Мы остались без связи. Кончились продукты („По-2“ берет вместе с пассажиром лишь 10–12 килограммов груза, включая автомат и боеприпасы). Пошли на диверсию, подстерегли двух солдат, ехавших на повозке в сторону Педасельги, забрали две коробки галет, десять банок бульона.

Отметили на карте деревню Ржаное Озеро, пошли по азимуту. 30 километров. Ближе населенного пункта не было. Добрались на третьи сутки. Решились на разведку, чтобы выяснить режим оккупации, определиться. Но при первой же попытке установить связь с населением были встречены выстрелами. Ответили несколькими очередями и ушли в сторону Шокши.

…В 11 часов вечера послали в разведку Павла Бекренева: в Шокше жила его мать. Остались с автоматами наготове. Прошел час, и вдруг ружейно-автоматная стрельба в деревне, затем взрыв гранаты. Еще через час бегом вернулся Павел, мокрый с головы до ног: попал в засаду, спасли его граната и темнота.

…Отошли и остались ночевать в стогу, чтобы на рассвете уйти. Это было решение усталых.

Около пяти утра — собачий лай. Выскочили из стога, бросились к ближайшим кустам. Через 15–20 минут метрах в двадцати от нас затрещала изгородь. Появились на лугу пять карателей с рыжей собакой на поводке. Вслед за этой группой подошли к стогу еще семь человек, и среди них женщины в форме, но у всех винтовки. Они покрутились вокруг стога, поговорили и почему-то силой утащили собаку в сторону от нас, на запад, мы же, естественно, бросились на восток.

На другой день к вечеру подошли к Ропручью. И тут повторилось то же самое. Остановили на дороге женщину. Она оказалась трудпереселенкой из Ленинградской области, сказала, что живет в Ропручье с дочкой, муж с сорок первого года в Красной Армии, что в деревне гарнизон около 50 солдат. Попросили принести хлеба, картофеля и пачку сигарет. Охотно взяла 100 финских марок, пообещали еще 400.

Ушла, а мы из предосторожности прошли ближе и засели в стороне от дороги, в километре от деревни. Ждали недолго. Семен Июдин, который ушел вперед „за обзором“, прибежал и сообщил, что идет эта женщина, а следом за ней солдаты с автоматами наизготовку.

Целые сутки гнались следом. Трудно было нам, истощенным. Оторвались в лесу. Сделали дневку. Четыре картошины, остальное — грибы.

Двинулись к Каскесручью, где жила родственница Семена Июдина. И тут судьба сжалилась над нами. На лесной просеке, на десятый день наших скитаний обнаружили следы, пошли по ним и примерно через километр увидели сидящего на пне человека.

Подойдя поближе, я узнал в этом человеке Павла Удальцова, он учился в спецшколе, а теперь, как и мы, находился на задании, но заблудился и не может найти свою базу»[132].

Гайдину и его двум товарищам крупно повезло: они встретили члена подпольной разведывательной группы Д. М. Горбачева и влились в ее состав. Горбачеву одному из немногих удалось проникнуть в Петрозаводск, причем не только проникнуть, но и получать оттуда информацию о военных планах противника, о ситуации в городе, добыть чертежи финских ДОТов, а самое главное, организовать подпольный райком ВКП(б) в Шелтозерском районе, где жила его семья.

Задание на разведку и организацию подпольного райкома Д. М. Горбачеву, если верить источникам 1970-х годов, давал сам секретарь ЦК комсомола Карело-Финской республики Ю. В. Андропов, в будущем начальник КГБ СССР и генеральный секретарь ЦК КПСС.

Андропов («Могикан» по радиопозывному) 13 августа 1942 года лично провожал четверку разведчиков с аэродрома в Девятинах. С самолетов «По-2» все разведчики высадились в намеченном месте. Ждали на следующий день самолет с продуктами. Но самолет прошел мимо, не заметив сигналов.

Разведчиков было четверо: Дмитрий Горбачев — командир, Павел Удальцов и Михаил Асанов — разведчики, Сильва Паасо — радистка.

Горбачев вышел на связь к Д. Е. Тучину, оставленному на оседание за месяц до оккупации и работавшему старостой в деревне Горное Шелтозеро[133]. Используя связи и положение старосты, Горбачев организовал достаточно сильную разведсеть, которая наконец-то и проникла в Петрозаводск. Впрочем, о судьбе Горбачева, Тучина и других разведчиков написано в книге «Операция в зоне „вакуум“», к которой мы и отсылаем читателя.

В 1943–1944 годах действия разведывательно-диверсионных групп НКВД КФССР значительно активизировались и стали более успешными. В январе и октябре 1943 года группы «Овод» под командованием Г. А. Леймана (3 человека) и «Мстители» под командованием И. С. Новоселова (15 человек) совершили нападение на финские штабы в деревнях Лонгасы и Ламбасручей, уничтожив при этом 4 сотрудников Военного управления, 3 полицейских и 14 солдат, попутно прихватив важные оперативные документы. Диверсанты тоже понесли потери: в последней операции погибли 5 бойцов. В сентябре 1943 года, основываясь на разведданных группы «Парус», диверсанты из спецотряда «Суоми» НКВД КФССР заминировали 5-км участок Кировской железной дороги между станциями Кондопога и Медгора, результатом чего стало крушение 2-х финских воинских эшелонов. В мае 1944 года группа «Мстители» под командованием Ф. Г. Захарова (3 человека), действовавшая в Кондопожском районе, приняла к себе на базу 17 партизан, вместе с которыми они сумели уничтожить 12 автомашин противника, перерезав на некоторое время основную коммуникацию Медвежьегорской группы войск противника. Вплоть до самого конца войны, в мае-июне 1944 года, в Ведлозерском районе действовала разведгруппа «Дублеры», состоявшая из 2-х человек (старший — А. П. Эрте). С помощью местных жителей разведчики собирали и передавали в штаб Карельского фронта информацию о финском оборонительном строительстве в этом районе, прибытии новых воинских пополнений противника (например, в деревне Салменица был выявлен шведский отряд из 250 человек), интенсивности перевозки различных грузов. Такую же работу проводила в это же время в Сегозерском районе разведгруппа «Лесники» под командованием И. А. Тукачева в составе 4-х человек[134].

За весь период боевых действий 1941–1944 годов в неприятельский тыл в Карелии было заброшено 78 разведывательных и диверсионных групп НКВД-НКГБ Карело-Финской ССР. При этом разведчики понесли крайне тяжелые потери: погибли при переброске — 22 человека, пропали без вести — 36, попали в плен — 109 (из них 14 оказались изменниками), расстреляны финнами — 11. С выполнения заданий вернулось лишь 45 человек[135].

Создание первых партизанских отрядов на Карельском перешейке, в северных районах Карело-Финской ССР и Мурманской области началось сразу же после директивы СНК СССР и ЦК ВКП (б) от 29 июня 1941 года.

Работу по их организации возглавили секретарь ЦК ВКП(б) КФССР А. С. Варламов, 1-й заместитель председателя СНК республики М. Я. Исаков и нарком госбезопасности КФССР М. И. Баскаков.