Однако с утра мой мозг снова оказался под угрозой выноса.

Марина приготовила на завтрак вкусные оладьи с натуральным яблочным повидлом. Сладкое я поела немного, а вот чаю с выпечкой напилась от души. Восстанавливать силы, так по полной. И только хотела подняться еще поваляться с малышом, как в доме началась суета.

—На входе люди в форме,— объявил из прихожей садовник.

Домработница ахает.

—Что случилось? Опять понятых ищут? Я не пойду, у меня обед не сготовлен. Хозяин должен приехать.

—Они сюда,— мрачно перебивает мужчина,— им нужна Лада.

Мне становится мягко говоря не по себе. Еще и Мирона нет! Я уже инстинктивно ищу в нем защиты. Но пообщаться с представителями власти придется.

—Позовите их сюда.

Надеюсь, они не хотят куда-то везти нас. Вот тут придется сопротивляться.

—Хорошо, я буду если что на улице.

Спасибо, конечно, верному работнику. Но куда запропастился его хозяин?! Ладно, мы всего лишь поговорим.

В дом заходят мужчина и женщина — прямо как парочка следователей из кино. Вот только я, к сожалению, не перед экраном. Они оба лет сорока, он с усталым, но не злым лицом. Она намакияженная и на вид более строгая. Сразу идет в атаку.

—Где мы можем поговорить? Поступило заявление от вашего мужа о попытке похищения ребенка.

Господи.

—Что?! Хм, присаживайтесь здесь,— киваю им на кресла у стены,— какая кража? Родной отец привез малыша мне, родной матери.

Мужчина вздыхает.

—По заявке, которая нам поступила,— говорит он мягко,— Мирон Красильников всего лишь выступал донором для зачатия вашего ребенка. Права на него принадлежат вашему законному супругу.

Из меня вырывается стон.

—Какие еще права? Он… Он выгнал нас!

Почему-то боюсь сказать — продал.

—Или это Красильников потребовал вас за деньги?— дама поднимает красивую бровь.

Прикусываю губу. Боюсь ляпнуть лишнее и подставить Мирона.

—Давайте успокоимся,— просит миролюбивый дядечка,— ваш супруг требовал, чтобы мы еще вчера забрали ребенка и привезли ему. Но вы родная мать. Однако нам нужно провести проверку по факту обращения. Мы должны отреагировать. Какие отношения у вас с биологическим отцом малыша?

Мне хочется вжаться в диванную обивку. Вот Иван!

—Нормальные… Хорошие отношения. Я хотела, чтобы он оформил на себя Матвея.

Вспоминаю, что Ваня говорил про незаконность новой регистрации Матюшки. Наверное, про это не нужно было упоминать! Дышу еле слышно.

—Вы уверены, Лада?— уточняет добрый собеседник.— Понимаю, в доме может быть слишком много ушей. Но скажите прямо — вас запугали? Влиятельный человек забрал вас с ребенком от мужа? Мы обеспечим вам защиту. Донорство Красильникова здесь роли не сыграет.

—Не бойтесь, Лада!— высокомерная сотрудница вдруг тоже встает на мою сторону.— Если Красильников поучаствовал в зачатии, это не значит, что он станет полноценным отцом ребенка. Вам не нужно терпеть…

—А нам с Матюшкой другой отец и не нужен!— резко перебиваю, сама удивляясь себе.— Никто меня не пугает кроме… Ивана! И силой здесь не удерживает. Я сама никуда не хочу уходить.

Говорю чистую правду.

—То есть у вас все хорошо?— у женщины уже поднимаются обе брови.

Глубоко вздыхаю.

—Мирон Красильников — настоящий отец моего ребенка, и я ему полностью доверяю!

Мирон

Мой садовник и одновременно негласный охранник дома Илья сразу позвонил, как только появились «гости». Не пускать властей вышло бы себе дороже, но я сразу сорвался в особняк. Перебить мысли о Ладе работой сегодня уже не получится. Все мое внимание устремилось к ней.

Я шел в гостиную, наполненный прохладной решительностью. С одной целью — разобраться с служителями закона полюбовно. Насколько возможно, конечно. Мне нужно было, чтобы они отстали от матери моего ребенка.

Заготовил аргументы, уверенно шагнул к дверям… А теперь просто стою на месте и слушаю её.

—Мирон как раз и готов стать нормальным полноценным отцом!— заявляет девушка.— Да он уже… Он позаботился о нас, когда Иван вышвырнул нас из квартиры!

Лада задыхается от искренности. А собеседники сидят со скептическими выражениями лиц. Явно не верят ей.

—То есть, вы здесь лишь потому, что вам некуда идти?— уточняет элегантная дама.— Существуют приюты для мамочек с детьми. Я лично знаю очень хороший, могу отдать вас под опеку хозяйки. Вам помогут!

Лада морщится. Кажется, думает несколько секунд. Что если она примет предложение? Я и представить не могу, чтобы мой родной сын находился в приюте! Но как я удержу ее силой? Да еще когда в доме служители правопорядка. Скандал выйдет безобразный.

—Но мне не нужна помощь…— она так по-детски хлопает глазами.

Так, надо бы перестать напоминать немой камень.

—Господа, доброе утро,— здороваюсь до зубовного скрежета вежливо.

Все головы поворачиваются ко мне. но взгляд я направляю только на Ладу. Ее большие серо-зеленые глаза блестят, как будто она снова хочет расплакаться. В последнее время у нее для этого много поводов. Вот ведь черт.

—Здравствуйте!— первым отзывается мужчина.— Мирон Алексеевич? Мы приехали поговорить с вашей гостьей.

Он представляет себя и коллегу, но я не акцентирую внимание на их данных. Документы проверила охрана поселка и мой личный сотрудник Илья. Для беседы этого хватит, с остальным разберутся юристы.

—Вы тоже можете присоединиться,— без приветствия сообщает дама.

Я снова смотрю на Ладу. Рада она мне или наоборот разочарована? Хочет ли принять предложение о приюте? Я несколько раз говорил, что не собираюсь ее ни к чему принуждать. Смотрю на ее рыжий плюшевый костюмчик, и внутри всё так и скручивается в узел. Впрочем, Лада всегда вызывала во мне щекочущий трепет.

—Поступило заявление о незаконном присвоении вами ребенка,— говорит мужчина спокойным тоном.

—Это мой сын,— я так же без эмоций парирую.

—Как вы сделали документы на него без суда?— женщина откидывается в кресле и щурит глаза.

Если мне сейчас и совестно, то только перед Ладой. Хотя изначально я действовал для ее же блага. Хотел быстрее выправить бумаги на мальчика, чтобы не было трудностей с докторами, передвижением. Да и Ваня чтоб окончательно понял — факт «купли-продажи» состоялся. Я был уверен, деньги заткнули ему рот. Кто же знал, что у него опять наклюнулся больший куш?..

—На эту тему с вами охотно поговорит мой адвокат.— вежливо улыбаюсь.— впрочем, наверняка вы все сами знаете. Документы у моего сына настоящие.