жизни, где по ночам эта девочка спит в моей постели. Где вот так же доверчиво и открыто, как в подворотне, вжимаются в меня и дышит на груди. Это больше не увлечение, не игра. И я совершенно не представляю, как решать эту проблему. Ее почти недельный игнор знатно подкосил мою выдержку, заставив сделать то, чего не следовало бы. Это как «эффект бабочки». Обычная смена столика повлекла за собой целую череду событий, в которых я из режиссёра превратился в активного участника.

— Спасибо, — полыхая щеками и закусывая губку, Лера крутит в руках новый iPhone и тут же спохватывается. — Но правда, не стоило. Я сама собиралась покупать…

Мне хочется, чтобы она перестала говорить и просто меня поцеловала. Именно так девочки должны благодарить своих мужчин.

Сжимаю губы и втягиваю носом воздух. Надо вести ее домой. Между прочим, Лерочка до сих пор головой ещё чужая женщина, поэтому морозится от моих рук и при любой возможности держит дистанцию. Чужая?

Меня топит жгучей ревностью, когда ее телефон начинает играть мелодией звонка.

— Извините, — лепечет Лера. — Надо ответить.

Отходит на несколько шагов от меня в сторону. Присаживаюсь на мотоцикл и не свожу с неё глаз. Картинка. Статуэточка. Особенно залипательны тонкие запястья и музыкальные пальчики.

— Алло, — слышу, как она понижает голос. — Нет, у меня все хорошо, мам. Да, я понимаю, что ты волнуешься. Телефон разрядился… — покаянно и терпеливо выдерживает паузу. Меня немного отпускает. Мать. — Да не издеваюсь я над тобой! — вскрикивает Лера с обидой в голосе. — Я же не спрашиваю тебя, куда ты ездишь с Георгом, а потом возвращаешься, как… Прикусывет она язык. — Нет, я не с мужчинами. Ладно, не плачь. Извини. Я скоро буду. Да помню я, про завтрашний ужин!

В сердцах сбрасывает звонок и обхватывает себя руками. Плечи вздрагивают. Нервно поправляет волосы и несколько секунд смотрит прямо перед собой в пустоту.

Мне хочется ещё раз надавать себе по голове. Девочка, Стоцкий. Маленькая. Зависимая. Она тебе в дочери годится. Но мое тело совершенно с этим не согласно. И когда Лера подходит к мотоциклу, я резко поддаюсь вперёд. Одна рука притягивает ее ко мне за талию, вторая фиксирует затылок, и я, ничерта не соображая, наконец-то добираюсь до ее губ.

Тихое «Ах» позволяет углубить поцелуй и запускает по моему телу ток.

С возбужденным рычанием целую жёстче, впиваюсь пальцами в выгнутую дугой спину. Сердце гулко и отчаянно лупит в грудь. Мозг вопит сиреной с требованием остановиться, потому что девочка не отвечает. Дрожит. Но и не отталкивает же! Ее ладошки так и замерли, уперевшись мне в грудь.

Наматываю копну ее волос на кулак и тяну вниз, заставляя запрокинуть голову и подставить мне шею. Отрываюсь от ее рта и впечатываюсь губами в нежную кожу над ключицей. Дождь… это действительно запах разреженного воздуха на ее коже.

— Не надо, пожалуйста, заберите! — восклицает Лера, начиная сопротивляться. — Пожалуйста! — с отчаянием.

Рывком отстраняюсь. Пытаюсь дышать ровно, но глаза все равно жадно блуждают по ее лицу, намечая места, куда ещё хочется поцеловать.

— Заберите! Я не буду с вами спать! У меня есть жених! — губы дрожат.

Я с трудом соображаю, с чего она решила, что будет секс. Нет, он будет! Но всего-то поцелуй…

— Заберите, или разобью, — воинственно, — и отпустите меня!

Черт! До меня, наконец-то, доходит.

— Нет, нет, — качаю головой и разжимаю руки. — Ты все не так поняла.

Отлетает в сторону и сверкает на меня глазами. Облизывает горящие губы, и я, залипая на них, сокращаюсь от ударной волны возбуждения в пах. Мой член хочет в ее рот. Смять эти губы и кончить на них. И чтобы так же облизала…

— Я знаю, что вы спите с девушками, — рвётся ее голос на фальцете. Смущённо прокашливается. — А потом дарите дорогие подарки. Со мной так не будет.

Мотаю головой.

— Я так и не планировал. Лера… Правда. Не бойся.

— Нет! — испуганно. — Я никуда с вами больше не поеду. Спасибо большое за телефон. Дождусь такси в магазине.

— Лера… — морщусь я, как от зубной боли.

Стойкий, ты — придурок. Нахрена было лезть в ее рот языком? Прижимать? Или ты думаешь, она твой член не заметила? Отталкиваюсь от мотоцикла и делаю шаг вперёд.

— Давай поговорим…

— Не подходите, нет! — Лера выставляет перед собой руки и сбегает от меня ещё дальше к дверям магазина.

Я понимаю, что если начну сейчас догонять или применять силу, то только напугаю ее еще сильнее.

Звонит в звонок, ей открывает менеджер.

— Какие-то проблемы с покупкой? — удивленно.

— Нет, — Лера оглядывается на меня и, понижая голос до шепота что-то говорит мужчине. Тот понимающе кивает и запускает ее в магазин.

С психом всаживаю кулак в фонарный столб. Металл деформируется. Костяшки горят. На лбу от резкой боли выступает пот. Зажившие порезы от стёкол лопаются и начинают сочиться кровью. Чтобы не выглядеть совсем уж больным, отъезжаю за поворот и жду минут пятнадцать, пока Лера сядет в такси.

К лучшему? Нет, нихрена! Завтра ты сама меня выберешь, Валерия. Или придётся рассказать все будущему мужу. Если ты на это решишься, тогда я поверю, что лишний.

Глава 23. Тебе понравится

Лера

Мне плохо. С того момента, как губы Стоцкого оторвались от моих, я будто вылетела из своего тела, разделясь пополам. Физическая часть меня пришла домой и теперь, расстилает постель, а настоящая часть — осталась там, рядом с головокружительно целующим мужчиной и позволила ему все, что он захочет. Без оглядки. Без всяких «но» и «если»…

«Это отвратительно, Лера,» — пытаюсь я докричаться до себя, — «Данияр столько для тебя сделал, а ты… Ведёшь себя, как дешевая девка. Особенно вот это: «Нет, я не такая, ах, я не буду с вами спать!» Кошмар…»

Совесть растекается во мне кислотой и требует рассказать о произошедшем Данияру. Но время почти четыре часа ночи. И я понятия не имею, с чего начать. А завтра ещё этот ужин…

Выпив стакан молока, кое-как засыпаю до утра.

Мне снятся кошмары. Поэтому встаю я совершенно разбитая и первым делом тянусь к телефону. Новому. Который подарил мне чужой мужчина. «Взамен моего разбитого,» — пытаюсь я договориться с самой собой. — «И вообще, если бы не он, то я бы спокойно вызвала машину. Мне не пришлось бы искать такси в подворотне и…»

Зажмуриваюсь, до омерзения явственно вспоминая пьяное дыхание в затылок. Видение смешивается с сюжетом давным-давно изученного кошмара, и я подлетаю с кровати