господи! — воскликнула в ужасе Ниче.

— Матерь Божия, — гораздо спокойнее произнес Кэплан. Кимберли уставилась на доктора Корбена. Правая руй его сильно дрожала. Кимберли не сомневалась, что ничего подобного при вскрытиях у него не случалось. Выражение Корбена свидетельствовало о том, что он выйдет на пенсии прежде чем позволит этому случиться снова.

— Сэр, — сказала ему Кимберли, вооружившись мужеством — у вас скальпель. Вам нужно… нужно разрезать нитки.

— Нет! То, что там находится, должно вылезти. Лучше на наших условиях, чем на своих.

Кэплан кивнул.

— Она права. Мы должны произвести вскрытие. Так что этому существу нужно убраться.

Доктор Корбен вызывающе посмотрел на обоих. Он явно подыскивал возражение. Но, видимо, разум ученого возобладал над страхом. Он снова посмотрел на тело, на чудовищные искажения лица и медленно кивнул.

— Наденьте очки, — наконец сказал он. — Маски, перчатки. Что бы там ни было, необходимо подготовиться. — А потом, словно эта мысль пришла с запозданием, добавил: — Джина, отойди к особому агенту.

Ниче поспешила спрятаться за рослым Кэпланом. Кимберли выпрямилась и набралась хладнокровия. Ноги ее, чуть согнутые в коленях, были готовы к движению. Она надела очки, «пугач» ее уже давно валялся на полу, а в руке был любимый охотничий нож.

Доктор Корбен действовал осторожно. Он приблизился к столу ровно настолько, чтобы дотянуться скальпелем до зашитого рта мертвой девушки и не оказаться на линии огня из пистолета Кэплана.

— На счет «три», — сдавленно вымолвил Корбен, — Один. Два. Три.

Скальпель дважды полоснул по шву. Доктор Корбен отскочил от тела и попятился. В тот же миг что-то темное, крапчатое вырвалось из своей темницы и стрелой пролетело по комнате.

Кимберли, стоявшая в своем углу одна, вдруг увидела на кафеле пола свернувшуюся кольцом змею, покрытую коричневыми пятнами, явно гремучую. Со зловещим шипением она поднимала голову.

«Глок» Кэплана с громом выстрелил в крохотной комнате, а Кимберли метнула нож.

Квонтико, штат Виргиния

17 часов 14 минут. Температура 37 градусов

Мак в коридоре спрашивал Дженни, не знает ли, случайно в штате Виргиния хорошего ботаника, и вдруг к нему с криком ринулась фигура в синем. Мгновение спустя он ощутил острую боль в левом плече, удивленно поднял взгляд и тут же снова получил удар от своего любимого начинающего агента.