Только начали шикать на болтливого Андрюху, как селектор ожил.

— Бригада доктора Ковалевой, на выезд!

Печально вздохнули, шумно задвигались, поднимаясь с диванов, натягивая теплые куртки и шапки. Врач-практикант Дима, как самый молодой, рванул получать бумаги, Ильяс подхватил ящик с медикаментами, протянул мне руку, помогая подняться из глубин низкого кресла. Андрей уже мелькал во дворе, сгибаясь и закрываясь от ветра, он бежал к машине. Охо-хонюшки, поедем, поработаем.

Адрес показался мне знакомым, и только пару минут спустя дошло — это же бабка Стылова, опять нас вызывает! Живая, значит, выписали бабульку из кардиологии.

Да, это была широко известная в узких кругах нашей подстанции бабушка Стылова. Удивительно прям, но сегодня дверь открыли сразу, без длительного уточнения личности врачей. Открыл дверь нам мужчина средних лет, с озабоченным лицом и с сотовым телефоном в руке, в который он что-то говорил командным голосом. Посторонившись и пропустив нас в квартиру, пригласил пройти в комнату. Сказать, что мы были удивлены — ничего не сказать. За столько лет, мы никогда не видели у бабки никого постороннего и родни тоже.

Пациентка возлежала в пышной кровати с белоснежным бельем (ещё одна невидаль! Наши глаза увеличивались в размерах, даже узковатые башкирские глаза Ильяса стремились принять форму правильного круга), вид имела благостный.

И пахло в квартире не той непередаваемой "ароматной" смесью валерьянки, корвалола и ментоловой натирки, а восхитительным куриным супчиком. Мужчина представился сыном почтенной Калерии Павловны (надо же, даже не помнила, что ее так зовут!), Его маму вчера выписали из кардиологии, велели наблюдаться у своего врача. Я удивляться уже не могла и только тупо переспросила.

— У участкового врача? А мы тут при чем? Мы же скорая помощь, мы не занимаемся амбулаторным больными. Вызывайте участкового на дом.

Не давая мне развернуться к выходу, как бабка, Калерия Пална, заголосила.

— Ой, плохо мне, ой, сердце горит, сжимает! Чую, пришел мой час, смертушка моя за порогом!

И хитро прищурив один глаз, деловито продолжила.

— Знаю я этих участковых, хорошо, если на следующий день придут! А вас вызвал, вы через пятнадцать-двадцать минут приехали. Лечите меня!

Даже сын старушки застыл с открытым ртом от такой продуманности матушки.

Ладно, смеряем бабке давление, сделаем кардиограмму и поедем с чистой совестью. Выполнив все намеченное и не найдя другой патологии, кроме возрастных изменений, ну, свежий рубчик на миокарде, что тут сделаешь, недавний инфаркт, но изменений в мышечной ткани особых не было, ещё раз посоветовали вызвать участкового терапевта, собрались на выход.

В коридоре сын потянул меня за рукав куртки в сторону кухни, откуда выглядывала озабоченная молодая женщина с полотенцем в руках.

— Доктор, ваша фамилия Ковалева? Нам мама сказала, что вы тогда приезжали к ней на вызов. А врач в реанимации потом сказал, что если бы врач со скорой промедлила с помощью или запуталась в диагнозе, мама бы не дожила до больницы. Так что мы вам очень благодарны за спасение моей матушки. Я в другом городе жил, а мама не хотела к нам переезжать. А сейчас удачно мне работа здесь нашлась по специальности, вот мы с женой и перебрались сюда сами. Теперь мама под присмотром будет. Огромное вам спасибо! Катя, положи докторам твоих фирменных пирогов с рыбой! Будет время, чайку попьют!

Я растерянно взяла в руки здоровый бумажный пакет с восхитительно пахнувшими пирожками, ещё горячими. Неловко держа пакет в руках, я зачем-то спросила.

— А где вы у нас работаете? И кто по специальности?

Мужчина спокойно ответил.

— Специальность у меня редкая, ихтиолог я. А Катя моя экономист. Работаем мы в рыбоводном цеху на ТЭЦ, я начальником, Катя бухгалтерией занимается.

Вот, на ловца и зверь бежит! Я оживилась.

— А нельзя ли мне с вами встретиться? У меня дело есть как раз по вашей специальности, или хотя бы на вопросы ответите.

Мужчина протянул мне визитку, сказал, что по этим номерам он обязательно ответит на звонок, и тогда можем договориться о встрече. Я в свою очередь обещала не оставлять своим приглядом болезную маменьку.

Распространяя вокруг духмяный аромат горячих пирогов, я села в салон скорой. Моя бригада дружно закрутила носами, нюхая запах свежей выпечки. По одному пирогу получили, и блаженно застонав, кусая пирожки, мы покатили пока назад на подстанцию.

Так, до обеда, ни шатко, ни валко и потянулся день. Мы возвращались с адреса, где лечили сопельки и газики у месячного малыша, и панику у восемнадцатилетней мамаши. Но опять же, нынче это даже редко встречающееся явление — заботливая молодая мамка. Чаще попадается замотанная работой и ребенком бабушка и неизвестно где шляющаяся непутёвая мамашка в этом возрасте. Так, разговаривая, мы выехали на проспект, ещё минут пятнадцать и мы на подстанции. Внезапно ожила рация, что редкость, обычно вызов и адрес приходил на коммуникатор, и взволнованный голос нашего диспетчера сказал.

— Всем бригадам! Повторяю всем, бригадам в районе досягаемости проспекта Н-ского и перекрестка с улицей Солнечной! Ситуация 99! Повторяю, ситуация 99!

Не дожидаясь моего приказа, Андрей разворачивался через двойную сплошную и пешеходный переход, включив всю "светомузыку" Другие машины послушно шарахнулись в стороны, знали, что водители скорой просто так не делают.

Ситуация 99 — это массовая авария с жертвами. Летим… заранее готовлюсь к тяжёлой работе. Нам тут движения пара минут, не больше и мы уже на месте, других наших машин ещё нет, но вой сирен уже слышен, скоро подмога придет. Прямо перед нами подлетела машина ГАИ. Один полицейский, шустро размахивая жезлом, прогоняет попутные машины, второй перекрывает своей машиной дорогу.

В визгливый вой сирен скорых вплетается басовитый рев сирены пожарников. Выскакиваем из скорой, бежим мелкой рысью к чему-то несусветному на дороге.

При приближении видно, что здоровенный тягач с длинной оранжевой цистерной с горючим (тут недалеко, в лесочке у дороги стоит новая АЗС), стоит, накренившись на один бок, цистерна развернулась поперек дорожного полотна, ее почти сложило в сцепке пополам. В низ водительской двери тягача врезался здоровый "Гранд Чероки", в одну сторону отброшены несколько мелких легковушек, видимо, зацепило цистерной, а сзади, в торец цистерны ещё впечаталась одна легковая, и у нее в багажнике тоже капот следующей машины. Да уж, кубик Рубика, трансформеры, как есть.

Самое поганое, что среди всего этого безобразия отчётливо слышится журчание льющегося горючего. Е-мое!! Парень — гаишник, сбросив фуражку, метнулся к капотам ближайших машин, лихорадочно сбрасывая клеммы с аккумуляторов. Наш Андрей, тоже поняв, в чем дело, яростно матерясь, тоже кинулся к машинам, ближайшим с нашей стороны. Из остановившихся машин от другой полосы дороги бегут мужики, кто с аптечками, кто с огнетушителями. Все это я успеваю заметить за какие-то секунды, пока бегу к завалу. За мной несутся Ильяс с Димкой. Сейчас для нас главное, пока нет подмоги — сортировка. Нет смысла тратить время на тех, кому помощь уже не нужна или незначительные травмы, хотя вряд ли тут такими отделаются. Нужна срочная помощь тем, кому ещё можно помочь. Поэтому я начинаю сосредотачиваться ещё на бегу. Так, из крайней машины, с капотом в чужом багажнике мужик выбрался сам, сидит на бордюре, дышит с трудом, скорее всего ребра или грудина, баюкает руку. Так переломы. Мужик в уткнувшейся в хвост цистерне легковой. Нет сердцебиения, дыхания. На заднем сиденье кто-то громко стонет, распахиваю дверь — женщина, зажало ее между сиденьями от удара сзади и спереди.